Тимур Зульфикаров - 33 новеллы о любви
Там под шляпой Смерть воительница была и черная загробная машина Ея нильская погребальная колесница ладья всегда у Пирамиды стояла уповала ждала…
И стоит уповает ждет всегда…
И увозит обильные палые урожаи свои… да…
Тогда Левонтий Анубис мне шепнул:
— Мария я пущу тебя на крышу моей Пирамиды — там воля там небеса там снега метут!.. Оттуда вся Русь видна ясна слышна! Ты там напоследок надышишься наживешься налюбуешься наглядишься всласть!..
И он дал мне ключ от двери на крышу…
Он давал ключи всем, кому оставалось три дня…
И теперь я всякую ночь всхожу на крышу Пирамиды и там дышу и гляжу через снега чрез всесвечные русские ледовые паутины пряжи пелены жемчужные летучи кружева…
Где там Русь?..
Где ее древлие травознатцы святые травницы, что исцелили бы меня?
Да нет там травниц травознатцев, а есть одна трава…
Не одолели Русь татары, а одолели дикие травы…
И травознатцы бесследно полегли навек в глухие травы…
Чу!.. Ау!.. Где там Русь… Сон целебная трава?..
Или ее полонила навек метель взяла?
Может и нет там в метелях Руси?..
Может метель Русь спеленала схоронила замела?..
Не знаю я…
Да мне уже не увидать…
Но!..
Если б стихла унялась метель — и вся Русь с крыши стала видна ясна до окраин до дна — тогда я бы увидела путника Иисуса Христа, что идет грядет на праздник Руси, на тысячелетье крещенья Руси по смирным неоглядным снегам…
Он идет на тысячелетнюю Русь, на Праздник Ее, Он идет в снегах осенен бос кроток Гость, а Его никто на Руси не ждет…
Но я жду…
Я с Пирамиды гляжу. Я жду Его…
Он один исцелит воскресит меня и всех, кто в Пирамиде, как исцелил воскресил Он Лазаря и иных…
Христос — одна надежда у обреченных на земле! да!
Но метель не унимается не успокаивается.
И не видно Руси…
И не видно Христа тихо грядущего в смирных осиянных алмазных покорливых снегах снегах снегах…
И грядет незваный Гость в снегах…
А возлюбленный мой а мне жить дышать осталось три дня…
Но такая боль резь тьма дурь кость ткань мясо мое заживо горит точит скорбит и нет сил встать от простыней!
Возлюбленный мой подними меня отнеси меня на крышу — я там хочу дышать жить летать в последних снегах…
Я там хочу летать витать как летала витала над сценой тогда тогда тогда, когда жива была…
…Возлюбленная моя скоро нощь нощь скоро все утихнут улягутся бредить бродить спать умирать уповать…
Скоро нощь — скоро уснет Левонтий Мортус Анубис Осирис — тогда мы пойдем с тобой на крышу и будем летать дышать в метели витать!..
Скоро нощь! потерпи возлюбленная моя, чтоб никто не увидел нас…
…И я стою берегу лелею руку снежную перламутровую пуховую ломкую сквозящую твою в жемчужных погребальных летучих простынях…
Я с тобой возлюбленная моя… потерпи потомись подремли в сонных саванных пагубных простынях…
…О Боже! тогда она спит тогда она дремлет тогда она тлеет веет длится свято тихо сокровенно в простынях…
О Боже! я стою я молю над возлюбленной моей! о боже пусть скорей грядет нощь! пусть скорей Онкоспирамиду как слепая метель сон сон сон объемлет обманет обнимет обоймет возьмет…
О…
О Боже! тут в палату входит бесшумно как древнеегипетский кот Левонтий Мортус. Он в багряном байковом халате в каких ходят все больные…
Тут он вкрадчиво обнимает меня хищно кусает меня в ухо как рысь льнет курлычет мяукает лает как шакал мертвыми своими золотыми зубами.
Анубис гиблый долгий стелющийся змеиный. Пахнет от него мертвенным формалином и карболкой.
Он золотыми зубами хватко остро мучит терзает ухо мое а потом тело а потом душу:
— Ваня Иоанн рыдай! вопи! грызи меня! грызи Пирамиду мою!.. Бей меня! бей Мавзолей мой заживо погребенных замурованных!.. Ты живой! и ты будешь жить еще тридцать три года как Иисус Христос!..
Ад!.. Диавол! Ад! Я ошибаюсь раз в тысячу лет!.. Я заблудился споткнулся ошибся: у тебя, сынок живучий, мимолетная двуногая муха, не канцердетка! — паук нутряной скорпион скарабей каракурт а малая крапчатая тайная змейка — язва…
Ее-то быстро изгонят из нутра твоего гнезда… Тут другие лекари нужны… Айда! Гойда!.. Живи! ликуй! тлей! плодись! Завтра уйдешь веселый из моей Пирамиды! Ай, как не любит моя Пирамида живых выпускать выдавать! Прощай былой мертвец а ныне ярый жилец!..
А ей — твоей прозрачной невесте — осталось три дня!..
И кот загробный заупокойный зачеловеческий шакал Анубис Осирис в гранатовом халате ступая скользя неслышно уходит навек из палаты где спит возлюбленная моя…
Уходит навек из жизни моей, которая стала бездонно длинной…
Да зачем мне теперь она?..
— О Боже! возлюбленная моя! ты спала! ты не слышала его слова? айя?!..
Она не слышала. Она спала.
У нее губы как горсть полных дангаринских гранатовых ярых зерен рубинов что в детстве азийском заброшенном гладном пыльном моем опрокидывала мне в горло матушка молчаливая милая Людмила родная трепетливая покорливая моя моя моя…
И она к Пирамидам ушла…
…Возлюбленная напоследок дай мне горсть живых рубинов дангаринских гранат яхромских земляник…
Возлюбленная моя я неслышно осторожно касаюсь губами губ твоих в смятенных шалых волнообразных уж горячечных мятежных простынях…
Возлюбленная моя уже уж нощь нощь пришла пришла пришла…
Тогда она отворяет очи очи очи глаза как врата в черемуховый забытый дремный одичалый каширский сад сад сад…
Тогда она лепечет лопочет шепчет веет едва:
— Я так хорошо забывчиво забвенно спала спала ушла! Возлюбленный мой тут под подушкой ключ… Возлюбленный мой! я так счастлива! я так полна! только нет сил от горящих простыней встать… прости меня…
…Возлюбленная моя я возьму бережно нежно тихо подниму на руки тебя как дитя!..
…Возлюбленный мой мне стыдно я вся алая на снежных простынях… прости мя… но я уже не тяжелая… и тебе не трудно будет… ведь тебе тоже осталось три дня… прости меня…
…Да! да! да! возлюбленная моя! мне тоже осталось три дня три дня три дня!..
И я беру тебя на руки и ты так певуча легка и я боюсь что ветер что метель тебя унесет летать витать в небеса!..
И я боюсь, что ветер снесет одну с крыши тебя…
Без меня…
И я несу покою ее бережно на руках как дитя и она опять закрывает смежает сладко забвенно дальные колыбельные очи очи глаза глаза глаза…
И я отворяю дверь и мы выходим на крышу… а тут ходят неоглядные шумливые лепетные безумные бездонные бездомные слепые глухие каширские черемухи летуче хладные пряжи кружева снега снега снега…
…Возлюбленная моя я окружаю обвиваю обнимаю тебя я дышу дышу в тебя! тебе не холодно возлюбленная любовь моя?.. айя… хватило ли дыханья у меня?..
…Хватило! Мне тепло тепло тепло любовь моя любовь моя любовь летучая моя моя моя…
Но сегодня Рождество и как? как? как? там русская Богородица Роженица раждает пеленает в ледяных снегах снегах снегах?..
Как омывает сукровицу-рану? Как молозиво сливает источает?.. ай как Богородица русская Дитя родимое в снегах раждает кормит уберегает? убирает? усмиряет?..
Возлюбленный мой! погоди на краю крыши!..
Какая метель жемчужная святая праздничная густая! как тесто кулича пасхального Елизаветы моей матушки…
Матушка, дальняя матушка, не печалься, ведь ты живая, а я умираю…
Но как я счастлива! как полна метели хмеля круженья любви воздуха счастья счастья счастья…
И она сходит с рук моих и встает на ножных дивных чутких перстах как на пуантах и моих губ неслышно чародейно божественно касается касается касается…
…Возлюбленный мой погоди помедли на краю Пирамиды! а потом пойдем сойдем взойдем полетаем повитаем!..
…Возлюбленная моя я стою я медлю я в метели я на краю Пирамиды я уповаю я касаюсь губ твоих еще земных медовых я касаюсь касаюсь касаюсь… Уповаю…
А потом они срываются сходят с Пирамиды а потом они восходят летают упадают в метели восстают витают витают витают…
…Ваня Ванечка Иоанн фараон Хуфу-Хеопс летучий снежный всевечный царь царь царь мой!..
…Маша Машенька Мария Исида Неферт летучая вселенская всевечная царица царица царица моя!..
Витают…
Я искал любовь в больших городах.
Я нашел ее…
1980–1987
Ревность
…Ходжа Зульфикар и сын его Касымджон-Стебель скитаясь странствуя страдая озаряясь пришли в Фан-Ягнобские горы ранней весной и там сели у подножья несметной горы Хан-Хабриза-Буса близ родника и пили воду его и ели лепешки опуская окуная их в родник.
