Kniga-Online.club
» » » » Роберт Менассе - Изгнание из ада

Роберт Менассе - Изгнание из ада

Читать бесплатно Роберт Менассе - Изгнание из ада. Жанр: Современная проза издательство -, год 2004. Так же читаем полные версии (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте kniga-online.club или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

— én logos!

— Они растягивают свое время, знают, что черепаха ползет, и сами становятся медлительнее. Они кормят своих детей грудью не три месяца и не шесть, не один год, нет, они кормят младенцев грудью целых три года. Они ткут ковры со сложнейшими узорами, ткут не две и не четыре недели, а тратят целый год на один ковер. Я сам ребенком лежал на ковре, который ткали четыре года, — я ни разу с него не уполз, столько там было картинок. Индейцы говорят: всегда ищи такт своего времени! Вот так рассказывала мне сеньора Убатуту.

— Какие картинки? Скажи! Что ты видел на том ковре?

— Рай, Мануэл, райские картины. И как вблизи этого рая белые секли индейцев кнутом и сажали на кол, потому что для них индейцы были слишком медлительны, слишком ленивы. Быстрей, быстрей! И кнут! Но ведь это время черепахи! Тсс!

Мане ходил как лунатик. Опустив голову, закрыв глаза, слыша ровный перестук сандалий по каменному полу, он видел перед собою древнюю черепаху с орлом на спине, но не видел впереди-идущего, которому вдруг наступил деревянной сандалией на пятку, а тот вскрикнул, едва не упал, однако устоял на ногах и немедля огрел Мане кулаком — «Эй ты!», — раз и другой, Мане отлетел в объятия Жуаны, и Жуана попытался заслонить его собой…

— Прекратить! Всем построиться! — Сутаны разняли Мануэла и мальчишку, на которого он налетел, воспитанника Бартоломеу, и призвали Синего Человека.

Мане видел, как воспитанники по приказу построились, один подле другого, образовали большой круг, в середине которого стояли Мане, патер и Бартоломеу, видел злорадно ухмыляющиеся лица, видел и лица, оцепеневшие от страха, опущенные головы, чуял едкий запах пота и наконец увидел Синего Человека — тот вошел в круг и остановился перед ним, патером и Бартоломеу. Мане видел синюю маску, гладкую, скрывающую все человеческие чувства синюю поверхность с прорезями для глаз и рта. Синяя, как далекое небо, синяя, как ни одно человеческое лицо, эта маска превращала школьного пьяницу-служителя в абстрактную, нейтральную фигуру, превращала individuum в persona.

На ладонях Синий Человек протягивал патеру трость, каковую оный благословил.

Они стояли на улице, во внутреннем дворе, но Мане казалось, он в нужнике и вот-вот задохнется от резкой вони, заполонившей нос, он чувствовал, как со лба течет пот, видел лица, совершенно сухие, без единой капли пота, видел синюю маску. Ему слышался голос, пытавшийся заглушить другой голос, и он хотел услышать этот другой голос, совсем тихий, откуда он взялся? Тихий, едва различимый за громким голосом, звучащим над ним. Мане вслушивался с закрытыми глазами. «Мане!»— это был крик, неистовый крик, но шедший из дальнего далека и потому почти невнятный. «Мане, стань каменным! — Это был голос его сестры. — Стань каменным! Когда ты, наконец, научишься?»

— Никогда! — сказал Бартоломеу.

— А ты, воспитанник Мануэл?

Только расслышав далекий отзвук, голос своей сестры, он понял, опять же как бы в отголоске, заданный патером вопрос: намерен ли он повторять проступок, в коем только что провинился?

— Никогда!

Патер молча отдал приказ Синему Человеку, подняв вверх пальцы, означающие количество ударов тростью. Мане видел, как три пальца выскочили из кулака, видел, как воспитанники в кругу схватились за руки, чуял вонь собственного страха, слышал, как по знаку патера десятки глоток затянули песнопение, усердно, хрипло, глумливо: «Laudate pueri Dominum: laudate nomen Domini». Служитель дождался, когда песнь грянет громче, когда весь двор наполнится громовыми звуками, дабы заглушить вопли детской боли.

— Sicut erat in principio, et nunc et semper, et in saecula saeculorum.

Мане посчастливилось: ни один из трех ударов не рассек кожу. Синий Человек особо не усердствовал.

Рана на щеке давно зажила и зарубцевалась. Иной раз, когда Мане глядел в окно, ему чудилось, будто из окна на него смотрит отец, призрачное лицо со шрамом на щеке от удара, который отцу нанесли в уличной толпе в тот день, когда родился он, Мане. Отец смотрел тупо, безразлично, высоко подняв брови, будто петли, к которым подвешено лицо. Мане не сводил глаз с этого отцовского лица, пока оно вновь не становилось его собственным отражением.

Жуана захворал. Очень быстро. В одночасье. Мане зарылся под одеяло, накрыл голову подушкой и молился, чтобы большие не подошли к его кровати. Девку! Они искали девку. Один из воспитанников караулил за дверью дортуара. Как же Мане ему завидовал. Он так боялся, что видел в караульном не сообщника, а просто того, кто мог находиться снаружи, вне зоны опасности, вне угрозы, ничего не видя и не слыша, не жертва, не виновник, не свидетель. Мане едва дышал под подушкой, под одеялом, не хотел слышать того, что слышал, не мог вынести то, что знал. И был рад, попросту рад и благодарен, что они не подошли к его кровати, не сорвали с него одеяло. Над чем они то и дело громко смеялись? Смех неестественный, судорожный. Над тем, что другие дрожат. Смеющийся демонстрировал: я не из тех, кто дрожит. Потом смех прекратился. Послышались удары и пыхтение. Мольбы. Это Жуана. Жалобное хныканье, стоны. Шлепки кожи по коже, тела по телу. Величайший контраст: тело и тело — оскверняющее тело и оскверненное. Крик, задушенный крик, плач, приказы и опять шлепки и хныканье, снова и снова, все это Мане слышал под одеялом, где не желал ничего слышать, где изо всех сил старался ничего не слышать, лежа на животе, приподняв одной рукой одеяло над задом, так как даже прикосновение одеяла к следам трости причиняло боль.

На следующий день во время утренних занятий Жуана вдруг повалился вперед, упал на парту, странно изогнувшись, обливаясь потом, хрипя. Его отнесли в дортуар, положили на кровать, попробовали раздеть. До тех пор Жуана покорно сносил все, что с ним делали, но тут принялся сопротивляться, не желал, чтобы его раздевали, кричал, плевался, блевал, так что в конце концов его оставили в покое, просто укрыли одеялом вонючего, вцепившегося в свою одежду мальчишку. Но он сбросил одеяло. Его снова укрыли, и он снова сбросил одеяло.

— Живот, о Господи, живот!

Живот этого мягкого ребенка был твердый, как доска, как барабан, Жуана закричал, когда кто-то положил на него руку. Он не мог вынести ни малейшего нажима, ни легчайшего прикосновения, даже перо было бы слишком тяжелым.

— Что он там бормочет про перо?

— Тебе тоже послышалось «перо»?

— Да. Мне тоже. Что-то про перо!

— Зачем ему перо?

— Может, завещание написать?

— Какое еще завещание? У него же ничего нет. Ничего. И как он будет писать? В таком состоянии?

Мане истолковал хрип Жуаны как слово, обращенное к нему: перья… орла? Орел теряет перья? Забудь, брат, что орел взлетит — он даже перья уже теряет.

Штаны! Он все-таки захотел, чтобы с него сняли штаны. Да, штаны. Но не рубаху. Рубаху не надо, пожалуйста. Жуана кричал, стонал, пытаясь блевать. Он лежал на спине. Если его и рвало, он снова глотал рвоту. Весь горел, но лицо было белое, как облако.

— Его будто демон трясет!

Жуане требовался лекарь. Но где его возьмешь? Португалия стала страной без лекарей: лекарями были евреи, а евреев преследовали и изгнали. Отец Иннокентий сидел у кровати Жуаны и молился, перебирая четки, снова и снова. Несколько учеников принесли с обеда хлеб для Жуаны. Но есть он не мог. Мане дал ему понюхать хлеб. Потом откусил кусочек, жевал и смотрел на друга, которого никогда иметь не желал. Снова дал ему понюхать хлеб, снова откусил. Отец Иннокентий, опустив голову, бормотал молитвы, перебирал пальцами бусины четок, а Мане давал Жуане понюхать хлеб, откусывал, жевал, протягивал хлеб другу, подносил к его носу, потом — к собственному рту, откусывал.

Лекаря не было. В конце концов пришел цирюльник, с библейскими изречениями вместо лекарства, с распятием вместо лечения. Борода у него была искусно завита, а воротнику его рубахи даже знатные господа бы позавидовали. Перчатки он носил из отменной оленьей кожи. Так он сам сказал, когда снял их у постели Жуаны и нервно высматривал, куда бы их положить, чтобы не запачкать. Угощаясь жареным гусем, он объявил монахам, что этому ребенку дарована привилегия в скором времени узреть Господа.

Все произошло очень быстро. Это ведь не орел, брат, а просто человек. На следующий день изо рта и носа Жуаны потекла светлая кровь, потом кровь во многих местах стала сочиться сквозь кожу. Жуана уже не отзывался. Живот у него был твердый, как черепаший панцирь. Его соборовали. «Снабдили последними утешениями». Мане спросил себя, утешали ли его когда-нибудь прежде. На закате Жуана умер. Тело унесли и тогда только увидели, что он лежал в месиве из крови и экскрементов. Умер он от разрыва кишок.

Мужской род с окончанием на — а.

На камне, который спустя несколько недель поставили на его могиле, было выбито: «Discipulus Jonas Agricola. 1604–1613. RIP[20]».

Перейти на страницу:

Роберт Менассе читать все книги автора по порядку

Роберт Менассе - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки kniga-online.club.


Изгнание из ада отзывы

Отзывы читателей о книге Изгнание из ада, автор: Роберт Менассе. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор kniga-online.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*
Подтвердите что вы не робот:*