Екатерина Мурашова - Одно чудо на всю жизнь
— Ловко, — Костикины мелкие зубы уже перемалывали кремовую ароматную мякоть.
— Во, глядите, идут! — прошипел Мокрый. — Кончай базар!
— А которые же сегодня поедут?
— Считай. Прошлый раз вот этот мелкий ездил, он от электрички всех и увёл, следы запутал. Чует он что-то, что ли? И вон тот ездил, длинный. А до того — в очках. Значит, сегодня, скорее всего, поедет вон тот здоровый или вот этот, в красной куртке. Давай, я за здоровым иду, а вы с Костиком — за курткой. Если через пятнадцать минут он из дома не выходит, значит всё — встречаемся на вокзале. Второй вагон от головы — помните? Идёт — пасёте его до места встречи. Всё — разбежались.
Стасик и Баобаб с недоумением покосились на Борьку с Витьком:
— А вы чего пришли? Ваша же очередь следующая.
— Маринка не может сегодня, у неё гости, — объяснила Капризка. — Я Витьку позвонила, он согласился. А Борька сам захотел. Он с Аи разговаривает, а не прячется, как вы.
— Ну, я с ней об истории разговариваю, — подтвердил Борька. — Она образованная, почти как Максим Палыч. Откуда только такие девчонки берутся?.. Как хотите, а я не верю, что она инопланетянка! Наша она, только память частично потеряла…
— Не хочешь, не верь, — проворчал Баобаб, которого все эти тонкости интересовали мало. — Стас, пушка с тобой?
Стасик кивнул, многозначительно хлопнул себя по боку.
— Гляди, Мокрый, как их сегодня много-то…
— Ничего, у нас тоже подкрепление есть. Забыл? Вонючка на вокзале с Братцем Кроликом встречается, промышляют чего-то. К поезду подойдут. Хорошо, что они всегда на одной электричке ездят, в одном вагоне.
— Не, помнишь, тот мелкий их увёл. Они выскочили, пересели, мы их и потеряли.
— Ну, я и говорю, мелкий, блин, чует что-то. А другие ему, видно, не верят. Сегодня его нет — это хорошо, это нам на руку.
— Значит, делаем так, — Вонючка командовал, но не по праву старшинства и уважения. Заводилой и самым старшим в тройке до недавнего времени был Братец Кролик. Но фарт покинул Кролика, и он, как и все остальные, слушал Вонючку. — Проходим в вагон все разом. Я остаюсь у кнопки, чтоб ментов никто не вызвал. Мне лучше не светиться, я с одним из них уже дрался. Тебя, Мокрый, тоже помнить могут, поэтому держись позади. Говорить будут Кролик и Костик. Костик, потому что малой, не страшный, а Кролик — умеет не заводиться. Помните, что говорить?
— Ага, — с готовностью кивнул Костик. Ему было не западло подчиняться Вонючке. Кролик, с его наркотиками, опытом колонии и специнтерната, казался ему слишком крутым. Побаивался он Кролика. — С девочкой Аи хочет встретиться её брат Вилли. Он её давно ищет. Девочке Аи никто не сделает ничего плохого. Ребята из Питера могут девочку проводить к брату, чтобы убедиться, что озерские не врут… Так?
— Точно так, — Вонючка удовлетворённо хмыкнул. Роль распорядителя ему явно нравилась. — Значит, помните, говорить спокойно, без матюгов, без угроз. Если мы ещё раз их упустим, Старший Лис всех раком поставит. Если не получится добром, тогда ты, Кролик, пугнёшь их. Если мне придётся включиться, тогда ты, Костик, бегом к кнопке. И хоть зубами…
— Хорошо, Вонючка, я понял, — снова закивал Костик.
— Тогда пошли. Я и Мокрый сзади.
— Смотрите, шпана, — негромко окликнул товарищей Стасик. Витёк, сидевший спиной, оглянулся, и почувствовал, как разом вспотели ладони и заледенели мышцы на плечах.
— Те самые, — прошептал он. — По крайней мере, двое из них.
Баобаб как бы нехотя поднялся во весь свой огромный, почти взрослый рост, потянулся и загородил собой вход в купе, в котором сидели школьники.
Вагонка остановилась, не доходя до купе трёх шагов. Неожиданно для всех семиклассников (и здесь оправдался психологический расчёт Вонючки) заговорил самый маленький из пацанов.
— Мы драться не хотим, не будем. У нас дело до вас. Вот такое: с девочкой Аи хочет её брат встретиться. Сейчас. Он её ищет. Мы знаем, что девочка Аи у вас. Она тоже за брата соскучилась. Мы девочке Аи ничего плохого не сделаем, будет у нас как королева жить, каждый день бананы и конфеты кушать (последнее Костик прибавил уже от себя — для красоты). Да, забыл — брата её Вилли зовут.
— Уи по-настоящему, — уточнил из-за плеча Костика Мокрый.
— Где брат Аи? — спросила быстрее всех сориентировавшаяся в ситуации Капризка. — Почему он не с вами? Откуда вы знаете, что Аи у нас?
Из всей вагонки говорить с мочалкой не западло было опять же Костику. Поэтому, раздуваясь от собственной важности, он продолжил переговоры.
— Вилли ждёт в надёжном месте. Он нас попросил найти сестру. Мы нашли. Как нашли? Вас выследили, и всё. Вы же болтливые, как сороки.
— Не зря Никита нас пугал, — прошептал Стас Баобабу. — Он чуял, что следят. А мы, дураки, не верили, ржали над ним.
— А как ты думаешь, брат её действительно у них?
— Наверное, так, — вступил Борька. — Иначе откуда им имя знать, и вообще…
— Ладно, — принял решение Баобаб. — Мы согласны встретиться. — Капризка возмущённо зашипела за его спиной, но Баобаб не обратил на это внимания. — Где-нибудь в людном месте. На вокзале. Можно — в Питере. Можно, если вам удобно, у вас в Озерске. Время выберем удобное для всех. Вы привозите Уи, мы — Аи. А там — посмотрим. К вам Аи не пойдёт, — шипение Капризки за спиной умолкло, а Витёк первый раз за несколько лет мысленно назвал Баобаба Владиком. Игнорируя деревянную кличку.
Вагонка, интенсивно размахивая руками и приглушённо матюгаясь, зашепталась между собой. Вонючка, не выдержав, присоединился к братве. Пассажиры на всякий случай переходили в другие вагоны. Пригородные жители знали — пацаны-подростки опаснее взрослых бандитов. Потому что по-детски тупы и жестоки. Потому, что не могут остановиться. Потому что — стая. Разбираются между собой — и ладно. Наше дело — сторона.
— Нельзя, нельзя его к ним приводить, — убеждал всех Кролик. — Он же ихний, приличный, чистенький. Как увидит их, да ещё с сестрой, помашет нам ручкой, скажет: «Спасибо, братва», — и всё, поминай как звали. Прощай тогда все надежды.
— А ежели не пускать?
— Так они же не дураки, на вокзале к людям кинутся, а то и мента приведут. Скажут: украли вот его. В любом случае нам Вилли не видать, как своих ушей.
— Может, договориться пока, и пусть Старший Лис решает? — предложил Мокрый. Ему вся эта история со странными мальчиками и девочками сильно не нравилась. Если бы не Братец Кролик, обошёлся бы он без неё совсем. Но свой уговор с Генкой он уже выполнил — Аи нашёл, Братца Кролика выкупил. Так пусть Старший Лис теперь сам…
— А ты не боишься? — Шатун блеснул серыми, острыми как бритвенные лезвия, глазами. — Не боишься, что у Лиса с Вилли какой-то свой договор имеется? К нам, к братве, без отношения? Тогда что получится? Лис согласится на встречу, как-то по-своему Вилли повязав, Вилли уйдёт к своим, а потом его, Лиса, отдельно отблагодарит. И мы останемся сбоку-припёку…
— Очень может быть так, — протянул Вонючка, соглашаясь. — Очень уж Лис над этим Вилли трясётся. Почти как над братьями. Причём ещё до всяких замков…
— Так а чего говорить-то? Они же ждут! — переговорщик Костик подёргал старших за рукава, напоминая о себе.
— Сделаем так, — Кролик ещё понизил голос. — Сейчас как бы согласимся на их условия, договоримся и уйдём. Понарошку. А на самом деле посмотрим, где они выйдут, и пойдём за ними. Мелкого среди них нет, следы путать некому. Они приведут нас к девчонке. Мы заляжем рядом, подождём, пока они уберутся оттуда, и спокойно девчонку возьмём. Приведём её к Старшему Лису и свои условия перед ним поставим. Лады?
— А если они сразу домой поедут? — спросил Мокрый, которому план чем-то не понравился. Хотя это как раз в духе Кролика — обмануть всех сразу.
— Не, не захотят они девчонку пугать. Она же их ждёт. Да и обрадовать её, что брат нашёлся…
— А если она с нами не пойдёт?
— Ну, скажем тогда, что брата порешим, пойдёт как миленькая, — невозмутимо сказал Братец Кролик. Маленький Костик зябко передёрнул плечами. Шатун толкнул его в спину:
— Иди… дипломат…
— Мы это… согласны, — сказал Костик. — Теперь вы решайте, когда и где. Нам бы лучше у нас, на озерском вокзале. А когда — это уж за вами. Вы же учитесь…
Костик завистливо вздохнул. Едва ли не единственный из бригады, он любил свою деревенскую малокомплектную школу, любил учиться, любил запах зачитанных книжек и шуршание ручки по глянцевым тетрадным листкам. Даже чистописание любил (в их школе его всё ещё по старинке преподавали). Но до пожара, сгубившего всех его родных, Костик успел закончить всего два класса. А в детдомах уже было не до учёбы…
— Хорошо, пусть будет в четверг, — оглянувшись на своих, но вроде бы ни с кем не посоветовавшись, сказал Баобаб. — В четверг, вечером, после шести. Лады? Мы вас узнаем, вы — нас.
