Рассел Хобан - Кляйнцайт
Ну, сказал Бог, тогда я закругляюсь. Мы будем в контакте.
Ах да, ответила Медсестра. Большое спасибо.
А он не такой уж и плохой, Бог, встрял Госпиталь. Выражаясь Его же неуклюжими словесами.
Он куда приятнее тебя, ответила Медсестра.
Я совсем не плохой, сказал Госпиталь. Я допускаю иногда кой–какие выражения, но в общем и целом я правильный пацан.
Гм, произнесла Медсестра.
Я там говорил что‑то про Кляйнцайта, про то, что я не дам ему содержать тебя, сказал Госпиталь, Эвридика и все такое, так вот, я говорил это не в том смысле, как ты подумала. Я, в конце концов, это так, на будущее. В смысле ты можешь быть его, пока его хватит.
Или пока меня хватит, подхватила Медсестра. Или покуда хватит всего этого. Я не смотрю вперед.
Как бы ты ни выразила эту мысль, сказал Госпиталь, все одно — я не стану вмешиваться. Я просто жду, а все идет своим чередом. Я тоже хочу преподнести тебе маленький гостинчик.
Очень любезно с твоей стороны, сказала Медсестра. Честно говоря, не ожидала.
Так, ничего особенного, смутился Госпиталь. На следующей неделе Кляйнцайт, вероятно, слег бы с гриппом, однако я направил болезнь по другому руслу. Теперь, думаю, сляжет доктор Буйян. Конечно, Кляйнцайт все равно заболеет, но уже неделькой позже. По–настоящему изменить что‑то я не в состоянии.
Но лишняя неделя без этого — тоже приятно, сказала Медсестра. Спасибо большое.
Кхм, сказало Слово. Мы раньше не встречались.
Нет, ответила Медсестра. Я не узнаю ваш голос.
Неважно, сказало Слово. У меня для вас тоже подарок.
Как это мило — все эти подарки, воскликнула Медсестра.
Где бы ни оказалась тачка, полная клади, сказало Слово, вы будете там тоже.
Разве это подарок? — спросила Медсестра.
Конечно, ответила Слово.
Спасибо, поблагодарила Медсестра. Вы все были так милы.
До скорого
Полночь. Медсестра спит в своей спальне, взяв двухнедельный отпуск. Кляйнцайт коротает ночь у простого стола в своей голой гостиной. На стене тикают часы Медсестры, в углу громоздятся ее туркменские подушки, в одной компании с бархатным слоном, войлочным зайцем и светящейся каской. На столе оплывает в блюдце свеча. Желтая бумага кучей.
Хо–хо, раздается у дверей сиплый шепот. Кто‑нибудь не спит?
Это профессиональный визит или социальный? — спросил Кляйнцайт.
Социальный, ответила Смерть. Просто оказалась поблизости, вот и решила заглянуть.
Кляйнцайт открыл дверь, они вошли в гостиную. Кляйнцайт сел в кресло, Смерть уселась на подушках в углу. Они покивали друг другу, улыбнулись, пожали плечами.
Банан будешь? — спросил Кляйнцайт.
Спасибо, ответила Смерть. Я не ем бананов. Как дела‑то?
Не могу жаловаться, ответил Кляйнцайт. В день пара страниц. С завтрашнего дня опять выхожу играть.
У тебя все в порядке, сказала Смерть. Тут у меня гостинец.
Что? — встревожился Кляйнцайт. Надеюсь, без фокусов.
Без фокусов, подтвердила Смерть.
Где он? — спросил Кляйнцайт. Я ничего не вижу.
Подожди немного, ответила Смерть.
Кляйнцайт закурил, выпустил дым, он заклубился в свете свечи. Я все хотел сделать кое‑что, сказал он. Но не знаю, получится ли.
Что именно? — спросила Смерть.
Кляйнцайт вытащил из ящика бутылочку черных чернил и толстую японскую кисточку. Он взял желтую бумагу, окунул кисточку в чернила, занес ее над бумагой.
Ты можешь, подбодрила его Смерть.
Кляйнцайт дотронулся до бумаги кистью и одним широким движением вывел на ней толстый черный круг, идеальный по форме.
Вот он, сказала Смерть. Мой подарок.
Спасибо, сказал Кляйнцайт. Он приклеил бумагу к стене рядом с часами. Пойдем прогуляемся, сказал он.
Они направились к реке. Фонари на набережной уже потухли, в отличие от уличных фонарей. Ночь почти истекла, на зарозовевшем небе начали вырисовываться черные силуэты мостов. Холодно, ветрено, влажно. У каменной набережной плескалась река, медленно отступая к морю с отливом. Луны не было, и нечему было освещать голову Орфея, куда бы она ни плыла. Рядом с Кляйнцайтом скакала Смерть, ее черная спина подпрыгивала вверх–вниз. Никто не произнес ни слова.
Я сверну здесь, молвила Смерть, когда они приблизились к третьему мосту. До скорого.
До скорого, ответил Кляйнцайт. Он видел, как маленький черный силуэт Смерти прыжками удаляется от него, постепенно растворяясь в гаснущем свете уличных фонарей.
Примечания
1
Направление в кинематографе, стремящееся к изображению документальной правды.
2
Игра слов: по–английски «small time» означает «мелкий, заурядный».
3
Здесь и далее отрывки из сочинения Фукидида даются в переводе Г. Стратановского.
4
В оригинале — mortal terror.
5
Египетский Т–образный крест с кольцом на верхушке, символ жизни
6
В оригинале Box‑U–Well, букв. «упрячем вас в ящик как положено».
7
Перевод В. Левика
