Эдуард Асадов - Что такое счастье. Избранное

Комары

(Шутка)

Человек — это царь природы.С самых древних еще вековПокорил он леса и воды,И мышей, и могучих львов.

Но, «ракетным» став и «машинным»,Царь, с великим своим умом,Оказался, увы, бессильнымПеред крохотным комаром.

Комары ж с бесшабашным риском,Не задумавшись ни на миг,С разудалым разбойным пискомИстязают своих владык!

Впрочем, есть и у этой «братии»Две особенно злых поры:На рассвете и на закатеСквозь любые плащи и платьяЛюдоедствуют комары.

Люди вешают сеток стенки,Люди жмутся спиной к кострам,Люди бьют себя по коленкамИ по всем остальным местам.

Нет спасенья от тех налетовИ в ночные, увы, часы:Воют хищные «самолеты»И пикируют с разворотаНа расчесанные носы.

Людям просто порой хоть вешаться.И, впустую ведя борьбу,Люди воют, скребутся, чешутся,Проклиная свою судьбу.

А полки наглецов крылатыхНалетают за будь здоровИ на темени кандидатов,И на лысины докторов.

Жрут без всяческих аргументов,Без почтенья, увы, хоть плачь.Даже члены-корреспондентыУдирают порою с дач.

И какие уж там красоты,Если где-нибудь, горбя стан,Человек, этот «царь природы»,Вдруг скребется, как павиан.

Впрочем, надо признаться, к счастью,Что разбойничий тот «народ»Нас не полным составом жрет,А лишь хищной своею частью.

Сам комар — травоядно-тихий.От рождения он не зол.А кусают нас зло и лихоТолько «женщины»-комарихи,Ну, как водится, — «слабый пол».

Ах, ученые-энтомологи!Вам самим же пощады нет.Вылезайте же из-под пологов,Из-под сеток на божий свет.

Если хочет сама природа,Чтоб комар на планете жил,Дайте ж средство такого рода,Чтобы «зверь» этот год за годомВроде с пользой бы послужил.

Измените вы в нем наследственность,Озарите лучами мглуИ пустите «кусачью» деятельностьПо направленному руслу.

Чтоб не смели они касатьсяВсех добрейших людских голов,А кусали бы лишь мерзавцев,Негодяев и подлецов.

Вот тогда-то, чего же проще,Все раскрылись бы, как один:Раз ты цел, — значит, ты хороший,Ну а тот, кто искусан в роще, —Сразу ясно, что сукин сын.

И чтоб стали предельно дóрогиЛюдям реки и тишь лесов,Подзаймитесь же, энтомологи,Воспитанием комаров!

Пусть с душой комары поютДля хороших людей все лето.А мерзавцев пускай сожрут.Полагаю, друзья, что тутНикаких возражений нету!

Бычок

(Шутка)

Топая упругими ногами,Шел бычок тропинкой луговой,Дергал клевер мягкими губамиИ листву щипал над головой.

Черный, гладкий, с белыми боками,Шел он, раздвигая лбом кусты,И смотрел на птиц и на цветыГлупо-удивленными глазами.

Он без дела усидеть не мог:Опрокинул носом кадку с пойломИ ушел из маминого стойлаПо одной из множества дорог.

Шел бычок свободно и легкоИ не знал, что солнце уже низкоИ что если мама далеко,То опасность ходит очень близко.

Да, в лесу не может быть иначе,И когда услышал за спинойЖадный и протяжный волчий вой,Замерла в груди душа телячья.

Он помчался, в ужасе мыча,Черный хвостик изогнув колечком.На краю обрыва, возле речки,Он остановился сгоряча.

Увидал, что смерть его близка:Сзади — волки, впереди — река,И, в последний миг найдя спасенье,Он шагнул… в мое стихотворенье!

Лебеди

Гордые шеи изогнуты круто,В гипсе, фарфоре молчат они хмуро.Смотрят с открыток, глядят с абажуров,Став украшеньем дурного уюта.

Если хозяйку-кокетку порой«Лебедью» гость за столом назовет,Птицы незримо качнут головой:Что, мол, он знает и что он поймет?!

…Солнце садилось меж бронзовых скал,Лебедь на жесткой траве умирал.Дробь браконьера иль когти орла?Смерть — это смерть, оплошал — и нашла!

Дрогнул, прилег и застыл, недвижим.Алая бусинка с клюва сползла…Долго стояла подруга над нимИ наконец поняла!..

Разума птицам немного дано,Горе ж и птицу сражает как гром.Все, кому в мире любить суждено,Разве тоскуют умом?

Сердца однолюбов связаны туго:Вместе навек судьба и полет,И даже смерть, убивая друга,Их дружбы не разорвет.

В лучах багровеет скальный гранит.Лебедь на жесткой траве лежит.А по спирали в зенит упругоКругами уходит его подруга.

Чуть слышно донесся гортанный крик,Белый комок над бездной повис,Затем он дрогнул, а через мигМетнулся отвесно на скалы вниз.

…Тонкие шеи изогнуты круто,В гипсе, фарфоре молчат они хмуро.Смотрят с открыток, глядят с абажуров,Став украшеньем дурного уюта.

Но сквозь фокстроты, сквозь шторы из ситцаСлышу я крыльев стремительных свист,Вижу красивую гордую птицу,Камнем на землю летящую вниз.

Зорянка

С вершины громадной сосны спозаранкуУдарил горячий, веселый свист.То, вскинувши клюв, как трубу горнист,Над спящей тайгою поет зорянка.

Зорянкой зовется она не зря:Как два огонька, и зимой и летом,На лбу и груди у нее заряГорит, не сгорая, багряным цветом.

Над чащей, где нежится тишина,Стеклянные трели рассыпав градом:— Вставайте, вставайте! — звенит она. —Прекрасное — вот оно, с вами рядом.

В розовой сини — ни бурь, ни туч,Воздух, как радость, хмельной и зыбкий.Взгляните, как первый веселый лучБьется в ручье золотою рыбкой.

А слева в нарядах своих зеленыхЦветы, осыпанные росой,Застыли, держа на тугих бутонахАлмазно блещущие короныИ чуть смущаясь своей красой.

А вон, посмотрите, как свежим утромРечка, всплеснув, как большой налим,Смеется и бьет в глаза перламутромТо красным, то синим, то золотым.

И тотчас над спящим могучим бором,Как по команде, со всех концовМир отозвался стозвонным хоромПтичьих радостных голосов.

Ветер притих у тропы лесной,И кедры, глаза протерев ветвями,Кивнули ласково головами:— Пой же, зоряночка! Пой же, пой!

Птицы в восторге. Да что там птицы!Старый медведь и ворчун барсук,Волки, олени, хорьки, лисицыСтали, не в силах пошевелиться,И пораженно глядят вокруг.

А голос звенит горячо и смело,Зовя к пробужденью, любви, мечте.Даже заря на пенек присела,Заслушавшись песней о красоте.

Небо застыло над головой,Забыты все битвы и перебранки,И только лишь слышится: — Пой же, пой!Пой, удивительная зорянка!

Но в час вдохновенного озареньяВ жизни художника и певцаБывает такое порой мгновенье,Такое ярчайшее напряженье,Где сердце сжигается до конца.

И вот, как в кипящем водовороте,Где песня и счастье в одно слились,Зорянка вдруг разом на высшей нотеУмолкла. И, точно в крутом полете,Как маленький факел, упала вниз.

А лес щебетал и звенел, ликуя,И, может, не помнил уже никтоО сердце, сгоревшем дотла за то,Чтоб миру открыть красоту земную.

Сгоревшем… Но разве кому известно,Какая у счастья порой цена?А все-таки жить и погибнуть с песней —Не многим такая судьба дана!

Дачники