Джин П. Сэссон - Мольба Мариам
— Тетя, это все нервы, — попытался урезонить ее Касим. — Поехали. Иначе тебе не удастся выбраться из Афганистана.
Но мама продолжала стоять на своем, и водитель, потоптавшись у машины, сел наконец за руль.
— Я не верну деньги! — рявкнул он еще раз, прежде чем нажать на газ и увезти Касима.
Мама переживала из-за того, что упустила единственную возможность бежать из страны, и тем не менее она не сомневалась, что поступила правильно.
Когда она позвонила нам в Дели, папа страшно расстроился из-за рухнувших так тщательно разработанных планов в связи с ее «дурными предчувствиями».
Мама еще в течение трех месяцев в одиночестве жила в Афганистане, пока мы тревожились за нее в Индии. Вскоре папа решил перебраться в Бангалор, чтобы жить вместе с Надией.
Меж тем в Афганистане все тревожились о судьбе Касима, который так и не появился в Пакистане. Никто ничего не слышал о нем с того момента, как он уехал с контрабандистом. И папа начал догадываться, что инстинкт маму не обманул.
Через несколько месяцев родственникам Касима позвонили из тюрьмы, расположенной на востоке Афганистана. Контрабандист и его клиенты были арестованы. Все были подвергнуты бичеванию и осуждены на восемь лет тюремного заключения. Мы все боялись, что Касим не вынесет заключения, так как при коммунистах тюремный режим ужесточился. И уж конечно, его не вынесла бы моя хрупкая мать.
С этого времени папа уже никогда не смеялся над мамиными предчувствиями, более того, он начал относиться к ним с огромным уважением.
В Бангалоре мы поселились в маленькой гостинице, обслуживавшей английских экспатриантов. Гостинице принадлежал ряд гостевых домиков, и мы с папой поселились в одном из таких бунгало. Поскольку папа не работал, я еще не поступила в колледж, а Надия была постоянно занята, мы скучали и не знали, чем себя занять. Но самое ужасное, что из Афганистана ежедневно поступали мрачные известия. После нашего отъезда там восстали афганские мусульмане. И Советский Союз направил сорокатысячную армию для того, чтобы подавить восстание.
Я знала, что афганцы не сдадутся, сколько времени ни потребовало бы это противостояние. И рано или поздно могущественная Россия будет повержена. Это может занять год или пятьдесят лет, но русские захватчики будут изгнаны. Афганский народ еще ни перед кем не склонял своей головы. А руководители Советского Союза, судя по всему, были плохо знакомы с нашей историей.
Волна недовольства уже начинала подниматься. Из-за «холодной войны» и напряженных отношений Советского Союза с Америкой и Европой весь остальной мир встал на нашу сторону. Президент Джимми Картер неоднократно указывал русским на их ошибку. Резолюция 104–18, принятая на специальном заседании Генеральной Ассамблеи ООН, требовала немедленного вывода иностранных войск из Афганистана. Иностранные журналисты сообщали о казнях и массовых убийствах.
Афганистан переходил к военным действиям. Просмотр новостей превратился в настоящее мучение, так как по телевизору показывали толпы беженцев, женщин в паранджах с маленькими детьми — по четверо-пятеро у каждой, которые перебирались через границу с Пакистаном, чтобы потом оказаться в палаточных лагерях. Неужто и наши родные, которые еще недавно вели вполне зажиточную жизнь, теперь дрожали от холода в этих палатках? Никогда я не смогла бы смириться с тем, что происходило с моей страной и с моими соотечественниками.
Больше всего мы тревожились о маме. И хотя в Кабуле оставались ее родные, мы страшно переживали за ее безопасность. В феврале 1980 года в Кабуле и других крупных городах Афганистана была проведена общая забастовка с многолюдными демонстрациями, которые были жестоко подавлены коммунистической милицией. В апреле того же года демонстрацию провели студенты Кабульского университета, в результате чего пятьдесят человек были убиты. Узнав об этом, папа тяжело вздохнул и произнес:
— Слава Аллаху, что мы не в Кабуле. Ведь ты бы непременно оказалась во главе демонстрантов, не правда ли? И что бы тогда с нами было?
В июне за пределами Афганистана сплотилось несколько племенных групп, называемых моджахедами, что в переводе с персидского означает «воины». К ним начали присоединяться воины из соседних мусульманских стран. Люди со всего мира приезжали в Афганистан, чтобы оказать сопротивление советской армии.
Именно в этот момент до нас дошли радостные известия. Дядя Хаким получил разрешение выехать из Афганистана со своей женой Рабией и дочерьми Зарминой и Зиби. Они летели в Индию, а отсюда во Францию, после чего могли присоединиться к Фариду в Бахрейне. Однако наше счастье омрачалось мыслью о том, что с их отъездом круг маминых близких станет еще уже и наша тревога за нее возрастет.
Папа продолжал поддерживать связь со своим другом из министерства, и приблизительно раз в неделю я слышала, как он испускает глубокий вздох, садясь за очередное письмо с просьбой о помощи. И вдруг папа получил известия, которых мы так ждали. Папин друг исподволь работал над тем, чтобы получить для мамы официальную визу в Индию, и наконец ему удалось это сделать. Через день мама вылетала из Кабула.
Мы были бесконечно счастливы, когда увидели маму, выходившую из аэропорта с равнодушным видом, словно она приехала на выходные и наше воссоединение было совершенно естественным событием. Мы прожили друг без друга полгода — самые длинные полгода в нашей жизни.
Папа меж тем взялся обзванивать своих многочисленных знакомых, с которыми он сблизился во время пребывания в Европе. А затем он сообщил нам, что в Индию прилетает его хороший друг из ЦРУ. Когда американский агент появился в нашем доме, мы с мамой с изумлением обнаружили, что это женщина, и к тому же очень симпатичная.
После минутного изумления я ощутила прилив любви к Америке, стране, где женщины могли заниматься всем, чем угодно. Мы с папой пришли в восторг, когда американка сообщила нам, что наши визы будут готовы к концу недели и к этому же времени она договорится об авиабилетах для нас. Мы летим в Америку! — так я по крайней мере думала.
Однако мама была настроена против.
— Там сплошные гангстеры, — утверждала она. — Мы не сможем ужиться с такими людьми.
— Да, в Чикаго есть гангстеры, — возражал папа, — но большинство американцев вполне приличные люди.
— Жизнь будет там слишком тяжелой, Аджаб, — настаивала мама. — Тебе придется работать таксистом или швейцаром. Надие придется бросить учебу и мыть полы. А Мариам вообще не сможет получить образования. Будет подавать гамбургеры в дешевой забегаловке.
Я закусила губу, чтобы не рассмеяться. Мама явно насмотрелась американских фильмов.
Мы с папой были за то, чтобы лететь в Америку.
Мама и Надия хотели остаться в Индии.
Папа заколебался, когда мама сообщила ему, что у нее дурное предчувствие и она знает, что с нами произойдет что-то плохое, если мы полетим в Америку.
Я догадывалась, что мама лишь делает вид, что у нее предчувствие, чтобы уговорить папу. Но я не могла предъявить ей такое обвинение. Ведь главное — теперь мы снова вместе, а все остальное не имело значения. И тем не менее я не сомневалась, что мы совершаем ошибку, меняя жизнь в богатой многообещающей Америке на существование в Индии.
Надия полностью поддерживала маму, и папа не мог противостоять своей жене и старшей дочери, поэтому он был вынужден принять решение отказаться от американских виз и остаться в Индии.
Это была ошибка. С этого момента наша жизнь пошла наперекосяк.
Я полюбила Индию еще три года назад, когда оказалась в ней впервые, и каждые каникулы, проводимые тут, доставляли мне огромное удовольствие. Однако, когда было решено, что она станет нашим постоянным местом жительства, я начала догадываться о том, что такое жить в чужой стране с чужими обычаями. Что-то мне подсказывало, что Индия не та страна, с которой я должна связывать свое будущее. Еще большее беспокойство охватило меня, когда я убедилась в том, что мне здесь ничего не нравится.
Самый страшный враг изгнанников — время. Все мы были на чужбине. Мама и папа так страдали, что это стало отражаться на их здоровье. В отчаянии они решили отправиться во Францию и навестить дядю Хакима и его семью.
Вернулись они довольными и сообщили, что мои кузины Зиби и Зармина приспособились к западной жизни. Но самое главное заключалось в том, что Фарид во время поездки в Лондон познакомился с афганской девушкой, которая похитила его сердце. Фарид собирался жениться!
Все мы были изумлены, так как Фарид всю свою жизнь был законченным плейбоем, хотя многие девушки боролись за его внимание. Но, несмотря на наши сомнения, мы были счастливы, если счастлив был Фарид.
Мое настроение тоже улучшилось, когда я вновь увидела родителей после их месячного отсутствия и узнала семейные новости. Я еще не догадывалась, что в ближайшем будущем нас ждут серьезные беды.
