Огюстен Барроуз - Магазин на диване
– Пегги Джин, ты должна взять себя в руки. Эта женщина пытается тебе помочь.
Тряхнув головой, Пегги Джин собралась с силами.
– Извините. Я слушаю.
Сотрудница полиции продолжила допрос, и Пегги Джин старательно отвечала и пыталась быть точной. Но ее сердце тяготило ужасное чувство обреченности.
Спустя два с половиной часа полицейские ушли, так и не найдя отпечатков, не установив подозреваемых и не обнаружив ни одной ниточки. Им казалось, что лучшее, что можно сделать в этой ситуации, – сидеть и ждать. И надеяться, что, нанося следующий удар, маньяк совершит ошибку и как-то себя выдаст.
– Послушай, Пегги. Мне надо срочно бежать. У меня там рагу с тунцом, небось все уже сгорело.
– Да, конечно… со мной все будет в порядке, иди… Ты посыпала рагу измельченными чипсами, как я говорила?
– Да, я специально купила пакет «Лейз» и раскрошила их.
Пегги Джин смотрела не на Тину, а как будто сквозь нее.
– Молодец. Раскрошенные чипсы – весьма пикантный нюанс. Это мне поклонник прислал рецепт. – Пегги Джин приложила ладонь ко лбу. – Или это рецепт из журнала? Не помню, Тина. Ничего не помню, – заплакала она.
Снова оставшись дома одна, Пегги Джин доковыляла до буфета и достала коробочку крекеров. Открыла припасенную бутылку картофельной водки. Потом нащупала в кармане банного халата пузырек с валиумом.
– Освети мой путь, Иисус, – пробормотала она, глотая таблетки.
Доедая холодную, оставшуюся с вечера куриную ножку на завтрак, глядя программу «Сегодня» и надеясь, что ему передастся капля энтузиазма Кэти Курик, Макс приказал себе не паниковать – по крайней мере, до начала передачи «Живой эфир с Реджис и Кэти Ли».
Фантазия Макса насчет того, что он станет вторым Грегом Киннеаром, испарилась вчера вечером, когда он читал объявления в журнале «За сценой», уминая ведерко с шестнадцатью жареными куриными ножками. Без членства в Актерской гильдии или Федерации артистов радио и телевидения, при отсутствии опыта съемки в телерекламе и театрального опыта его будущее было в лучшем случае туманным. А попросту говоря, безысходным.
Макс решил, что, дойдя до крайней степени отчаяния, сможет податься продавцом в «Мейсиз». Хотя это значит, что ему придется ежедневно находиться в торговом центре «Вудландс». Он был почти уверен, что с его опытом работы в розничных продажах он сразу же получит выгодное местечко в отделе аудио-видео или в бутике мужской одежды. Ему не придется карабкаться на самый верх, начав с работы кассиром. Но на это он пойдет лишь в том случае, если ему будет грозить выселение из квартиры и голодная смерть.
Кинув куриную косточку в мусор, Макс достал из холодильника банку диетической колы и устроился на диване с пультом. Конечно, дни безработного забвения можно было бы провести более продуктивно, например покрасить стены в ванной, пойти в тренажерный зал или даже построить террариум. Но какой смысл? Его депрессия стала его лучшим другом, которого надо было постоянно подкармливать, и лучшей пищей было дневное телевидение.
В тот самый момент, когда маниакально-жизнерадостное лицо Кэти Ли появилось на телеэкране, Макс переключился на MTV. Показывали «Дорожные правила – 4». Но жаждущие приключений двадцатилетки, у которых впереди жизнь и карьера, прыгающие с парашютом на балийском побережье, раздражали Макса, и он переключился на кулинарный канал. Показывали шоу «Толстушка»: толстушка готовила пирог с беконом и свиным фаршем. Он включил CNN и пару минут наблюдал видеозапись: дети в панике выбегают из здания школы, все как обычно. В эфире «Магазина на диване» была Триш Мишн и программа «Религия и украшения», которую обычно вела Пегги Джин.
Декорации для программы «Религия и украшения» были выдержаны в бледно-голубых тонах. За спиной Триш, на стене, красовался гигантский крест – светопроекция. Фил, главный дизайнер сцены и самый циничный гомик, какой только встречался Максу, наверняка придумал эту затею со световым крестом, сидя в гоу-гоу-баре и глазея на мясистых мальчиков с бритой грудью и шрамами после лазерного удаления татуировок.
Макс опять щелкнул пультом. На историческом канале было что-то про нацистскую Германию; «Дискавери» демонстрировал пульсирующую вагину зебры; «Комеди Сентрал» представил зрителям поедающую огонь собаку; по НВО в который раз показывали «Титаник-2». Пустота, подумал Макс, но ему в ней самое место. Он снова включил «Дискавери»: вагина все еще подмигивала ему.
Поднявшись с дивана, он пошел на кухню и стал гипнотизировать телефон. В течение пяти минут он мысленно приказывал Лори принять его обратно и позвонить с предложением работы от «20/20», после чего выбросил пустую банку колы в мусорный бак, игнорируя городские законы о переработке отходов. «У изгоев свои законы», – подумал он.
Он вернулся к дивану. Щелк, щелк, щелк, щелкал он пультом, пока не увидел «Шоу Лизы Гиббоне». На сцене был красивый светловолосый парень в джинсах и футболке с задранными рукавами. Внизу экрана красовалась надпись: «Я порнозвезда и горжусь этим».
– Так значит, ваша мать знает, чем вы занимаетесь. А позвольте спросить: она видела ваши фильмы? – проговорила Лиза, и зрители в студии разразились нервным смехом.
Порноактер улыбнулся:
– Нет, у моей мамы нет видеомагнитофона, и, если честно, я не собираюсь его ей покупать.
Зрители опять засмеялись. Лиза улыбнулась.
Герой передачи рассказал, что попал в индустрию порнофильмов случайно, когда ему было двадцать два года. Ему надоело обслуживать столики в мексиканском ресторане в Лос-Анджелесе, и он позвонил по объявлению на последней странице газеты, где требовались актеры в «фильмы для взрослых».
– Если честно, мне очень по душе всеобщее внимание, да и деньги тоже.
– И много вам платят? – поинтересовалась Лиза.
– Вначале денег было мало – около тысячи за фильм. Но когда мое имя стало известным – а это произошло скоро, – я стал зарабатывать семь-восемь тысяч за съемку, делая по три-четыре фильма в месяц.
Зрители ахнули.
– А как же болезни? Не боитесь заразиться СПИДом?
– Что вы, все актеры очень осторожны. Мы часто сдаем анализы. И предохраняемся.
– Как долго вы надеетесь продолжать сниматься в порно?
– Ну… насколько позволит здоровье.
Смех из зала. Макс улыбнулся.
– А какими качествами должен обладать успешный порноактер? – спросила Лиза.
Актер на минутку задумался, потом ответил:
– Мне кажется, частично успех зависит от физических качеств, внешности. И еще нужно быть немного эксгибиционистом.
Макс вспомнил разговор, произошедший у него с Говардом после инцидента в «Сонном воскресенье»: «…Послушать тебя, так я это сделал нарочно! Как будто я какой-то эксгибиционист». Тогда Макс произнес слово «эксгибиционист» как ругательство. И вот посмотрите: на шоу Лизы Гиббоне сидит нормальный красивый парень, который неплохо зарабатывает на жизнь, как раз будучи эксгибиционистом!
В конце программы Макс внимательно просмотрел титры:
«Гардероб мисс Гиббоне предоставлен бутиком „Энн Тейлор".
Ресторанное обслуживание „Мари и К0".
Гости „Шоу Лизы Гиббонс" останавливаются в роскошном отеле „Ле Паркер Меридиен", удобно расположенном всего в нескольких кварталах от прекрасного Центрального парка и достопримечательностей».
И в самом конце Макс увидел слова:
«Особая благодарность „Игл Студиоз", Сан-Бернардино, Калифорния».
Семь-восемь тысяч долларов за фильм? Три-четыре фильма в месяц?
«Ты показал свой пенис во время национального телеэфира!»
Макс выключил телевизор и встал с дивана. Подошел к телефону и нажал «ноль». Когда на линии послышался голос оператора, Макс спросил:
– Не могли бы вы подсказать код Сан-Бернардино, штат Калифорния?
– Пегги Джин, ты должна встать с кровати. Нельзя лежать здесь вечно, – обратился Джон к жене. Пегги Джин застонала, но так и осталась неподвижно лежать в позе эмбриона, в которой провела целых три дня, поднимаясь, лишь чтобы добраться до косметички и принять валиум из коробочки с надписью «Витамины».
Когда в вечер происшествия с одноразовыми бритвами Джон с детьми вернулся из супермаркета, он обнаружил жену под кухонным столом. Она стояла на четвереньках, рядом валялась пустая бутылка картофельной водки и набор ножей «Хенкель». С дикими глазами, часто дыша, как собака, она резала воздух ножницами. Ему понадобился почти час, чтобы выманить ее из-под стола, и когда он этого добился, она намертво прилипла к нему. Она так и не смогла объяснить, что произошло. Вместо этого она сбивчиво бормотала: «Резать, резать… она знает… мне нужна эпиляция… Где Дебби?… Спрячь моих детей… Я была „Юной мисс Сан-Антонио"!»
Увидев, что жена на грани нервного срыва, Джон позвонил коллеге, чья жена проходила психиатрическое лечение (после того как нанесла себе легкие увечья), и спросил телефон ее психиатра. Коллега дал ему координаты, но предупредил:
