Цырлин - По поводу майского снега
Сегодня в Москве состоялось очередное судебное заседание Литературной тройки Идеологического трибунала при Минлитературы СССР. Заседание рассмотрело обвинение бывшего сотрудника Минлитературы СССР Н.Цырлина во вмешательстве во внутренние дела СССР путем идеологической диверсии, а также в хулиганстве и тунеядстве.
Состав Литературной тройки:
председатель - К.К.Кутакаев,
обвинитель - И.П.Херов,
защитник - В.Э.Поцек.
Для справки:
Идеологический трибунал рассматривает дела о преступлениях, подрывающих и ослабляющих партийно-патриотическую монолитность советского общества, а также все дела по обвинению идеологических (в т.ч. литературных) работников. В ведении Литературной тройки находятся вышеозначенные деяния, совершенные путем создания либо распространения литературных произведений, а также все дела по обвинению литературных работников.
Стенограмма заседания публикуется с отдельными сокращениями.
И.П.Херов:
Товарищи, мне чрезвычайно трудно говорить. Конечно, мы с вами должны были бы уже привыкнуть к тому, что деятели вражеских государств постоянно вмешиваются в дела нашей страны. Но когда в наши внутренние дела начинают вмешиваться господа, которых мы до недавних пор считали своими соотечественниками - к этому, я думаю, мы с вами привыкнем еще не скоро!
Мне хотелось бы задать подсудимому один вопрос: кто, гражданин Н.Цырлин, дал вам право вмешиваться во внутренние дела Советского Союза? Кто? Нет ответа!
Вы подумайте, товарищи, как обострилась сейчас международная атмосфера. На днях всемирный главарь капитализма господин Рональд Рейган объявил крестовый поход против нашей официальной идеологии, вознамерившись отправить ее на пепелище мировой истории. Вы подумайте, товарищи, - и вас, и меня - всех нас они собираются превратить в радиоактивное пепелище!
Я вспоминаю сейчас славные годы моей комсомольской юности. Разве такими мы были тогда?! Славное это было время! Суровое, но славное! В преддверии своего бессмертного боя с силами мирового капитализма и сионизма наш народ в рекордно короткий срок очистил свои ряды от всех отщепенцев, подобных тому, с которым мы сегодня возимся столько времени.
Мне говорят о гуманизме. Да, мы с вами за гуманизм. Да, для нас нет ценности выше одной отдельно взятой человеческой жизни. Но, как сказал один мудрый, но незаслуженно забытый человек: "Один вражеский агент в тылу опасней одной вражеской дивизии на фронте."
Товарищи! Я требую пересмотреть обвинение! Я требую включить в него пункт об измене Родины, предусматривающий наказание вплоть до высшей меры! Да, я не оговорился! Ознакомьтесь с материалами дела, послушайте, какими помоями обливал этот выродок нашу партию и правительство, наш великий русский народ, другие народы СССР (не делая исключения, кстати, даже для лиц еврейской национальности), думая, что его никто не услышит, кроме таких же, как он, мерзавцев!
Вспомните трагические события в братской Польше! Каких трудностей стоило нашим польским товарищам стабилизировать обстановку после того, как ситуация была уже упущена! Но недаром сказало руководство нашего государства: "Братскую Польшу мы им в обиду не дадим!" Так кто же дал нам право давать в обиду нашу собственную Родину?!
Я требую высшей меры! Паршивую овцу - из стада вон! Сохранив жизнь этому подонку, вы увеличите на одну голову шайку подручных господина Рейгана! Вы представьте, во сколько миллионов дополнительных жертв обойдется нам наш так называемый гуманизм в приближающемся последнем и решительном бое с мировым капитализмом и сионизмом!
В.Э.Поцек:
Прежде всего я хочу выразить свое несогласие с некоторыми оценками международного положения, данными предыдущим оратором. Подобные оценки расходятся с мнением нашей партии и правительства, которые решительно заявили, что наша Советская Армия вместе с миролюбивыми силами всех народов нашей планеты достаточно сильны, чтобы заставить любого агрессора отказаться от мысли покушаться на достижения социализма.
Нельзя согласиться и с высказываниями предыдущего оратора, касающихся некоторых неадекватных моментов истории нашей страны, равно и как отдельных исторических деятелей. Насколько я знаю, партийных документов, в которых было дано исчерпывающее разъяснение этих вопросов, пока что никто не отменял!
Что же касается моего подзащитного, то я не считаю юридически правомочным применять к его деяниям статью об измене Родины. Для чего же тогда в нашем Уголовном кодексе существует статья о вмешательстве в наши внутренние дела? Кроме того, я предлагаю снять с подзащитного обвинение в тунеядстве. Да, после своего увольнения с работы Н.Цырлин не занимался общественно-полезным трудом свыше трех месяцев (если быть точным - три месяца и семь дней), что может служить основанием для возбуждения дела по факту тунеядства. Но я прошу судебное заседание учесть, что к этому времени Н.Цырлин уже перестал числиться в номенклатуре идеологических работников, следовательно, дело о тунеядстве мы с вами должны передать в обычный народный суд!
Что же касается приговора, то, учитывая молодость подзащитного и его чистосердечное раскаяние, я предлагаю минимальное наказание, предусмотренное статьей о вмешательстве во внутренние дела: три года исправительных работ, отбываемых по месту прежней прописки. Я не теряю надежды на скорое исправление Н.Цырлина, на то, что вскоре мы с вами будем читать его новые произведения, созданные согласно единственно верному художественному методу нашего времени - методу государственного реализма!
К.К.Кутакаев:
Хорошо сказал обвинитель тов. Херов: "Паршивую овцу из стада вон!" Но у нас на Востоке есть и другая народная мудрость: "С паршивой овцы хоть шерсти клок!" Поэтому я не поддерживаю обвинения тов. Херова о высшей мере. Я думаю, надо нам дать Н.Цырлину возможность честным трудом хоть в какой-то мере загладить ущерб, который он нанес вскормившей и вспоившей его Родине.
Но, с другой стороны, я возражаю и против необоснованных требований снять с Н.Ца обвинение в тунеядстве. К чему эта бюрократия? К чему нам таскать материалы дела из одного учреждения правосудия в другое? Приговор в любом случае будет одинаковым, приговор будет выражать волю мобилизовавшего и призвавшего всех нас многонационального советского народа.
Следует возразить и против излишне мягкого приговора, предложенного защитой. Оставить Н.Цырлина в Москве - разве это будет правильно? Мы должны освобождать нашу столицу - Город-герой Москву - от всевозможных правонарушителей. С другой стороны, мы и самого Н.Цырлина должны оградить от вредного влияния разного рода идеологических отщепенцев, которые все еще находят возможность орудовать в нашей столице! Поэтому я считаю, что в сложившейся ситуации будет правильным назначить подсудимому наказание в виде двух лет ссылки с обязательным привлечением к труду в народном хозяйстве.
После этого последнее слово было предоставлено подсудимому. Н.Цырлин подтвердил сделанное им во время следствия заявление о чистосердечном раскаянии и просил Литературную тройку проявить к нему снисхождение.
Затем Литературная тройка Идеологического трибунала СССР удалилась на совещание, по окончании которого вернулась в зал заседаний для оглашения приговора. Литературная тройка поддержала требование своего председателя и определила Н.Цу наказание в виде двух лет ссылки с обязательным привлечением к труду в народном хозяйстве.
- - - - -
Извини за недостатки стиля и изложения. Торопился дописать до твоего отъезда. Канаду в последних главах я, как мне кажется, упоминаю вполне по делу. Меня когда-то действительно интересовал этот вопрос: отчего Америка до сих пор не завоевала Канаду.
Н.Цырлин
30 августа 1990 г.
- - - - -
http://nzyrlin.narod.ru
mail to: [email protected]
05.05.2010
