Джеффри Арчер - Блудная дочь
Они условились встретиться в квартире Флорентины, после того как испытание будет позади.
Ричард шёл по Парк-авеню и думал о том, что скажет отцу.
Он нашёл отца в гостиной.
— Привет, Ричард, я надеялся, что ты придёшь пораньше.
— Мне пришлось встретиться кое с кем до того, как прийти домой.
— И с кем же? — спросила мать, не особенно интересуясь ответом.
— С женщиной, на которой я собираюсь жениться.
Родители посмотрели на него с удивлением. Получалось явно не такое начало, которое запланировал Ричард.
Отец первым пришёл в себя.
— А тебе не кажется, что ты слишком молод? Уверен, что ты и Мэри можете подождать ещё немного.
— Её имя не Мэри.
— Не Мэри? — удивилась мать.
— Нет. Это Флорентина Росновская.
Кэтрин побелела.
— Дочь Авеля Росновского? — бесстрастно спросил Уильям Каин.
— Да, папа.
— Ты что, шутишь, Ричард?
— Нет, папа. Мы встретились при необычных обстоятельствах и влюбились до того, как узнали, что между нашими отцами существуют трения.
— Трения?! Разве ты не знаешь, что этот польский эмигрант и выскочка бо́льшую часть своей жизни потратил на то, чтобы вышвырнуть меня из моего же совета директоров? А один раз у него это чуть было не получилось! И ты называешь это «трениями»?! Ричард, ты должен перестать встречаться с дочерью этого жулика, если хочешь оказаться в совете директоров банка «Лестер». Ты подумал об этом?
— Да, папа. Я подумал, и это никак не повлияло на моё решение. Я встретил женщину, с которой хочу провести остаток жизни, и горжусь тем, что она приняла моё предложение.
— Она надула тебя и заманила в силки для того, чтобы помочь своему отцу отобрать у меня мой банк. Ты что, не разглядел их планы?
— Папа, ты ведь и сам не веришь во все эти бредни!
— Бредни? Он однажды обвинил меня в том, что я виноват в смерти его партнёра Дэвиса Лероя…
— Отец, Флорентина ничего не знала о вашей ссоре, пока не встретила меня. Спустись на землю!
— Она сказала, что беременна и поэтому ты должен на ней жениться?
— Отец, это недостойно тебя! Флорентина никак не давила на меня с того момента, как мы встретились, наоборот. — Ричард повернулся к матери. — Хотите, я вас обоих познакомлю с ней, может быть, тогда вы поймёте, как всё случилось?
Кэтрин собиралась что-то сказать, когда отец Ричарда закричал:
— Нет! Никогда! — И попросил Кэтрин оставить их вдвоём. Когда она вышла, он обратился к сыну: — Теперь послушай меня, Ричард. Если ты женишься на этой девчонке Росновской, я оставлю тебя без цента!
— Как и все предыдущие поколения Каинов, папа, ты вообразил, что за деньги можно купить всё. Твой сын не продаётся!
— Но ты же можешь взять в жёны Мэри Бигелоу! Она девушка с хорошими данными, из респектабельной семьи.
— Разве такую прекрасную девушку, как Флорентина, может заменить кто-то из семьи, принадлежащей к кругу бостонских аристократов?
— Ты что, и наши корни считаешь недостойными — как этот глупый поляк?
— Отец, никогда не думал, что мне придётся выслушивать подобные слова, полные предубеждений, от нормального, здравомыслящего человека!
— Убирайся! — взорвался Уильям Каин. — Ты больше не член моей семьи! И никогда им не будешь.
Покинув родительский дом, Ричард думал только о том, как с подобной задачей справится Флорентина. Он поймал такси и поехал к ней домой.
Никогда раньше он не чувствовал себя так свободно.
Добравшись до дома на Пятьдесят седьмой улице, Ричард спросил у привратника, не вернулась ли Флорентина. Она не возвращалась, и он сел под навесом ждать её, уже начиная волноваться. Погрузившись в глубокие размышления, Ричард не заметил, как подъехало такси и из него, прижимая платок к окровавленной губе, вышла Флорентина. Она подбежала к нему, они быстро поднялись в квартиру, и там Ричард начал свой рассказ:
— Отец угрожал, что оставит меня без цента. Когда же они поймут, что нам наплевать на их деньги? Я попытался заручиться поддержкой матери, но даже она не смогла укротить ярость отца. Он потребовал, чтобы она вышла из комнаты. Раньше он никогда так не обращался с моей матерью! Я ушёл, не дав ему договорить… А что было у тебя, когда ты рассказала отцу?
— Он ударил меня. Впервые в жизни. Думаю, он убьёт тебя, если увидит нас вместе. Ричард, дорогой, нам надо убираться отсюда, пока нас не обнаружили, а он начнёт поиски именно с этой квартиры. Я так напугана.
— Тебе нечего бояться, Флорентина. Мы уедем сегодня же вечером и как можно дальше отсюда, и к чёрту их обоих!
— Сколько времени тебе нужно на сборы? — спросила Флорентина.
— Нисколько. Я же не могу теперь вернуться домой. Упаковывайся ты, и мы уезжаем. У меня с собой сто долларов и виолончель, которая стоит у тебя в спальне. Как насчёт того, чтобы выйти замуж за человека, у которого есть только сто долларов?
— Наверное, для продавщицы универмага это предел мечтаний. Ты, должно быть, захочешь приданого, — сказала Флорентина, проверяя содержимое своей сумочки. — Вот, у меня есть двести двенадцать долларов и карточка «Америкен Экспресс»…
Через полчаса Флорентина была готова. Она написала отцу письмо, в котором сообщила, что не увидится с ним до тех пор, пока он не примирится с Ричардом, — и положила его на столик у кровати.
Ричард вызвал такси.
— Айдлуайлд, — сказал он, положив три сумки Флорентины и виолончель в багажник.
Приехав в аэропорт, Флорентина набрала телефонный номер и с облегчением вздохнула, когда ей ответили. Закончив разговор, она сообщила новости Ричарду, и тот заказал билеты на авиарейс.
Самолёт «Суперконстеллэйшен-1049» авиакомпании «Америкен» вырулил на взлётно-посадочную полосу, чтобы начать семичасовой полёт.
Ричард помог Флорентине пристегнуть ремень. Она улыбнулась ему.
— Ты хоть догадываешься, как я люблю тебя, мистер Каин?
— Думаю, что да, миссис Каин, — ответил он.
* * *— Когда-нибудь ты пожалеешь о содеянном!
Уильям ответил не сразу. Он долго сидел без движения, уставившись прямо перед собой, а затем произнёс:
— Ты больше никогда не должна с ним встречаться, вот и всё.
Кэтрин вышла из комнаты, ничего не ответив.
Уильям Каин сидел в одиночестве в своём кресле, и время для него остановилось. Он не слышал, что телефон звонил уже несколько раз. Дворецкий тихо постучал в дверь и вошёл в комнату.
— Какой-то Авель Росновский просит вас к телефону. Сказать ему, что вас нет?
Уильям знал, что на этот звонок нужно ответить. Он заставил себя встать с кресла, подошёл к телефону и снял трубку.
— Уильям Каин слушает.
— Это Авель Росновский.
— В самом деле? — Уильям говорил ледяным тоном. — И когда же вы со своей дочерью задумали устроить западню для моего сына? Не тогда ли, когда вам не удалось обрушить мой банк?
— Да не будьте же таким… — Авель взял себя в руки. — Я не хочу этого брака, как и вы. И никогда не собирался отнимать у вас сына. Я только сегодня узнал о его существовании. Я люблю свою дочь сильнее, чем ненавижу вас, и не хочу терять её. Давайте встретимся и обсудим проблему.
— Нет, — отрезал Уильям.
— Что пользы в том, чтобы ворошить прошлое, Каин? Если вы знаете, где они, то мы могли бы попытаться остановить их. Вы ведь хотите того же. Или вас так заела гордыня, что вы готовы безучастно смотреть, как ваш сын женится на моей дочери, вместо того чтобы помочь…
Уильям Каин бросил трубку.
14
В международном аэропорту Сан-Франциско огромная женщина бросилась навстречу Флорентине и заключила её в объятия. Флорентине не хватило рук, чтобы обнять Беллу.
— Не слишком много времени ты даёшь на организацию твоей встречи! Звонишь, уже садясь в самолёт…
— Извини, Белла. Я и сама не знала, до тех пор, пока…
— Перестань! Мы с Клодом уже ворчали, что нам будет нечем заняться вечером.
Флорентина познакомила их обоих с Ричардом.
— И что, это весь ваш багаж? — спросила Белла, взглянув на три сумки и виолончель.
— Так ведь нам пришлось собираться в спешке.
— У нас вы всегда будете как дома, — сказала Белла, хватаясь за чемоданы.
— Слава богу, что есть ты, Белла! А ты немного изменилась, — заметила Флорентина.
— Да, есть такое. Я на шестом месяце беременности. Просто по мне не заметно, как и по гигантской панде.
По дороге в Сан-Франциско Белла рассказала, что Клода приняли на работу в юридической фирме «Пилсберри, Мэдисон и Сатро».
— Разве он не молодец? — с гордостью произнесла она.
— А Белла стала старшим преподавателем физкультуры в местной средней школе, и школа с тех пор, как она начала там работать, не проиграла ни одной встречи в хоккей, — сообщил Клод с такой же гордостью.
