ГенАцид - Бенигсен Всеволод Маркович
– Работаешь?
– Так точно, товарищ майор! – вскочил Черепицын.
– Да сиди уж, – поморщился Бузунько, беря стул и присаживаясь к столу. – Что нового?
– Докладываю. Происшествий за время дежурства...
– Да сядь, говорю.
Черепицын осекся и грустно сел на место.
– Прессу читаешь?
Майор положил перед Черепицыным газету.
– Никак нет, товарищ майор. Не имею привычки.
– А зря, сержант. Много интересного пишут. Вот специальный воскресный выпуск. С собой из райцентра привез. Свеженький. Почитай, что пишут.
– Вслух?
– Ну можешь вслух, – пожал плечами майор и почему-то потрогал свою щеку пальцем.
Черепицын развернул газету и начал искать глазами то, что надо было прочитать. Не найдя ничего подходящего (курс доллара, телепрограмма на неделю, сплетни шоубизнеса), он осторожно выглянул из-за газеты и тихо спросил:
– Всё, что ли, читать?
– Ты что, сержант, белены объелся?! – с плохой скрываемой досадой по поводу черепицынской непонятливости, рявкнул майор. – Зачем мне всё? Ты на первую страницу, вверху, погляди. Обращение президента видишь?
– Вижу.
– Ну и читай, коли видишь.
Черепицын откашлялся в пропахший табаком кулак и начал.
«Уважаемые россияне, вчера мною, Президентом Российской Федерации, был подписан указ за номером 1458 о мерах по обеспечению безопасности российского литературного наследия».
Черепицын на секунду замер, попытавшись осознать прочитанное. Не получилось.
– Ну что встал-то? – одернул его майор. – Читай дальше.
– «Предвидя возможные вопросы относительно вышеупомянутого указа, я решил обратиться к вам через средства массовой информации не только как ваш президент, но и просто как ваш соотечественник и друг.
В последнее время в связи с растущей опасностью дестабилизации обстановки в нашей стране, как изнутри, так и извне, возросла потребность общества в консолидации вокруг общенациональной идеи. Идеи, которая могла бы не только примирить различные политические силы, существующие на данный момент на территории нашей страны, но и объединить всех и каждого, вне зависимости от его социального статуса, семейного положения, возраста или политических предпочтений. Вместе с тем эта идея не должна быть связана с поисками внешних или внутренних врагов, как это бывало в годы военных или иных противостояний. Она должна носить созидательный, позитивный и, – тут Черепицын резко сбавил скорость, – культуроориентированный характер, ведь мы живем в стране, которая умеет гордиться, а главное, дорожить своим культурным достоянием. И такой идеей, на наш взгляд, могла бы стать идея по сохранению и поддержанию культурного (а конкретно литературного) наследия нашей Родины. Вчера на заседании правительства я принял указ, из которого следует, что все совершеннолетние граждане Российской Федерации обязаны в трехнедельный срок, проявляя выдержку и самообладание, взять на себя охрану литературного наследия России. В связи с чем предлагаю: распределить вышеуказанное литературное наследие между всеми гражданами нашей страны и добиться того, чтобы каждый житель нашей необъятной Родины в трехнедельный срок, то есть к 31 декабря сего года, выучил отведенный ему отрывок литературного текста (или же целое произведение, в зависимости от объема) с последующим тестом на знание оного. Тест проводится на обязательной основе. Проверка знаний проводится исполнительными органами на местах (городскими и поселковыми советами, отделениями милиции или иными органами, в зависимости от решения местных властей).
Назначенная министерством культуры группа компетентных литературоведов и историков уже выбрала из всего литературного наследия России основополагающие и, на их профессиональный взгляд, действительно ценные произведения. Список авторов и их работ, предлагаемый для изучения и выучивания, будет в наикратчайший срок разослан по соответствующим инстанциям, которые обязуются на местах распределить произведения отобранных авторов между всеми гражданами РФ в старше 16 лет. Все книгохранилища, от городских до деревенских библиотек, обязаны оказать помощь в выдаче и распределении материала.
Ответственность за проведение указа в жизнь считаю необходимым возложить на исполнительные органы, начиная от губернаторов края и кончая начальниками тех органов, которые будут непосредственно заниматься соблюдением указа на местах.
Президент Российской Федерации.
Текст президентского указа за номером 1458 публикуется ниже».
Черепицын замолчал.
«Белиберда какая-то», – подумал он, но вслух ничего не сказал, а только осторожно спросил, выглянув из-за газеты:
– Указ читать?
Майор хотел ответить, но только отрицательно мотнул головой. Его язык в этот момент активно ощупывал прохудившуюся пломбу в верхней полости рта. Там уже с утра надоедливо ныло, и Бузунько с тревогой ощупывал образовавшуюся пещеру, прикидывая, во сколько ему обойдется очередной визит к зубному врачу. Он снова дотронулся пальцем до щеки и вздохнул, переведя взгляд на пейзаж за окном.
– Так, значит, это всё? – снова поинтересовался Черепицын.
– А тебе мало? – раздраженно спросил в ответ майор. – Или ты думаешь, я из райцентра приехал, чтобы послушать, как ты читаешь. Ну тут, брат, извини – чтец из тебя так себе. Только это далеко не всё, сержант, а лишь начало... гммм... банкета... А вот продолжение я тебе сейчас организую.
И как фокусник, извлек непонятно откуда взявшийся сложенный пополам лист бумаги.
– Сейчас я тебе еще кое-что интересное прочту, – зловеще произнес он.
Он развернул лист и начал читать, продолжая держать палец на щеке.
– Приказ за номером 17, от такого-то числа... ну, дальше обычная канцелярщина. Тааак. А, вот! В рамках ГЕНАЦИДа...
– В рамках чего? – изумился Черепицын.
– ГЕНАЦИДа. Государственной Единой Национальной Идеи. Что не понятно?
– Все понятно, товарищ майор, – испуганно дал задний ход сержант.
– Значит, вот... в рамках ГЕНАЦИДа и в соответствии с указом Президента РФ № 1458 приказываю распределить нижеуказанные материалы между всеми гражданами Российской Федерации, проживающими на территории, далее от руки прочерк и вписано: «деревни Большие Ущеры».
В. Хлебников (стихотворения «Перевертень», «Жизнь», «Ладомир»),
А. Пушкин («Моцарт и Сальери», 6 и 7 глава «Евгения Онегина),
М. Салтыков-Щедрин («История одного города», главы.), ну тут дальше, значит, какие главы, потом А. Платонов «Котлован» главы такие-то... рассказы... ну и дальше еще несколько имен. В общем, работы хватит. Что тут еще? А! 31-го декабря сего года будет проведен общероссийский тест на знание выданного материала. Число, подпись. Всё. Вот так! – торжественно заключил Бузунько.
– Что за тест?
– Проверять нас будут, как мы всё это выучили. Так что будем стихи учить.
– А может, пронесет? – встревоженно спросил Черепицын. Он попытался представить Бузунько декламирующим стихи, но не смог.
– Держи карман шире! За такое «пронесение», между прочим, административные штрафы полагаются.
– Неужто? – испугался Черепицын.
– Вот тебе и «неужто». Мне Митрохин ночью звонил, так он прямо сказал: «Шутки в сторону, Михалыч, такая каша заварилась, что проще ее расхлебать, нежели рожу кривить. Так что не ссы против танка – козленочком станешь».
У Черепицына окончательно испортилось настроение и нестерпимо захотелось выпить.
– А есть? – неожиданно прочитал его мысли Бузунько. Оторопев от телепатического таланта майора, Черепицын молча кивнул и достал из ящика стола початую бутылку водки. На столе стоял лишь один стакан, и он заозирался в поисках второго.
– Ай, брось, сержант, мне только глоток, по-простому.
Майор взял бутылку водки, налил немного в стакан Черепицыну, а сам, поморщившись, хлебнул прямо из горлышка. Догоняя начальство, участковый судорожно опрокинул в рот свою порцию. Водка, как назло, пошла криво, и он закашлялся до слез.
Бузунько, казалось, даже не заметил неудачи сержанта. Он глядел в окно. За окном шел равнодушный к его заботам снег.
