Элмор Леонард - Когда женщины выходят плясать

Рыжая миссис Махмуд сказала:

— Да, ты накушалась, вижу. — И на этот раз помолчала, прежде чем спросить: — Сколько нынче стоит грузовик цемента?

Лурдес без промедления ответила:

— Тридцать тысяч.

Миссис Махмуд сказала:

— Черт возьми. — Но сидела спокойно, откинувшись на желтые подушки. — Ты была готова к этому. Вивиана описала тебе ситуацию, и ты решила наняться.

— Думаю, вы меня наняли из-за мистера Зиммера, — сказала Лурдес. — Очень уж интересовались, что с ним произошло. И еще я поняла с первого дня, когда мы сидели здесь, что мужа вы не любите.

— Так ведь понятно почему. Я до смерти боюсь сгореть. Он зажигает сигару — я слежу за ним, как чертов коршун.

Нашла себе причину, объяснение.

— Незачем нам про него говорить, — сказала Лурдес. — Вы платите деньги, все вперед, и мы про это больше не говорим. Не платите — тоже больше не говорим.

— Колумбийские друзья должны все получить заранее?

— Какие друзья?

— Цементные друзья.

— А если это будет похоже на несчастный случай, и вы скажете: они здесь ни при чем, он упал из лодки? Вы не знаете, какие это люди.

— У Воза нет лодки.

— Или на его машину наехал грузовик. Понимаете? Вы заранее ничего не будете знать.

— Они, наверное, захотят наличными.

— А как же.

— Я не могу пойти в банк и снять такую сумму.

— Тогда забудем об этом.

Лурдес ждала, а женщина думала, курила сигарету — курили обе, и, наконец, миссис Махмуд сказала:

— Если я сегодня, прямо сейчас, дам тебе почти двадцать тысяч, ты все равно захочешь забыть?

Теперь Лурдес замолчала и задумалась:

— У вас столько есть дома?

— Копила на побег, — сказала миссис Махмуд, — если придется спешно уехать. Зажимала чаевые, когда доводила их до того, что пачкали штаны, и это все — двадцать тысяч. Берешь или нет? Не берешь — можешь уходить. Ты мне больше не нужна.

За несколько недель своего пребывания здесь Лурдес всего дважды пришлось обменяться словом с доктором Махмудом. Первый раз — когда он пришел на кухню и попросил приготовить ему завтрак — копченого снука, рыбу, которую он ел холодной, с чаем и поджаренным хлебом из цельной пшеницы. Предложил ей тоже поесть снука, сказав, что он хуже лосося, но тоже ничего. Лурдес попробовала; рыба была костистая, но она сказала ему: да, вкусно. Они поговорили о том, кому какая морская рыба нравится, и он показался ей вежливым, разумным человеком.

Во второй раз он ее ошарашил: вылез голым из бассейна, когда она поливала растения во внутреннем дворике. Он окликнул ее и попросил подать полотенце с кресла. Она подошла, и доктор Махмуд спросил:

— Ты меня поджидала?

— Нет, сэр, я вас не видела.

Пока он вытирал лицо и волосы, остриженные так коротко, что казался бритым, она смотрела на его кожу, на круглое брюшко, на странный черный пенис. Он опустил полотенце, и она посмотрела ему в лицо. Он спросил:

— Ты вдова?

Она кивнула, и он сказал:

— Ты девушкой вышла замуж?

Она помялась, но ответила, поскольку спрашивал доктор.

— Нет, сэр.

— Для мужа это было не важно?

— Думаю, да.

— А тебе не показалось бы полезным снова стать девственницей?

Она поневоле задумалась — такое не приходило ей в голову, — но неудобно было заставлять доктора ждать, и поэтому сказала:

— В моем возрасте? Нет.

Доктор сказал:

— Если хочешь, я могу тебе ее восстановить.

— Сделать меня девушкой?

— Хирургически — несколько швов внизу, в нежном месте. На Востоке среди женщин, выходящих замуж, это стало модно. И у проституток. Они могут запросить гораздо больше — иногда несколько тысяч долларов за ночь. — Он сказал: — У меня есть мысль предложить такую услугу. Если передумаешь, захочешь, чтобы я тебя осмотрел, я могу сделать это в твоей комнате.

Доктор Махмуд так разговаривал и так смотрел на нее, что Лурдес захотелось снять одежду.

Ночью того дня, когда Лурдес и миссис Махмуд окончательно договорились, он не вернулся домой. И на другую ночь. Утром следующего дня пришли два человека из службы шерифа округа Палм-Бич. Они показали Лурдес удостоверения и попросили позвать миссис Махмуд.

Она была в своей спальне наверху, примеряла черное платье перед высоким зеркалом и увидела отражение Лурдес у себя за спиной.

— Пришли из полиции, — сказала Лурдес.

Миссис Махмуд кивнула и спросила:

— Ну, что скажешь? — повернувшись и демонстрируя ей платье, довольно короткое.

Лурдес прочла в газете, что доктор Махмуд, крупный специалист и т. д. и т. д., получил огнестрельные ранения, вероятно, при попытке похитить его автомобиль недалеко от Карри-Парка. Врачи больницы «Добрый Самаритянин» констатировали смерть. Его мерседес был найден брошенным на улице в Делрей-Бич.

Миссис Махмуд выехала из дома в черном платье. Позже она позвонила Лурдес и сказала, что опознала тело и была в полиции, у которой нет никаких ниточек, никаких улик, а потом заехала в похоронное бюро и договорилась о немедленной кремации. Она сказала:

— Ну, как ты на это смотришь?

— На что?

— Чтобы паразита сожгли.

Хозяйка сказала, что навестит подруг и вернется поздно.

В час ночи, вернувшись после теплой вечеринки со старыми подругами, миссис Махмуд вошла в кухню, и ее праздничное настроение стало гаснуть.

Что тут происходит?

Ром и газированные напитки на столе, лимоны, чаша со льдом. Из внутреннего дворика доносятся латиноамериканские ритмы. Звук привел ее к кольцу зажженных свечей, к Лурдес в зеленом купальнике; Лурдес танцевала на месте под музыку, подняв руки, слегка вращая бедрами.

Двое мужчин с сигаретами увидели миссис Махмуд, но и не подумали встать из-за столика.

Лурдес повернулась и тоже увидела ее; Лурдес с легкой улыбкой сказала:

— Ну, как вы? Непохоже, что горюете.

— На тебе мой костюм, — сказала миссис Махмуд.

— Я надела свой желтый, — сказала Лурдес, продолжая легонько вращаться, — и сняла. Я больше не ношу желтого и одолжила ваш. Вы не против?

Миссис Махмуд сказала:

— Что тут происходит?

— Это cumbia — колумбийская музыка для праздников. Для свадьбы, похорон, для чего угодно. И при ней обязательны свечи. Cumbia — всегда зажигаем свечи.

Миссис Махмуд сказала:

— Да, но что происходит?

— У нас вечеринка в вашу честь, Джинджер. Колумбийские друзья пришли посмотреть, как вы танцуете.

Перевод Виктора Голышева.

Примечания

1

Dirty south — стиль рэп-музыки второй половины 1990-х.

2

Dupatta — длинный шарф, часть традиционной женской одежды в Индии и в Пакистане.