Илья Зданевич - Собрание сочинений в пяти томах. 1. Парижачьи
Драмы Зданевича, в особенности асЁл напракАт, получили некоторый успех среди тифлисской богемы. Их автора вскоре признали настоящим главой молодых “левых” поэтов города. Но этот “золотой период” Тифлиса длился недолго. В 1919 брат Ильи Кирилл уехал в Париж, где он стал учеником известной частной школы искусства Гранд Шомьер. Как и Кирилл, Илья уже с детства мечтал о Париже. Его желание поехать туда еще усилилось после того, как он получил от грузинского художника Л. Гудиашвили, незадолго до Кирилла приехавшего в Париж, письмо о том, что в Париже существует группа поэтов и художников, близких к тифлисскому “41°”, — дадаисты. Но Илье пришлось ждать еще некоторое время. Не будучи грузином, он не мог рассчитывать на помощь грузинского государства, которую, кроме Гудиашвили, получил и художник Д. Какабадзе. В 1919—1920 гг., чтобы заработать на билет в Париж, он должен был работать для американской благотворительной организации “Near East Relief”. В начале октября 1920 г. Зданевич издал четвертую из своих заумных драм згА Якабы. И отплыл из Батума в Константинополь, навсегда оставив родину.
В Константинополе он проживет один год. Там он работает в той же самой организации “Near East Relief”, увлекается архитектурой Св. Софии и стамбульских мечетей, участвует вместе с П. П. Жемчужиным в редакции Каталога бумажных денежных знаков Российской Империи и ее новообразований с 1897 по 1921 год и, кажется, вступает в контакт с турецкой оппозицией. Илья встречает в Турции молодых русских поэтов Вл. Свечникова и, возможно, Б. Поплавского, которые впоследствии, в Париже, будут к нему близки. В конце 20-х годов он напишет два произведения о своей жизни в Константинополе — Письма Моргану Филипсу Прайсу и роман Философия.
Приехав в Париж в ноябре 1921, Зданевич сразу же берется за рекламу русской авангардной поэзии, в течение двух лет он многократно выступает с докладами на эту тему. Илье Зданевичу хотелось заинтересовать русским авангардом парижских дадаистов, но у самих дадаистов был кризис, их движение не обретало второго дыхания. Принимая Зданевича как одного из своих, они не замечали его самобытности. Кроме того, языковая преграда не позволила дадаистам по достоинству оценить те сборники, которые он им показывал. Тогда Зданевич обратился к своим соотечественникам — молодым русским поэтам и живописцам Парижа, ставшим его верными спутниками. Он не только основал группировку “Через”, но и стал секретарем Союза Русских Художников в Париже, под эгидой которого с 1922 по 1926 и в 1929 г. организовывал ежегодные балы, привлекавшие к себе внимание всего художественного Парижа.
В 1923 г. под псевдонимом Ильязд, который с этого момента стал постоянным, он выпускает в свет последнюю драму из вертепа аслааблИчья, типографический шедевр лидантЮ фАрам и пишет Парижачьи. Став в 1927 рисовальщиком по ткани, а потом директором одной из фабрик знаменитой Коко Шанель, он пишет несколько произведений в прозе, в том числе Восхищение, изданное в 1930 г. Одновременно Зданевич продолжает исследования по византинологии, интересуется воспоминаниями путешественников на Восток. Сам он совершает поездку по Испании в поисках малоизвестных романских церквей, построенных по традиции восточными архитекторами, переходит пешком Пиринеи. С 1935 г. после закрытия фабрики Шанель Зданевич пишет ряд статей об армянских храмах, участвует в организации выставки грузинского искусства на основе материалов, привезенных в 1921 г. из Грузии профессором Е. Такайшвили, в парижском Музее прикладных искусств. Оставшись без работы, он, как и немало других русских эмигрантов, бедствует. Его покинула жена, выгнали из квартиры. Лишь дружба с Пикассо радует его жизнь.
С 1935 г. он пишет сонеты, в которых на основе всёчества синтезирует символизм и сюрреализм. Несколько сборников этих стихов он издаст: Афат (1940), Письмо (1948), оба с иллюстрациями П. Пикассо, Раэль (1941) с иллюстрациями Л. Сюрважа, Приговор безмолвный (1961) с иллюстрациями Ж. Брака и А. Джакометти. К этому периоду относится и начало его чисто издательской деятельности, которая продолжится до самого конца жизни. Он издает научные труды непризнанного современниками астронома и поэта Темпеля, дневник путешественника по Африке, забытые стихи П. Элюара, переиздает барочных авторов А. де Монлюка и Р. Бордье, показывая всеобщность человеческого гения, неподвластного времени и пространству.
Первое упоминание романа Парижачьи в записных книжках Ильязда относится к августу 1923. В жизни и творчестве поэта этот год больших надежд и разочарований имеет ключевое значение. Год замечательно начинается организацией группы “Через”. Проект создания группы возник во время банкета, устроенного 24 ноября 1922 в честь приехавшего в Париж на несколько дней Маяковского. На вечере, организованном Ильяздом и редактором художественного журнала “Удар” критиком С. Ромовым, было решено создать организацию, целью которой являлось бы установление и развитие контактов между живущими во Франции русскими художниками и писателями авангардистской ориентации и левыми художниками и писателями Советской России. Одновременно планировалось сотрудничество всех русских авангардистов с художниками и писателями парижского авангарда. Организация должна была идти параллельно задуманному Маяковским “Лефу”, созданному так же, как “Через”, в январе 1923 г. Вместе с С. Ромовым и Ильяздом в “Через” вошли молодые поэты из групп “Палата поэтов” и “Гатарапак” — Валентин Парнах, Георгий Евангулов, Марк-Людовик Талов, Александр Гингер, Сергей Шаршун, Михаил Струве, Владимир Познер, Борис Божнев, Борис Поплавский и др., а также не входившие в эти группы поэты Довид Кнут, А. Юлиус, Иван Рискин. В. Кемецкий и др., художники Виктор Барт, Давид Какабадзе, Ладо Гудиашвили и др. Помимо рядовых собраний “Через” организовал и провел несколько мероприятий, имевших большой успех, — Неделю Камерного театра (март 1923), вечер Бориса Божнева (29 апреля), на котором присутствовал ряд видных представителей французского авангарда. 6 июля 1923 г. “Через” с помощью дадаиста Т. Тцара устроил вечер “Бородатого сердца”, на котором планировалось совместное выступление русских и французских авангардистов. Из-за проблем в среде дадаистов вечер превратился в настоящее сражение, что привело к литературной кончине обеих групп.
Несколькими днями позже Ильязд выпустил книгу лидантЮ фАрам и переключился на новое произведение — роман Парижачьи.
Открывая подписку на Парижачьи, Ильязд представил свою шестую книгу такими словами: “парижачьи — и есть “обыкновенный роман” ильязда, заставивший столько говорить о “капитуляции”, доселе непримиримого, создателя заумной поэзии, читатели рассудят, является ли, действительно, сдачей эта книга, где автор “аслаабличий” преподносит чудеса своей ловкости, жонглирует смыслами, щеголяет богатством словаря и разнообразием приемов, и показывает парижскую путаницу из восьми друзей, которым то набожность, то истерика, то нежность, то наивность, то трудолюбие, то импотенция, то однополая любовь, то вздор мешают в течение двух с половиной часов сесть сообща и позавтракать”.
Несмотря на то, что немало знакомых Ильязда благосклонно отнеслись к его проекту и подписались на книгу, писателю, уже потратившему большие деньги на издание лидантЮ фАрам, не удалось ее выпустить. Однако с лета 1923 г. все его усилия сосредоточились на Парижачьи. Новое сочинение стало для него главным делом этого периода. Написав первые наброски романа 4 августа, он стал работать над самим романом с 28 августа и поставил последнюю точку 23 сентября. Большая часть романа была написана в небольшом местечке нормандского побережья Гранкан-ле-Бен, у друзей Зданевича художника Василия Ивановича Шухаева и жены его Веры Федоровны. С 15 сентября он продолжал работу у себя в Париже. Именно Вере Шухаевой он посвятил роман. К ней Ильязд относился отнюдь не равнодушно, что, пожалуй, отражается в содержании романа. В октябре он вносит в роман многие поправки. Это был окончательный вариант рукописи, подготовленный к публикации. Предусмотрено было даже, каким шрифтом и согласно какому правописанию набирать книгу[2].
Настоящее (первое) издание романа подготовлено на основе этой рукописи, хранящейся в парижском архиве Ильи Зданевича. Она состоит из 460 страниц, сплошь испещренных исправлениями. Роман окончен, однако в рукописи несколько пробелов, которые не мешают чтению и пониманию книги. Лишь потеря девятой главы (глава “12.13”) имеет существенное значение. На ее месте мы воспроизвели краткое содержание из записной книжки “Т”. Когда стало ясно, что проект не осуществится, Ильязд взялся за новые поправки, переписывая то некоторые страницы, то целые главы. Разные волны исправлений, иногда капитальных, следовали друг за другом до 1926 г. Ясно, что автор не раз возвращался к первому варианту текста, который является единственной достаточно полной версией книги.
