Дэйв Чичирелли - Фейкбук. Реальная история, основанная на настоящей лжи

Вино, которое мы рекламировали, обладало несколько старомодным шармом, свойственным ушедшим в прошлое воскресным ужинам. Я приглушил яркость и добавил сепии, чтобы сделать картинку винтажной. Применил эффект старения. Как будто фотография тридцать лет висела у бабушки на стене.

Теперь пора заняться мелочами. Я выделил украшения, накрашенные ногти, губную помаду. Изменил их цвет на бургунди с логотипа нашего клиента. Чепуха, но случайная фотография стала брендированным изображением. На этом можно было бы и остановиться, но я решил, что необходим финальный штрих — бокал вина.

Я отменил все эффекты. Пыль и царапины, изменение цвета, желтоватый налет сепии. Пошел еще дальше и усилил цвета. Темные тона почернели, а красный превратился в яркий, бьющий в глаза алый.

Теперь вино привлекало внимание. Вечный, бессмертный бокал, заслуживающий своего места на столе и сегодня, и пятьдесят лет назад, и еще через пятьдесят лет. Такое вино пьют с семьей и друзьями. Оно никогда не выходит из моды.

И, между прочим, на фотографии это вино никто не пил.

Ночью мне не спалось. Я щелкнул выключателем студийной лампы, прицепленной к решетке окна, и сел в кровати, прислонившись к голой стене. Любому, кроме жителей Нью-Йорка, моя квартира показалась бы преступно дорогой двухсотпятидесятифутовой каморкой под мостом. Но найти квартиру с одной спальней в Нижнем Ист-Сайде, которую я мог себе позволить (правда, с трудом), я сумел только после четырех месяцев поисков. Это было три года назад, и моя мебель из ИКЕА уже начала разваливаться. Наверное, так выглядит конец ранней взрослости. Я посмотрел на стопку книг у кровати. Четыре названия, четыре совсем разные темы, все прочитаны наполовину. Потом перевел взгляд на большую незаконченную и несколько кривоватую фигуру, нарисованную углем на стенке, и на художественные принадлежности, раскиданные по комоду из ДСП, ящик которого не закрывался как следует.

Я вылез из кровати и вошел в Фейсбук, робко надеясь увидеть хоть какое-нибудь уведомление. Признание виртуального статуса. Меня отметили на фотографии с вечеринки. Неплохая версия меня. Этот парень выжимал все из своей молодости и жизни в Нью-Йорке. Он был хорошо одет, держал в руках коктейль, обнимался с другими такими же нью-йоркцами. Мы все ходили на вечеринки, как будто снимались в клипах.

Хорошая фотография. И историю она рассказывает хорошую.

Но это все. Она рассказывает историю и демонстрирует избранные моменты, когда все улыбаются. На ней нет ни ящика, который невозможно закрыть, ни вечных писем из юротдела — Фейсбук вдруг показался мне еще одним вариантом маркетинга, демонстрирующим глянцевые версии наших собственных жизней нам самим, а заодно и другим. Мы привлекаем внимание и создаем образы для других людей. Вуайеризм и нарциссизм — вот что такое Фейсбук.

Вдруг я почувствовал, что обязан реализовать свою идею с Фейкбуком. Любой профиль все равно хоть немного, но вымышлен. А мой будет полностью ненастоящим. Фейсбук созрел для чего-то подобного. Это неизбежно. Но я должен начать именно сейчас, пока не ушел момент.

Я схватил блокнот, пролистал и нашел идейку, записанную неделей раньше. Она была идеальна. Достаточно правдоподобная, чтобы в нее поверили, достаточно сенсационная, чтобы ее заметили, и достаточно незаконченная, чтобы вместить любые мелочи, которые придут мне в голову потом. Идеальный шаблон для мыльной оперы в соцсети, которая подкормит человеческий вуайеризм.

Кого они увидят, посмотрев на нового меня? Если я объявлю себя героем, то стану еще одним парнем, который льстит себе посредством Фейсбука. Нет, моя страница должна отличаться от всех. Это будет пародия. Я не собираюсь играть героя. Я стану шутом. Злым, надменным и заслуживающим разоблачения.

Идея обрастала плотью, пока я листал ленту новостей, смотрел фотографии с вечеринки, читал хвастливые заявления… я должен сделать это. Это необходимо. Схема не может ждать, иначе я задумаюсь о причинах, по которым не стоит этого делать. А их полно. Во-первых, я собирался лгать. Во-вторых, это займет очень много времени. Придется делать кучу странных вещей. Если бы у меня был собственный юридический отдел, он бы точно это запретил.

Но мне впервые в жизни не нужно было ничье одобрение. Я сидел в своей квартире и смотрел на окно статуса, задающее мне вопрос:

Статус:

О чем вы думаете?

Поэтому я открыл Заметки и принялся писать.

Я собираюсь сделать невероятную штуку, так что читайте дальше.

Я бросаю работу и отправляюсь бродить по Америке. Или по миру. Буду рассказывать об этом на Фейсбуке. Почему? Я погряз в рутине. Жизнь — это время. Никто не знает, сколько его осталось, но все мы знаем, что когда-нибудь умрем.

Последние несколько лет я провел играя одну и ту же песню на репите, снова и снова. Это подходит многим, только не мне. Я планирую переключиться на «перемешивание» и не знать, что таит следующий день.

Я чувствую себя живым, когда сталкиваюсь с разными странными и невозможными ситуациями. Но такое редко случается. Я планирую начать новую жизнь, отбросив все, что позволяло мне жить в комфорте и самодовольстве.

Я думал об этом уже некоторое время, но решение принял внезапно. Я не хочу больше размышлять. Такие решения принимаются сердцем, а не головой.

Поэтому я приступаю к грандиозному эксперименту. У меня нет ни плана, ни точки назначения, я просто двигаюсь на запад, а там — пусть решит судьба. Ну хорошо, я знаю, куда отправлюсь для начала. В Ланкастер. К аманитам. Как напоминание о моих приключениях в старшей школе. А оттуда… кто знает.

Я путешествую налегке, но ноутбук и iPhone беру с собой. Для телефона я настроил автоплатеж, а все кредитки оставлю дома. Рюкзак за плечами и немного наличных в кармане. Я буду писать на Фейсбуке, так что вы все узнаете.

Ну что ж, вперед…

Но я еще никуда не ушел. Я сидел, наведя курсор на кнопку «Опубликовать» и занеся палец над кнопкой Enter. Я испытывал чувство, к которому скоро привыкну, но пока еще оно было для меня внове. Событие, которое я только что создал, дрейфовало в Лимбе. Оно уже случилось и еще не случилось. Это немного нервировало.

Я не представлял, что случится, если я нажму Enter, если выпущу эти слова в жизнь и позволю Фейкбуку сообщить их огромной непредсказуемой аудитории. Я понятия не имел о последствиях. Я не думал о людях, которых мне придется избегать, и о чувствах, которые я раню. О местах, в которых нельзя будет показываться, о мероприятиях, в которых я не смогу участвовать. Я не представлял, сколько часов в неделю мне придется посвятить моей второй жизни, как я буду постоянно бояться разоблачения.

Я не представлял, насколько переплетутся моя реальная жизнь и мой интернет-образ. Сколько из написанного на экране на самом деле принадлежит мне. Я не понимал, что это может осложнить старые отношения и не позволит завести новые.

И конечно же, я и подумать не мог, что это изменит чью-то жизнь.

Во мне росло возбуждение. Странное предвкушение. Я и в самом деле хотел попробовать сделать что-то интересное и сложное, вырваться из рутины. Какая-то часть меня все еще любила пробовать границы на прочность. Ей нравилась борьба. Притворство. Необычные поступки и их последствия.

Той ночью сомнения — должен ли я это сделать или нет — пали перед осознанием того, что я МОГУ. Фейсбук, сеть из миллиарда пользователей, работает на системе репутации. Понимание этого для такого человека как я — как огромная красная кнопка с надписью «НЕ НАЖИМАТЬ».

Я нажал.

2 Мне нравится

Утром я проснулся в постели с незнакомцем, и этим незнакомцем был я сам.

Звучит немного вычурно, но я очень странно себя чувствовал. Так иногда бывает, когда просыпаешься в отеле и в течение какого-то мгновения не понимаешь, где находишься. Только мои ощущения относились к личности, а не к месту.

Но у меня не было времени задаваться философскими вопросами, потому что внимания требовали практические соображения. Множество мелочей, о которых я не подумал ночью, когда Фейкбук существовал только гипотетически, внезапно обрушились на меня сотней «блин!».

Блин! Придется сказать родителям.

Блин! У меня нет ни одной фотографии.

Блин! Я не представляю, сколько времени тащиться до Ланкастера пешком.

Блин! Столько всего надо сделать перед работой.

Было всего шесть утра, но я в панике вскочил с постели. Ноутбук был включен, и написанная вчера заметка оставалась на экране. Все как вчера. Только теперь люди ее увидели.

Пит Гарра скажи что ты идешь к аманитам за кровью.

час назад с мобильного устройства ● мне нравится