Василий Бетаки - В поисках деревянного слона. Облики Парижа
+ + +
За последние сто с лишним лет планировка Парижа в основном не менялась, и город остаётся в тех размерах, какие имел он в царствование Наполеона III после того, как префект округа Сены, барон Осман (Hausmann), согласно указу императора, присоединил к Парижу пригородные деревни: Отёй (Auteuil), Пасси (Passy), Батиньоль (Batignolles), Монмартр (Montmartre), Берси (Bercy), Вожирар (Vaugirard), Гренель (Grenelle) и несколько других, а также — Булонский лес.
Самая длинная улица Парижа до сих пор — Вожирар (rue Vaugirard), 4360 метров, а самая широкая — авеню Фош (avenue Foch), 120 метров в ширину.
Всемирные выставки конца ХIХ столетия обогатили город Эйфелевой башней, Большим и Малым дворцами, мостом Александра Третьего и ещё множеством построек.
Набережные
Сена, на протяжении 15 километров её течения, проходит через Париж. Большая часть города находится в долине реки. Особенно это важно для пологого правого берега — вся северная половина города находится в довольно широкой долине: местами ширина её достигает десятка километров. Правда, в доисторические времена только сама река была никак не уже 5 км при средней глубине 40 м. Но уже в античные времена Сена была всего вдвое шире сегодняшней.
Дуга, образуемая рекой в пределах города, продиктовала его генеральную планировку. Впрочем, так бывает со всеми городами, стоящими на обоих берегах крупной реки. Как в любом городе, планировка которого обусловлена рекой, на набережных и на площадях, открытых в сторону Сены, находится множество архитектурных ансамблей.
Самый грандиозный из этих ансамблей — площадь Согласия (place de la Concorde) с Королевской улицей (rue Royale), идущей от площади в глубину правого берега. В конце этой широкой и короткой улицы перспектива замыкается церковью Мадлен (Madeleine), построенной в формах античного храма (повторены почти точно все пропорции афинского Парфенона), а на левом берегу реки ей отвечает выдержанный почти в тех же пропорциях, что и Мадлен, фасад Палаты депутатов (Бурбонский дворец).
В разных местах по обоим берегам Сены перед вашим взглядом возникает множество шедевров архитектуры. То купол и полуциркульный фасад Академии, то, напротив него на правом берегу, почти километровый комплекс зданий Лувра, то музей (бывший вокзал) Орсэ (musИe d'Orsay) — одна из самых совершенных построек "Прекрасной эпохи".
И высокая площадка Трокадеро (дворец и театр Шайо — 1937. г.) на правом берегу, и столь же "конструктивистски" выглядящая Эйфелева башня на левом — всё это связано с рекой, всё это составляет небывалое разнообразие парижских набережных, где в единый грандиозный ансамбль города соединены все стили и времена: от готики собора Парижской Богоматери (XII в.) до небоскрёбов "Фасада Сены" — "второго конструктивизма" 70-х годов.
Здание Военной школы, построенное в середине XVIII века, совершенно естественно смотрится сквозь огромные арочные пролёты Эйфелевой башни, как бы говоря тем самым, что в Париже все стили и все века могут сосуществовать.
+ + +
В 4 веке Лютеция, располагавшаяся на острове Ситэ, была действительно труднодоступна: Сена тогда была вдвое шире, чем в наше время. Никаких набережных римляне не строили, хотя берега острова и были укреплены, но только так, как военные римские лагеря: частоколом или палисадом. Мосты между Ситэ и берегами были сначала наплавные, потом каменные, но от них не осталось и следов.
Первая каменная набережная в городе — нынешняя наб. Августинцев — построена при Филиппе IV Красивом в 1313 году.
В конце XIV в. была "одета камнем" набережная вдоль тогдашнего Лувра, кусок метров двести у Городской мэрии (HТtel de Ville) и другой кусок около находившегося по соседству с ней селестинского монастыря, а Франциск I, после того как Новый Лувр занял ещё сотни три метров вдоль берега, приказал продолжить луврскую набережную в западную сторону. В 1604 году при Генрихе IV обе части набережной соединились, таким образом весь центр города (по правому берегу) получил теперь каменную набережную.
Наконец в царствование Людовика XV, т. е. в середине XVIII века, были сломаны все дома на мостах и на берегах, и по набережным стало можно ездить и ходить.
Однако генеральный план устройства обоих берегов (архитектор П.Л. Моро), утверждённый Людовиком XV, был осуществлён только в начале XIX в. уже по распоряжению Наполеона. Желая вернуть речным перевозкам ту роль, какую играли они до революции, император велел окончательно очистить все берега от построек, мешавших сквозному движению, замостить дороги вдоль берегов и построить где надо пристани. С реки были снесены все портомойни, то есть каменные или деревянные площадки почти на уровне воды, куда горожанки ходили стирать одежду. Сломаны были и мельницы, мешавшие движению судов.
Была восстановлена уничтоженная революцией должность начальника мостов, который возглавлял портовую и речную полицию. Должность эта, кстати, была необходима ещё и потому, что Сена оставалась достаточно опасной во время наводнений каждую осень.
Как известно всем, читавшим французских писателей прошлого века, вдоль набережных в центре Парижа располагаются букинисты. Первые лавки возникли на Новом мосту, когда он действительно ещё был Новым — при Генрихе IV. Позднее букинисты не раз изгонялись с моста и набережных по приказу того или иного короля или президента, и только в 1891 году президентским указом они получили право торговать на всех набережных, не снимая на ночь свои знаменитые длинные ящики, укреплённые на парапетах. "Единственный город, у которого есть библиотека на открытом воздухе", как сказал кто-то из писателей начала XX века.
БУКИНИСТ
Пахнет пылью belle Иpoque,
Позолотой, кожей старой…
Посреди земного шара
Ни ларёк, ни сундучок —
На щербинах парапета
Ящик с книгами повис.
Сел на стульчик букинист
Над безумием планеты…
На мосту — шарманка. Там —
Шляпы с перьями и шлейфы.
И четвероногий Эйфель
Догоняет Нотр-Дам.
Ох, четвероногий Эйфель,
Врёт, что он — земная ось!
Мир — хоть оторви, да брось:
Ни колумбов нет, ни лейфов —
Все под переплёт ушли,
Закрывается планета…
Отделишь ли тьму от света
На окраинах Земли?
Небоскребы да могилы,
Где-то взрывы, грабежи,
Где-то вовсе ни души,
Где-то очередь за мылом…
Хриплых двигателей свист,
Телевизоры, пожары…
Посреди земного шара
Умер старый букинист.
Мосты
Первыми постоянными мостами Парижа были Большой — с острова Ситэ на правый берег, и Малый — на левый берег. Предполагается, что оба моста находятся на том самом месте, где некогда были каменные мосты, построенные "ещё рабами Рима" и разрушенные в раннем средневековье варварами. А средневековые мосты, в основном деревянные, приходилось без конца ремонтировать, а то и отстраивать заново.
Первым каменным мостом через Сену считается Новый мост (Pont Neuf), возле которого (на Ситэ) стоит памятник Генриху IV.
В XVII веке были построены из камня сохранившие и поныне свой облик мост Мари (Pont Marie) (во время застройки острова Св. Людовика) и Королевский (Pont Royal), против Лувра.
А в конце прошлого века стали строить через Сену уже и металлические клёпаные мосты.
Сегодня в черте города насчитывается 33 моста.
Кроме Нового моста и моста Мари, нужно упомянуть ещё пешеходный мост Искусств (Pont des Arts). Не то чтобы он был уж очень красив: на простой и лёгкой металлической конструкции лежит реечный настил, сквозь который видна вода, и только. Но расположен он так, что с него виден весь остров Ситэ, выглядящий кораблём, плывущим прямо на вас. Мост этот перекинут точно между входом в Квадратный двор Лувра и центральным входом в здание Академий. На мостике всегда людно, посреди него — садовые скамейки. Нередко художники выставляют и продают тут свои работы. Мост был построен в 1804 г. по приказу Наполеона, который ещё не был императором Наполеоном, а всего лишь первым консулом Республики.
Что же касается стиля "Прекрасной эпохи", то он и среди мостов имеет свои шедевры: это мост Александра Третьего, построенный на рубеже веков и составляющий вместе с Большим и Малым дворцами роскошный ансамбль, а также мост Мирабо — самый западный из мостов в черте города, прославленный в знаменитом стихотворении Гийома Аполлинера, но, к сожалению, процитировать эти стихи по-русски не могу: знаю два их перевода, но оба плохие…
