Татьяна Веденская - Как женить слона
Я встала с кровати, подцепила с пола ночнушку и проскользнула в нее под неодобрительный взгляд Гриши. Затем он отвернулся и уставился на экран. Шла какая-то документальная передача про убийц. Через минуту под такую колыбельную Гриша уснет, как младенец. Я выскользнула из комнаты и прикрыла дверь.
– Воды мне принеси, – бросил мне вслед муж. Я вышла из комнаты, тихонько приблизилась к двери в комнату дочери и прислушалась. Тишина. Спит ребенок. Даже свою Аврил Лавин не слушает. Может, до завтра?
Нет, не дотяну я до завтра.
Я открыла дверь, прокручивая в голове все, что хотела сказать Варе. Что я – не враг ей и что ей придется мне доверять. И что она должна сказать мне правду, потому что такую правду все равно не скроешь – никак, ни одного шанса.
С каких это пор ты полюбила маасдам, моя девочка?
Но едва мои глаза привыкли к темноте ее комнаты, я впала в еще больший ступор. Ее не было. Вари не было в комнате. Не было ни в кровати, ни под кроватью, ни за плотными шторами, занавешивавшими окно, ни в шкафу, ни в туалете, ни в ванной, ни на кухне, ни в прихожей, ни у лифтов, где я тоже пыталась найти ее, стоя босиком и в одной заляпанной ночной рубашке. Это просто чудо, что ни Гриша, ни спящая Алевтина Ильинична не обратили внимания на мои метания по дому. Свекровь спит крепко, а Гриша, обиженный на меня, видать, сознательно не интересовался ничем другим, кроме размеренного голоса ведущего программы об очередном советском бандите-убийце, разделывавшем людей топором.
Это-то только меня и спасло.
Глава 11,
в которой правда торжествует
«Где ты?»
Варя вздрогнула, почувствовав вибрацию в заднем кармане своих джинсов. Она потянулась, медленно, как будто в полусне, достала аппарат, включила его и долго смотрела на СМС от матери, силясь понять, что оно значит. Где она? Она сидела на подоконнике в странной квартире однокурсника Владислава, где окна были не только у комнат и кухни, но и у ванной комнаты тоже. Варя заперлась в этой самой ванной комнате и теперь смотрела в окно, на занавешенную тяжелыми облаками полную, круглолицую луну. Затем она посмотрела на номер абонента и время.
Час ночи. Сообщение пришло с телефона матери. Кошмар. Мама узнала, что Вари нет дома. Теперь родители просто убьют ее. Варя вздрогнула, представив, что может сейчас твориться у них в квартире.
Может быть, они уже вызвали полицию.
Ну и пусть. Какая разница, если все равно все настолько плохо, что хуже и быть не может. Она вообще не вернется! Варины глаза уже высохли, слезы кончились, но осталась краснота и припухлость. Она проплакала тут долгое время. Она ждала и надеялась, что Владислав придет за ней, будет искать, тем более что это было несложно – найти девушку, закрывшуюся в ванной комнате. Но он не пришел. Почти полчаса, как она тут сидит, а мысли спотыкаются на полуслове, и ничего путного, одна муть и тошнота и желание убежать на другой конец света, чтобы никогда больше никого не видеть.
Зачем она согласилась поехать с ним? На что надеялась?
Он не звонил полторы недели. Десять долгих дней. Десять вечеров, когда она делала уроки и думала о нем. Десять утренних будильников, после трезвона которых Варя бросалась к компьютеру проверять, не написал ли он ей в какой-нибудь социальной сети. Десять утренних макияжей, которые она наносила в надежде, что он заедет за ней после школы. Десять дней горячки, тряски, которую не снять парацетамолом.
Сначала было еще ничего, была надежда. Потом стало невыносимо трудно, и каждый день Варя будто носила в школу рюкзак с тонной тяжеленных камней. Неподъемно. Телефон она держала перед собой, как талисман, как икону. Она смотрела на него, молилась на него, умоляла его и ненавидела.
Девочки не должны звонить первыми.
Сдохнуть, но не позвонить первой. Легче сказать, чем исполнить. Рука так и горела, но потом Варя нашла выход – отдала телефон на хранение Машке, чтобы не сорваться. Не набрать его номер под каким-нибудь позорным предлогом. Не хочет звонить – не надо.
– Надо жить дальше, – сказала Машка, демонстративно вынимая батарейку из Вариного телефона.
– Может быть, у него экзамены? – цеплялась за соломинку Варя. Маша мало что знала о жизни своего брата. Он уходил рано, приходил поздно и почти не разговаривал с сестрой, которую считал чем-то средним между газонной травой и автомобильным гудком, издающим надоедливые звуки. Их последний диалог состоял из взаимных обвинений. Владька слопал все мясо из кастрюли с пловом, оставив там только рис и морковку, и Маша высказывала законное негодование. Но это было совсем не то, что интересовало Варю.
Она хотела знать, почему Владислав ей больше не звонит.
Тогда подруга вздохнула, достала из сумки свой смартфон и загрузила персональную страничку Владислава в фейсбуке.
– Вот, смотри! – Варин взгляд упал на знакомую до боли картинку. Улыбающееся лицо, Владислав стоит около своей обожаемой машины, дверца открыта, а его рука небрежно лежит на крыше. Варя знала эту фотографию, помнила каждый ее пиксель.
– Я это уже видела, – покачала головой Варя, возвращая телефон. – Ты издеваешься?
– Посмотри статус! – настояла Маша, с беспокойством глядя на подругу. Сердце стукнуло так сильно, что стало больно. Он поменял статус? Однажды, когда они были на даче под Солнечногорском, Владик лежал на старом, продавленном в трех местах диване – обнаженный, ленивый, усталый и счастливый, обнимал Варю и листал странички в планшете. Тогда он и поставил себе статус «Влюблен в Кошку».
Это был очень счастливый день. Он забрал ее с пятого урока – физкультуры, – и на его «Ниссане» они долетели до дачи буквально за час. Целый день вместе, только он и она. Ромео и Джульетта, выскользнувшие из-под острого взгляда церберов школы. Варя варила пельмени на еле чадящей дачной плитке, а Владислав все время шутил над ней, обзывал ее маленькой ненасытной хищницей и лез целоваться.
«Свободен». Что? Простой, блеклый, скучный, ничего не выражающий статус «Свободен»? Откуда, почему, как? Когда?
– Я заметила вчера, – ответила Маша после долгой паузы.
– Он тебе что-то сказал? – впилась в нее Варвара и долго отказывалась верить, что, за исключением смены статуса, Маша не обладает никакой ценной инсайдерской информацией.
– Я НИЧЕГО НЕ ЗНАЮ! – прокричала подруга, взбешенная вкрай этой влюбленной Джульеттой.
Варя потом долго сидела на лавочке детской площадки в соседнем со школой детском садике и плакала, отказывалась идти домой, где опухшие глаза вызовут миллионы вопросов. Она и так с трудом скрывает все от родаков, которые даже бабку вызвали, чтобы за ней шпионить.
Наивные!
Машка успокаивала ее, как могла, простыми, много раз на многих женщинах проверенными словами. Она гладила Варю по волосам и говорила, что все наладится и что все будет хорошо. И, подобрав цитатки из демотиваторов, добавила – «и это пройдет», Варька, и «время не лечит, но помогает смириться», и «если хочешь увидеть радугу, должен пережить дождь». Может быть, так даже будет лучше для всех.
Но помогло не это. Вся эта псевдофилософская банальщина только усиливала потоки слез, которыми, будь они в сказке Льюиса Кэрролла, Варвара наверняка затопила бы всю кроличью нору. Но потом Маша нашла верное слово, и слезы просохли, глаза стали злыми.
– Он тебя не стоит, он придурок! – сказала Маша, и это сработало лучше, чем все остальное.
– Да! Он придурок! – всхлипнула Варя. – Возомнил о себе!
– Да у него изо рта воняет, – подбросила дров Мария.
– Идиот! – бросила Варя, и в следующие полчаса они всесторонне обсудили многочисленные и непростительные недостатки Владислава и пришли к одному безусловному и неизбежному выводу: он еще локти будет кусать! Влад просто не понимает, что так, как его любит Варя, его никто никогда не полюбит! И вообще, он никогда не относился к ней всерьез, всегда считал слишком маленькой. Но ничего, вот она окончит школу с золотой медалью, поступит в МГУ на журфак, станет знаменитой телеведущей, и ее красивые серые глаза будут показывать по всем каналам и во всех телевизорах страны.
И тогда ОН ПОЖАЛЕЕТ!
На этом они смогли успокоиться, с этим можно было жить дальше. В последующие дни Варя не ходила к Машке, чтобы не столкнуться случайно с НИМ. Они назвали это программой реабилитации. Вчера после школы Мария даже потащила Варвару в кино – смотреть на красавчиков. Фильм был омерзительным, несмешным и ужасно пошлым, но настроение все равно улучшил. А затем, пользуясь халявным WiFi, подружки провели пару часов, разглядывая фотографии всех мировых знаменитостей, обсуждая, как мал, уродлив и ничтожен на их фоне Владислав. Такие разговоры Маша очень одобряла.
