Даня Шеповалов - Таба Циклон
- Вообще любое желание? - интересуется Сидней.- Разумеется.Анечка опускается на ковер рядом сестрой и чешет ее за ушком:
- Киска, как ты могла так низко пасть! Неужели твоя лень сильнее твоих убеждений?
- Отстань! Если Киска сама будет заниматься такой чушью, она заболеет и умрет!
- И за курсовую она готова отдать свою драгоценную невинность этому альфа-монстру?
- Киска очень часто сама себя удивляет…Яночка уворачивается от ласк сестры и выгибается мостиком, лениво царапая согнутыми пальцами воздух.- Мммм… Про жизнь подростков… - Сидней хмурит брови, изображая напряженную работу мозга, - хорошо, есть две темы!
- Выкладывай!
- Первая. «Гомоэстетика как движущая сила скейт-культуры».
- Совсем дурак, что ли?
- А по-моему, отличная тема, - говорит Анечка, - Киска, ты просто привередничаешь… Это же как раз по нашему профилю!
- Отличная? - с притворной обидой в голосе переспрашивает Сидней. - Для вашего кружка лесбиянок-революционерок она даже слишком шикарная!
- Сам ты кружок!..
- Нет, правда, я уже вижу, как это будет! Главное - успеть закончить до моего отъезда. Киска, пиши под диктовку! «Мы, преподаватели философии, как огрономы завтрашнего дня…» Написала? «Огрономы» обязательно через «о».
- Архитекторы, идиот! - говорит Анечка.- «Мы, как огрономы, ни в коем случае не должны недооценивать роль гомоэст…»
- Ладно, а вторая какая? - обрывает его Яночка.- Вторая уже мейнстрим, но для вашего гадюшника сойдет. Тема такая: «Влияние игры QUAKE на развитие творческих способностей у детей». Пиши! «Мы, как огрономы…»
- Сидни, ну как вообще можно быть таким пиздоболом?!
- Он же Сидней-ТиВи, - говорит Анечка, - чего ты от него хочешь?
- Кто? - удивляется Яночка.
- Сидней-TV, - повторяет сестра. - Киска, ты разве не знаешь этой истории? Он Риту покорил тем, что так представился. Она всегда меччала о живом телевизоре, а тут вдруг появляется наш красавчик, говорит, что он Сидней-TV, канал SPACE, и начинает рассказывать, как нейтронные звезды всасывают солнца в космическом вальсе, и прочие дешевые трюки выдавать. Хотя, он тогда был приличным человеком, не то что сейчас - работал билетером в планетарии и даже хотел в вечернюю школу пойти.
- А меня он связывал, - говорю я.
- Ну-ка, ну-ка, Тим, - интересуется Анечка, - давай-ка с этого момента поподробнее! А то огро-номы у него, гомоэстетика…
- Идиотка! - говорит Сидней. - Просто я приходил к Рите, а Тим мучил меня морским боем. Вот я играл с ним в связывание, чтобы он не мешал нашим свиданиям.
- А Рита чем тебя покорила? - спрашивает Яночка.
- А ты будто не знаешь, Киска? - говорит Анечка, садясь по-мужски на корточки и закуривая сигарету. - Чем она всех покоряет…
Молния пробивает ночь, высветив вспышкой всех нас.
«А скажи, ты до сих пор ли влюблен…» - вздрагивает струнами радио сквозь шорох помех.
Где-то вдалеке гудит уходящая электричка, на ощупь пробирающаяся через непогоду. Анечка успевает докурить сигарету и приняться за вторую. Она пускает красивые кольца дыма, которые разбиваются о колышущуюся на ветру занавеску, что прикрывает вход в дом. Анечка умеет все. Пускать дымные кольца, открывать зажигалкой пиво… Она смотрит, как ее сестра подбирается к Сиднею: точно так же, как ко мне недавно.
- Ты грустишь? - спрашивает его Яночка.
- Нет.
- Не грусти!
- Я не грущу… Это просто меланхолия, Киска.Яночка обнимает Сиднея за плечи.
- Киска любит тебя.
- Я знаю.
- Не грусти! Пожалуйста! Ты очень хороший, ты же сам знаешь. Не грусти! Это было давно, забудь.
- Я не грущу, Киска…
- Представь лучше что-нибудь хорошее. Когда мне грустно, я всегда так делаю. Знаешь, что я представляю?
- Знаю, Киска. Minicooper.
- Да-да-да. Он так зовет меня! Мини-купер, мой любимый малыш мини-купер, он будет так ласково урчать своим моторчиком. Я буду его любить! Я уже вижу, какого он цвета: он желтый. Он будет меня везде возить и играть мне музыку. Малыш! И он будет возить Киску, если она вдруг проснется посреди ночи и ей захочется полакать где-нибудь молочка.
- Киска, завтра у тебя будет твой малыш. Ты одна у меня осталась…
- Вот видишь, незачем грустить. А о чем ты мечтаешь?
- В том-то и дело, Киска, что уже ни о чем.
- Даже о Киске?
- Ох ты, блин, - как-то неестественно весело говорит Анечка, - может, вас оставить ненадолго? Сид, надо было раньше сказать Киске, что ты Сидней-TV. Она ведь тоже выросла в обнимку с телевизором.
- И с кошкой! - говорит Яночка. - С телевизором и с кошкой… Сидни, почеши мне, пожалуйста, спинку… Знаешь, Киске очень нужен хозяин. Она так устала быть бездомной.
- Я твой хозяин, Киска.
- Да, но ты ведь скоро снова улетишь. Ты должен найти Киске нового хозяина, который будет гладить ее, чесать спинку и животик, целовать лапки. Он будет покупать ей вкусный корм из ягнятины и завязывать разноцветные ленточки на шее… А ты сможешь иногда приезжать и забирать Киску на выходные…
Анечка теребит две сережки в ухе. Я знаю, что ничего хорошего это не предвещает - последний раз, когда она делала так, папашина бутылка с клюквенной наливкой полетела о стену, и там надолго осталось красное пятно в форме кричащего женского лица со вздыбленными волосами. Следом в ход пошли и цветочные горшки: когда Рита вызвала милицию, пол у нас был покрыт ровным слоем утоптанной земли с вкраплениями глиняных черепков.
- А во время течки Киска будет жутко вопить, и в нее придется кидаться тапком, - холодно говорит Анечка, - готовься, толстячок…
- Не придется, - говорит Сидней, - я уверен, Киска приятно мяукает. Киска вообще очень приятная и смешная. Я помню, когда показывали программу про визажистов, она сразу говорила, что хочет стать визажистом. А потом она еще хотела быть гонщиком «Формулы-1», парикмахером, художницей, охотницей на вампиров, хакером, стеклодувом и режиссером фильмов ужасов.
- Еще я хотела быть великой теннисисткой! Мне очень нравились белые юбочки, в которых в теннис играют. Я тоже хотела в такой бегать.
- Киска, ты вообще балласт, - говорит Анечка, - балласт и баланс.
- А по-моему, я шикарная Киска! Особенно когда веселая. Но сейчас великая скука поглотила меня, а Рита куда-то пропала вместе с вином… Сидни, пузатка, чеши пониже… Еще чуть-чуть… Да, вот здесь…
- Киска, ты становишься похожей на Риту, - раздраженно говорит Анечка, закуривая новую сигарету, - а ее еще в школе считали самой большой шлюхой. Ты знаешь, что ее выгнали с выпускного вечера за то, что она пришла туда голой? Ну, не совсем голой - две трети ее кожи было обклеено такими маленькими зелеными ценниками… Нет, я правда не понимаю, чего с ней так все носятся?! - Анечка сплевывает в стеклянную банку, которая служит ей пепельницей, - тоже мне, женщина с отчаянной судьбой… Просто мужчины тупые, всегда ведутся на шлюх. Мужчины вообще мерзкие и отвратительные! От них нужно брать все, что только можно, и делать пакости, чтобы они поняли, что они никто! Неизвестно еще чем они там занимаются своим мерзким телом!
- Ого…- улыбается Сидней, - наболело? Анечка, знаешь, ты даже само слово «мужчина» произносишь с придыханием, совсем как старушка в той рекламе Irn Bru… Ну почему ты нас так ненавидишь?
- Да потому что я умная!
- Умная? Хорошо… Умножь тогда в уме восемь на девятнадцать!
- Восемь на… Отстань! Нет, ты смеешься, толстячок, а я даже тебя с трудом переношу, просто привыкла уже… Я уверена, это мужчины во всем виноваты! Рита - очень хороший пример: она с вами слишком много общалась и в итоге сошла с ума. Сид, ты же слышал всю ту фигню, с которой у нее все началось два года назад? Ну, про то, что скоро Земля превратится в большую фасолину, и прочую чушь? Так эта бредятина была солидной жизненной позицией, исполненной кристальнейшей логики по сравнению с тем, что у нее сейчас в голове. И на Тиму вон посмотри: он уже полгода ни с кем не разговаривает, кроме нее… Тим, когда у вас там переход в четвертое измерение запланирован, а?
- Сегодня, - отвечаю я.Анечка разводит в стороны руками:
- Без комментариев…
- Не знаю, - говорит Яночка, - а по-моему, Рита просто несчастная и обиженная на весь мир, потому что она, скорее всего, не сможет иметь детей.
Выключенный телевизор в моей комнате устало хрустит пластиком, как он обычно делает только ночью. Standby - глаз красного огонька в темноте бетонной коробки.
- А она разве не может иметь детей? - спрашивает Сидней.
- Сид, у нее месячные раз в три месяца. А если она спит на боку - у нее потом синяки от ребер остаются… И еще ей почему-то кажется, что она некрасивая, поэтому она так любит все эти свои проституционные сапоги и косметику. И ринопластику она поэтому сделала.
- А по-моему, вы просто маленькие сплетницы, - говорит Сидней, - маленькие и злые. Вас нужно посадить под стеклянный купол посреди пустыни Гоби, чтобы вы там на пару генерировали мировое зло и никому не мешали жить.
