Одри Ниффенеггер - Соразмерный образ мой
— Мне показалось, я и вправду как Пандора.
— Ничего подобного. Но теперь, наверное, вам пора домой.
— Можно мне еще когда-нибудь зайти? — Джулии приспичило выяснить это немедленно.
— Конечно, — сказал Мартин. — Это будет просто замечательно. Кстати, вы очень похожи на свою тетушку. Непременно заходите. В любое время, — добавил он.
— Хорошо, — сказала Джулия, — обязательно приду. Спасибо.
Сквозь штабеля коробок они пробрались к выходу. Мартин провожал Джулию взглядом, пока та, уменьшаясь в размерах, бежала вниз по лестнице. Прежде чем исчезнуть из виду, она задержалась и помахала. Он услышал, как этажом ниже открылась и захлопнулась дверь, как голос Джулии выкрикнул: «Ау, Мышь!» — и на этот зов ответил другой голос. «Господи», — пробормотал Мартин и притворил свою дверь.
ЭЛЕКТРИЧЕСКАЯ НАТУРА
Был унылый субботний вечер в середине февраля. В окна хлестал косой дождь; Элспет понадеялась, что он хотя бы частично смоет копоть с оконных стекол. Джулия с Валентиной ужинали перед телевизором. Заработают себе авитаминоз, сокрушалась Элспет, зелени вообще не едят. Сегодня они поглощали консервированный куриный суп и тосты с арахисовым маслом, запивая это нежирным молоком. Близнецы вечно приклеивались к телевизору (Джулия шутила: надо ведь как-то язык учить), но сегодня, видимо, был особый случай. Показывали «Доктора Кто».
Над ними зависла Элспет: легла на живот и опустила подбородок на сложенные перед собой руки. Неужели других передач нет? Фантастику она презирала; с начала восьмидесятых не посмотрела ни одной серии «Доктора Кто».[48] Да ладно, все лучше, чем ничего. Она неотрывно смотрела на Джулию с Валентиной, а те неотрывно смотрели на экран. Медленно прихлебывая суп из фаянсовых кружек, они погрузились в происходящее. Элспет случайно скосила глаза и поймала тот миг, когда доктор Кто выходил из «Тардиса» и пробирался в неисправный космический корабль.
Кого я вижу — Дэвид Теннант! Элспет ринулась к телевизору и уселась на расстоянии вытянутой руки от экрана. На борту космического корабля доктор Кто и его спутники обнаружили французский камин восемнадцатого века. В очаге горел огонь. Мне бы сюда камин, размечталась Элспет. Чтобы обогреться, она неловко подбиралась к пламени газовой плиты — в тех редких случаях, когда близнецы что-нибудь готовили. Между тем доктор Кто, присев у камина, завел беседу с парижской девочкой из тысяча семьсот двадцать седьмого года, находившейся по другую сторону очага. Как печально — сходить с ума по Дэвиду Теннанту после собственной смерти. Нелепая постановка, честное слово. Девчушка оказалась будущей мадам де Помпадур. Механические андроиды, составлявшие экипаж космолета, хотели похитить ее мозг.
— Киберстимпанк или стимкиберпанк?[49] — спросила Джулия.
Таких слов Элспет не знала. Валентина встрепенулась:
— Гляди, какая у нее прическа. Как думаешь, из наших волос такая получится?
— Это парик, — фыркнула Джулия.
Доктор считывал мысли мадам де Помпадур. Опустив руки ей на голову, он закрыл ладонями личико и осторожно зажал пальцами детские уши. Надо же, какие длинные пальцы, восхищалась Элспет. Она положила свою маленькую ладонь поверх руки Дэвида Теннанта. Экран оказался приятно теплым на ощупь. Элспет нажала посильнее, вдавив руку на дюйм внутрь.
— Фу ты, помехи какие-то, — заметила Валентина.
На тыльной стороне ладони доктора проступили темные очертания женской руки. Он отпустил мадам де Помпадур, но черная рука не исчезала. «Как ты это сделала?» — спрашивал доктор. Элспет решила, что он обращается к ней, но мадам де Помпадур уже начала отвечать. Не иначе как я прожгла экран. А если щекой? Она целиком протиснулась в телевизор и оказалась с другой стороны экрана. Внутри было чудесно: тепло, уютно. Но не прошло и пары секунд, как близнецы увидели, что экран погас. Телевизор сдох.
— Зараза, — рассердилась Джулия. — На вид совсем новый телик.
Поднявшись с дивана, она защелкала кнопками, но без толку.
— Может, на него гарантия есть? — предположила Валентина. — Интересно, где она его купила?
В магазине «Джон Льюис», припомнила Элспет, но гарантия, по-моему, истекла. Выбравшись из телевизора, она остановилась перед экраном в надежде, что он засветится. Какое чудо — они меня увидели! Во всяком случае, мою руку. Она ждала, что на экране вот-вот замелькает картинка, но он упрямо чернел перед ней. Подумать только. Я устроила замыкание. Значит, во мне бежит электричество? А вообще говоря, из чего я сделана? Она внимательно рассмотрела свои руки — на вид ничего особенного, руки как руки. Тогда Элспет подплыла к торшеру, что стоял в углу. Он был выключен. Ее пальцы нащупали патрон. Лампа начала слабо светиться. Черт побери, вот это удача. Элспет обернулась через плечо на близнецов, но те ничего не замечали.
— Может, попросимся к этому типу, к верхнему соседу — нам только досмотреть, — предложила Валентина, которая разрывалась между нежеланием знакомиться с Мартином и страстью к этому сериалу.
— Да у него, по-моему, и телика нет. Там такой бардак, что сразу не определишь.
Они в нерешительности смотрели друг на дружку.
— Давай хотя бы скрэббл[50] поищем.
Валентина встала; Джулия пошла из комнаты следом за ней. Элспет, не отпуская лампочку, явственно чувствовала разрядку напряжения. Скрэббл в гостевой спальне — в платяном шкафу, подумала она. Стоило ей отпустить лампочку, как свечение угасло. Она слышала, как близнецы роются у нее в кабинете. Пора мне взяться за ум. Надо было читать больше книжек о призраках. У Ле Фаню[51] и иже с ним наверняка нашла бы полезные сведения. Может, и в Википедии что-нибудь есть. Интересно, у меня получится включить компьютер? Нет, боюсь, испорчу. Элспет опять пробралась в неисправный телевизор, еще хранивший тепло.
Что со мной творится? Совсем отупела — можно подумать, смерть подрезала мой ай-кью баллов на пятьдесят. Раньше я умела размышлять. А теперь болтаюсь в воздухе и ставлю опыты на предмет сущности бытия. И сама себя жалею.
Когда телевизор остыл, Элспет вылезла и устремилась в гостевую спальню. Шкаф был приоткрыт. На верхней полке, под коробкой с «монополией» и старой доской для криббиджа,[52] виднелся комплект скрэббла. Забравшись на ту полку, Элспет обогнула игры сзади. И принялась толкать коробку. Но все напрасно: такая тяжесть оказалась ей не по силам. Будь оно проклято.
Она перенеслась в кабинет — посмотреть, чем заняты близнецы. Те, устроившись на полу, склонились над старым номером журнала «The Face».[53] Элспет потеряла терпение. Что за пустышки! Сидите в квартире среди множества великолепных изданий — и кто же вас заинтересовал? Моррисси.[54]
— Прекрати, — сказала Валентина.
— В смысле?
— Прекрати на меня злиться. Я не виновата, что телик испортился.
— С чего мне злиться? — Джулия опустила журнал на пол и посмотрела на Валентину. — Скучища, это правда, но злиться не на что.
— Правда? А мне вдруг показалось… что ты на меня сердишься.
— Ничего подобного.
— Ну и хорошо.
Они продолжили чтение. Элспет уселась в двух шагах и не сводила с них взгляда. Валентина подняла голову и недоуменно огляделась. Не заметив ничего особенного, она вернулась к журналу. Джулия перевернула страницу.
Ну, что ж, подумала Элспет, лед тронулся.
Тут Валентина сказала:
— Холодно здесь. Давай спать ложиться.
Джулия отложила журнал и щелкнула выключателем. Элспет, оставшись одна в темноте, слушала, как близнецы чистят зубы. Когда в квартире стало тихо, она подошла к своему письменному столу и дотронулась до лампы, ввернутой в настольный светильник. Лампа вспыхнула.
БЕЛОЧКИ
Уже не первый день Мартину слышались какие-то звуки на чердаке. Между его потолком и крышей что-то суетилось, постукивало, царапалось. Мартин вызвал Роберта. Роберт вызвал дератизатора, который представился Кевином.[55]
Согласно договоренности, Кевин прибыл чуть свет в понедельник. Он оказался человеком необъятных габаритов, как в высоту, так и в ширину; весу в нем было не менее ста двадцати кило. Пока Мартин с Робертом вели его через затемненные помещения со штабелями коробок, он не проронил ни слова. Мартин ломал голову: как такая туша протиснется сквозь небольшой лаз в потолке гардеробной — другого пути на чердак не было.
Кевин потянул вниз складную стремянку, вынул фонарь и, ворча себе под нос, вдавился в квадратное отверстие. Роберт и Мартин слышали, как тяжелые сапоги грохочут от балки к балке. От одного вида открытого лаза Мартину стало дурно. Не ровен час, оттуда могла выскочить какая-нибудь тварь. Как пить дать, блохастая; да еще Кевин на себе принесет блох. Сколько можно копаться на чердаке? Мартину сделалось совсем тошно. Роберт сказал:
