Артур Хейли - Перегрузка
За оградой из дюжины мест вместе с булькающей грязью то и дело вырывались клубы пара. На ограде огромными красными буквами было написано: «Очень опасно! Приближаться строго воспрещается». Все подошли к окну, вытянув шеи, чтобы лучше увидеть, потом вернулись на свои места.
— Когда рванул Старый Сорванец, — продолжал Ним, — в радиусе одной мили разлеталась горячая грязь и, напоминая град, сыпались осколки породы. Ущерб был огромный. Жижа облепила линии электропередачи и трансформаторы, вызвав всеобщее замыкание. На целую неделю все было парализовано. К счастью, это произошло ночью, когда работали лишь немногие, поэтому только двое были ранены и никто не погиб. Второй выброс случился на другой скважине, он оказался не таким интенсивным. Тоже обошлось без жертв.
— А если Старый Сорванец снова рванет? — допытывался репортер из какой-то провинциальной газеты.
— Думаю, этого не произойдет. Впрочем, как и во всем, что связано с природой, гарантии никто дать не может.
— Дело в том, — гнула свою линию Нэнси Молино, — что тем не менее аварии происходят.
— Аварии случатся везде, — резко ответил Ним. — Тесс ведь правильно заметила, что их процент невелик. Пожалуйста, ваш второй вопрос.
— Вот он: если допустить, что сказанное вами обоими правда, почему же тогда геотермальные станции не получили широкого распространения?
— Объяснение будет простое, — вызвался ответить репортер из «Нью Уэст». — Они обвинят во всем экологистов.
Ним среагировал мгновенно.
— Совсем не так! Конечно, у «Голден стейт пауэр энд лайт» были разногласия с экологистами и наверняка еще будут. Но вина за недостаточно интенсивное освоение геотермальных ресурсов ложится на политиков, особенно на конгресс США.
Ван Бэрен попыталась остановить Нима взглядом, но он его проигнорировал.
— Погодите! — воскликнул один из телевизионщиков. — Мне хотелось бы снять это на пленку. Могли бы вы повторить свои слова снаружи, перед камерой?
— Да, — согласился Ним, — повторю.
— О Боже, — запротестовал репортер из «Окленд трибюн». — Он будет снимать, а нас, настоящих пишущих репортеров, рассадят вокруг в качестве декорации. Давайте покончим с этим и перейдем к делу!
Ним кивнул.
— Основная часть земли, с которой давно уже следовало бы разобраться на предмет ее геотермального потенциала, находится в собственности федерального правительства.
— В каких штатах? — спросил кто-то.
— В Орегоне, Айдахо, Монтане, Неваде, Юте, Колорадо, Аризоне, Нью-Мексико. И еще много участков в Калифорнии.
— Продолжайте! — раздался чей-то голос.
Уткнувшись в свои блокноты, все заработали ручками.
— Итак, — сказал Ним, — целых десять лет конгресс ничего не делал, сплошная говорильня и политиканство, прежде чем наконец-то был принят закон, разрешающий аренду государственных земель с геотермальным потенциалом. После этого еще три года ушло на составление правил и стандартов по защите окружающей среды. Но и сейчас в аренду предоставлено несколько участков, в то время как девяносто процентов запросов так и сгинули в недрах бюрократии.
— Не желаете ли вы сказать, — предположил репортер из «Сен-Джо меркьюри», — что все это время наши политики-патриоты занимались исключительно тем, что призывали людей экономить электроэнергию, платить более высокие цены за топливо и налоги, а также меньше зависеть от импорта нефти?
— Пусть он скажет это. Мне нужна точная цитата, — проворчал корреспондент «Лос-Анджелес таймс».
— Вы получите ее, — успокоил его Ним. — Я подтверждаю только что сказанное.
Тереза ван Бэрен твердой рукой пресекла разговор.
— Этого достаточно! Настало время поговорить о долине Финкасл. Мы отправимся туда, как только закончим обед.
Ним ухмыльнулся:
— Тесс пытается избавить меня от осложнений, правда, не всегда ей это удается. Кстати сказать, вертолет скоро улетает. Я остаюсь с вами до утра. О’кей, нас ждет Финкасл. — Он достал из кейса карту и прицепил ее скрепкой к доске информации.
— Финкасл, как видно на карте, — это две долины к востоку отсюда. Это необжитая земля, и нам известно, что здесь имеются геотермальные источники. По мнению геологов, в Финкасле благодаря особым природным условиям можно будет вырабатывать электроэнергии в два раза больше, чем здесь. Уже в ближайшее время естественно ожидать проведения публичных слушаний по нашим планам в Финкасле.
— Можно мне? — спросила ван Бэрен.
Ним сделал шаг назад и замолк.
— Давайте скажем четко и внятно вот о чем, — заметила директор по связям с общественностью, адресуясь к журналистам. — Накануне слушаний мы не собираемся давить на вас, чтобы приглушить оппозицию. Мы просто хотим, чтобы вам было ясно, о чем и о каких географических местах идет речь. Спасибо, Ним.
— Видимо, самое главное, — подхватил Ним, — что нужно знать о Финкасле, а также о Дэвил-Гейте, где вы окажетесь завтра, — это то, что скрытая в их недрах энергия заменит Ниагару арабской нефти, которую Америке сейчас приходится импортировать. Уже сейчас наш геотермальный комплекс сберегает десять миллионов баррелей нефти в год. Мы сможем утроить эти показатели, если…
Брифинг, в котором серьезные вещи перемежались шутками, продолжился.
Глава 15
На бледно-голубом конверте был обозначен напечатанный на машинке адрес: Нимроду Голдману, эсквайру. Лично.
К конверту была прикреплена записка от секретарши Нима Вики Дэвис. В ней говорилось:
«Мистер Лондон собственноручно проверил конверт на металлодетекторе в почтовой комнате. Он говорит, что вы без опасений можете его открыть».
Записка Вики внушала уверенность. Это означало, что корреспонденция, поступающая в штаб-квартиру «ГСП энд Л» с пометкой «лично» (или «лично и конфиденциально», как были помечены письма-бомбы), прошла тщательную проверку на недавно установленном детекторе.
Между тем Ниму стало известно еще кое-что: начиная с того драматического дня, когда Гарри Лондон спас практически от верной гибели Нима и Вики Дэвис, он, по сути дела, стал постоянным покровителем Нима. Вики, для которой теперь руководитель отдела по охране собственности стал объектом прямо-таки обожания, сотрудничала с ним, заранее информируя его о каждодневных деловых встречах и поездках Нима. Он узнал об этом совершенно случайно и никак не мог решить для себя, благодарить за это Вики, злиться на нее или удивляться.
«Как бы то ни было, — размышлял он, — но сейчас я недосягаем для разведки Гарри».
Ним, Тереза ван Бэрен и группа репортеров провели последний вечер на «отшибе» компании «Голден стейт пауэр энд лайт» — в лагере Дэвил-Гейт, куда они приехали автобусом из долины Финкасл. Путешествие заняло четыре часа, причем некоторое время они ехали по территории неповторимого по своей красоте национального заповедника «Плумас». Затерявшись среди неровных складок гор, лагерь находился в тридцати пяти милях от ближайшего городка. Он состоял из полудюжины домиков, предназначенных для работающих здесь инженеров, техников и их семей, небольшой школы, закрытой сейчас на летние каникулы, и двух напоминавших мотель жилых домиков — один для работников «ГСП энд Л», а второй для заезжающих сюда гостей. Высоко над головами на стальных решетчатых опорах тянулись высоковольтные линии электропередачи — напоминание о цели проживания тут маленького сообщества людей.
Журналистскую компанию разделили по половому признаку и разместили в домике для гостей по четыре человека в комнате, каждая из которых оказалась просторной и вполне удобной. Вместе с тем кое-кто выразил легкое недовольство размещением в одной комнате по четверо, исключавшим непринужденное продолжение вечерней программы.
Ним выбрал себе одноместную комнату в домике для сотрудников компании. После ужина он остался выпить с несколькими журналистами, пару часов поиграл в покер, потом извинился и незадолго до полуночи ушел к себе. Наутро он проснулся отдохнувшим и был уже готов позавтракать через несколько минут, в половине восьмого.
На веранде домика для сотрудников, на свежем утреннем воздухе он крутил в руке голубой конверт. Его доставил курьер компании, ехавший всю ночь, как современный Пол Ревир,[4] в Дэвил-Гейт и другие отдаленные пункты «ГСП энд Л». Все они входили во внутреннюю систему связи компании, так что адресованное Ниму письмо не было лишним бременем для почты. Тем не менее, подумалось ему, если бы Нэнси Молино узнала, что личное письмо доставляется таким способом, эту язвительную суку снова бы прорвало. К счастью, она ничего не пронюхала.
Неприятное воспоминание о Молино было связано с тем, что несколько минут назад Тереза ван Бэрен, передавая Ниму письмо, сказала, что тоже получила кое-что. Это была информация, которую она запросила вчера о стоимости вертолета. Ним кипел от негодования.
