Тьерри Коэн - Я знаю, ты где-то есть
Мужчина проследовал за ним к двери, его одолевали самые мрачные мысли, но он все же заставил себя улыбнуться и протянуть руку.
– Я перезвоню вам, – буркнул он и вышел.
Оставшись один, Ноам дал выход злости, ударив обоими кулаками по стене.
– Дерьмовая работа! – выругался он.
* * *Придя домой, Ноам бросился к компьютеру, чтобы поискать еще информацию о старом итальянце. Он обнаружил несколько отрывков из его трудов, переведенных на французский, с хвалебными комментариями коллег.
Одно из основных положений профессора заключалось в том, что в каждом из нас есть дух сопротивления. Однако современная жизнь притупила его, отвлекла от настоящих битв, чтобы свести к самой нейтральной, самой безобидной форме – сопереживанию. На его взгляд, это чувство представляло собой механизм, при помощи которого власть имущие, политтехнологи и средства массовой информации строили свою власть. Луццато считал, что основополагающие ценности были извращены. Потерявшимся в постоянно меняющемся социуме людям нечем было руководствоваться, кроме собственных эмоций. Принадлежащие элитам медиа пропагандировали модели поведения, при которых каждый попадал в ловушку сопереживания. Ведь все передачи, в сущности, направлены на разжигание эмоций, выжимание слез, чтобы телезрители думали, будто их чувства – это главное. И этому подыгрывают журналисты. Учебные заведения готовят солдатиков от информации, которые вопреки всякому здравому смыслу гоняются за сенсациями, сантиментами, встают на сторону тех, кто громче плачет. Если верить профессору, смысл этой глобальной манипуляции состоит в том, чтобы заставить людей судить о мире, руководствуясь не разумом, а чувствами. Тогда как чувства, по его мнению, должны быть ограничены частной сферой. Человек формируется дома, среди близких, среди друзей, и вот там чувство должно превалировать над разумом. Любовь – дело частное.
«Любовь должна сначала сформировать каждого человека, каждую семью и только потом претендовать на формирование мира», – писал он. Увы! Система дала сбой. Семьи распадаются, любовь покидает семейный очаг, и люди идут искать ее на стороне. Так что при взгляде на современное общество становится ясно, что разуму пора снова вступать в свои права и подчинять себе эмоции. Дух сопротивления в наше время означает способность бороться против этого извращенного соотношения, выгодного для правящих элит, которые, манипулируя массами, сами пользуются исключительно разумом. Люди, добавлял Луццато, должны формироваться внутри семьи, среди своего окружения – родных, близких, друзей. Но не только. Они должны восстановить связь со своими традицонными ценностями, с землей, историей. И так, вновь обретя утраченное равновесие, они смогут постичь мир, в котором живут, и вести политическую борьбу, достойную так называться.
* * *Ноам выключил компьютер и стал размышлять над этими мыслями, тем более интересными, что они отсылали его к вопросам, которыми задавался он сам. А он сумел выстроить свою жизнь? Отказался он сам от своих ценностей? Действительно ли его волнует счастье его близких? И какова его роль в современной политической и социальной борьбе?
Ответы были очевидны, даже если он и не осмеливался мысленно произнести их, и больно задевали его совесть.
Внезапно ему показалось, что он пропустил какую-то крайне важную информацию. Он стал ломать голову, перебирая в памяти последние события – вспоминал прочитанные статьи о профессоре, но так и не смог отделаться от этого неприятного ощущения.
Он терялся в сомнениях, когда компьютер просигнализировал ему о получении очередного сообщения.
В углу монитора засветилось окно. На этот раз он открыл сообщение не раздумывая.
От: Сара
Тема: 3-e имя
Кристан Надь, ул. Альмош, 35, Будапешт.
* * *Ноам шагал взад-вперед по своей гостиной с сигаретой в руке. События набирали обороты. Он едва вернулся из Рима, не успел еще понять, что связывает его с двумя предыдущими персонажами этой истории, и вот уже перед ним новый след. История превращалась в какую-то нелепую авантюру, в кошмар. Поиски оказались слишком трудоемкими, и чем дальше, тем непонятнее они становились. Не попадет ли он из-за них в ситуацию, к которой не имеет никакого отношения? Он не ощущал в себе сил, чтобы начинать новую главу, предложенную Сарой. Что его ждет? Новые неприятности, разочарования? Эти поездки ничего ему не дают, он не узнал ничего нового. Наоборот, он возвращался из них все в большем смятении.
* * *Зазвонил телефон. Аврора. Хочет узнать последние новости.
– Когда ты вернулся?
– Вчера вечером.
– Ну и как? Рассказывай.
Ему захотелось отказаться, перенести разговор на потом, он не испытывал ни малейшего желания сообщать ей, каким безответственным дураком он показал себя. Но у него не хватило духу обидеть человека, который с самого начала так о нем беспокоился, проявлял к его проблемам такой интерес.
– Ну… если то, что говорит Сара, правда, мне осталось жить самое большее несколько недель.
– Хорошенькое начало, – сказала она, – ты умеешь заинтриговать слушателя.
Ноам вкратце рассказал, что ему удалось обнаружить в Риме.
– М-да… Если верить тому, что говорит Сара, и к тому же понимать ее слова буквально, у тебя и правда маловато времени на составление завещания. Но все ведь не так, правда?
– Разумеется, – пробормотал Ноам.
– Я тут пока загуглила твоего профессора. Вот тут его биография.
– Я не нашел ничего, что могло бы нас связывать.
– Так ты уже искал?
– Я прочитал часть из того, что любезно выдали мне поисковики. Между его жизнью и моей нет никакой связи. Я не знаю его семью, у нас нет ничего общего в прошлом, мы живем и работаем в совершенно разных странах, в разных мирах. И мы бы никогда не встретились, если бы Сара не направила меня к нему.
– Странно.
– Я там еще и глупостей натворил, – признался он.
– Ты что, убил его, чтобы обмануть судьбу? – сострила Аврора, но тут же спохватилась: – Прости, это была неудачная шутка. Так что ты сделал?
Он рассказал о том, что произошло в клинике.
– Тебя заносит, Ноам, – внезапно посерьезнев, сказала Аврора. – Ты чуть не влип в жуткую историю.
– Да, мне не следовало рыться в его вещах. Не знаю, что на меня нашло, это совершенно на меня не похоже.
– Да ладно. Это не самое страшное преступление. Но будь осторожен: ты можешь просто погубить себя из-за этой ненормальной истории. Главное во всем этом – не забывать, кто ты есть.
– Ты, часом, не претендуешь на место духовного наставника Ноама Бомона?
– Нет, я претендую на место в твоей голове, чтобы по ночам смущать твой покой, – рассмеялась она.
Ноам, занятый своими мыслями, не ответил.
– Ладно, это, может, было и не смешно, но ты мог бы по крайней мере притвориться, – выразила свое неудовольствие Аврора.
– Прости, я был невнимателен. У меня такое ощущение, что мне показали ключ к разгадке смысла этой гонки, а я его не разглядел.
– Тогда не торопись. Прокрути снова всю историю, пройдись еще раз по тем страницам в Интернете, которые ты читал, отмечай все, что привлечет твое внимание, и, может быть, тебе удастся размотать этот клубок.
– Не знаю, будет ли у меня на все это время, потому что… я получил новое сообщение от Сары.
– Уже? Ну и куда она отправляет тебя на этот раз?
– В Будапешт.
– В Будапешт? По-моему, Сара работает на какого-то туроператора, который специализируется на мировых столицах. А с этим городом тебя что-нибудь связывает?
– Нет. Вернее… связь того же порядка, что и с Римом. Мой отец – итальянец по происхождению, а вот у матери были венгерские корни. Но родственников у меня нет ни там, ни там.
– И… ты поедешь?
– Мне не больно-то хочется, учитывая, что две предыдущие поездки ничего не дали. Но разве у меня есть выбор?
– Конечно, есть, Ноам! Ты еще можешь остановиться, а если все же решишь продолжать, тебе стоит задуматься о том, чего ты ищешь. В первые две поездки ты пытался установить связь между тобой и каждым из этих людей. Но ты наверняка ошибаешься. Кто знает, а вдруг главное откровение придет в самом конце твоих странствий? Кто знает, а вдруг главное – связь, которая объединяет этих людей между собой?
– Интересная мысль, – признал Ноам.
– Когда ты едешь?
– Мне становится трудно контролировать эти перемещения. В ближайшую пятницу, наверно.
– Я тут подумала об одной вещи. Я сейчас собираю материалы о применении стволовых клеток в лечении лейкемии. Так вот, команда венгерских медиков недавно опубликовала результаты своих исследований по этой теме. Я могла бы взять у них интервью, а заодно и тебя проводить!
Ее предложение в равной степени смутило и тронуло Ноама. Он был убежден, что все это сугубо личное дело, и боялся, что Аврора будет его стеснять. Но он не решился сказать ей об этом и согласился с мыслью, что с ней он по крайней мере не заблудится и не натворит новых глупостей.
