Александр Закладной - Там, где наши сердца
Кирилл встал и подошел к нам.
– Как только этот дебил выйдет, мы выходим тоже.
Я вздохнул, ни о чем не спрашивая. Конечно, свою остановку мы проехали, потому что этот тип вовсе не собирался выходить там, где было нужно. Я стал отговоривать Кирилла от этого сомнительного со всех сторон дела, но парень внезапно поднялся. Попрощавшись со своей девчонкой, он начал пробираться к выходу.
Толкнув меня и Илью, Кирилл показал на парня. Его девушка заметила жест Омара и занервничала. А когда мы встали за его спиной и Кирилл положил руку ему на плечо, она откровенно забеспокоилась и прикусила губу.
– Что такое? – спросил парень.
– Выходи, дебил, – прошипел Кирилл.
Двери открылись. Мы вышли. Он, видимо, не ожидал увидеть сразу троих, поэтому растерялся. Мы обступили его полукругом, автобус отъехал, а к одному из окон прижалась девушка с испуганным лицом, беспомощно смотревшая в нашу сторону.
Ни слова не говоря, Кирилл ударил парня в лицо. Тот пошатнулся, но на ногах устоял и даже попытался в ответ ударить Кирилла, но он легко увернулся. Вторым ударом Омар все-таки свалил его с ног. Как-никак, он профессиально занимался боксом и если бы не подсел на наркотики, к счастью, ненадолго, то мог бы даже участвовать в чемпионатах Европы.
Парень упал на скамейку, заляпав кровью свой модный пиджак. Проходящие мимо люди, молча качая головой, стремились быстро пройти мимо. Не подошел ни один. Парень сник.
– Не менжуйся, – сказал Омар. – Проси прощения.
– Я же тебя найду, – пробормотал тот, сплевывая кровь.
– Да пошел ты! – беззлобно сказал Кирилл. – Ладно, идем.
Парень остался на скамейке.
Я злился на себя и на Омара. Не давала покоя та девушка в автобусе. Ее было жалко. Кирилл о чем-то спрашивал меня, я односложно отвечал на его вопросы, и он не выдержал.
– В чем дело, Андрей? Тебе не понравилось, что я проучил этого дурачка? Ты что, думаешь, я не прав?
Я долго молчал, а потом ответил:
– Ты прав только потому, что ты – мой друг, и я в таких делах всегда на твоей стороне. Только поэтому ты прав. Но так нельзя.
– Почему?
– Нельзя.
– Он назвал меня дураком, ты сам слышал! – сердито воскликнул Кирилл. – Что ты еще хочешь?
– Ничего я не хочу. Ты все равно меня не поймешь!
– Хватит ругаться, – вмешался Бар. – Все, успокойтесь.
Мы уже подходили к моему дому, и я не стал продолжать спор, но в душе решил все же поговорить позже с Кириллом. Когда-нибудь.
– Ладно, – примирительно сказал я. – Не бери в голову. Просто я устал за сегодня.
– А-а, – успокаиваясь, протянул Омар. – Тогда ясно. А он все-таки дурак.
Расположившись у меня дома, мы поставили в духовку замороженную моим отцом с утра пиццу, и Бар позвонил остальным. Глайзера дома не оказалось, но Денис, Леша и Глеб пообещали прийти. К Леше в тот момент заглянула Оксана с подругами, и он, не спросив у меня, взял их с собой.
Первым пришел Шольц. Потянув носом воздух, он учуял запах пиццы и поморщился.
– Я пиццу не ем.
– Как хочешь, – зевнул Кирилл. – Нам достанется больше.
Денис замялся в коридоре, рассматривая плакаты великих политиков и революционеров двадцатого века, которыми была обклеена прихожая. Бар достал пиццу.
– Выглядит неплохо, – сказал он. – Я недавно такую же ел в одной бодежке.
– Что такое «бодежка»? – спросил Денис.
– Ну, бодэга, – сказал Омар, но не увидев понимания на Шольцовом лице, бросил:
– Сразу видно, что ты не одессит. Бодэга – это бар, забегаловка, «наливайка». Место, где наливают. Водку.
Денис вроде понял.
Омар зашел в мою комнату и увидел раскрытую книгу про Чапаева.
– Ха! – загоготал он. – Да ты вообще свихнулся! Посмотрите, что он читает – «Чапаева»!
– Ты дурак, – раздраженно сказал я, отбирая у него книгу. – Не дорос еще до таких книг, мальчик.
– Мой прадед служил у Чапаева в Гражданскую войну, – нахмурил брови Шольц. – Даже, по-моему, награду из его рук получил.
Я заинтересовался этим, но расспросить не успел – пришли все остальные, включая Глайзера со своей новой подругой Милой.
Разговор сам собой перешел на летний отдых, и мы вспомнили нашу прошлогоднюю поездку в Крым.
– Это было веселое путешествие, – засмеялся я, – особенно для нас со Шведом!
– Почему?
– А мы, когда обратно ехали, от поезда отстали, – охотно стал рассказывать Глеб. – Вышли где-то в час ночи на вокзальную станцию, сигареты купить, да так в Херсоне и остались. Поезд должен был стоять двадцать минут, поэтому мы немного прогулялись, пива взяли, а когда вернулись, поезда в помине уже не было.
– Что, серьезно? – спросил Мила. – Как же вы добрались? Что было дальше?
– Ничего не было. Мы оба затупили. Хотя могли выбраться из города и на попутке добраться до следующей станции.
– А вы знали название следующей станции? – усомнилась Инна.
– Какая разница? Узнали бы, – сказал я. – Не о том речь. Главное, что ситуация чудесная – час ночи, грязный вокзал, и два придурка в шортах и шлепанцах. У нас даже футболок не было – все в поезде оставили!
– Вот это да! – открыла рот Лена. – И денег тоже не было?
– Повезло. Деньги мы взяли. И я, и Андрюха, – ответил Глеб.
– А представляете, что случилось утром? – встрял Леша. – Когда они выходили, мы спали. Утром просыпаемся – их нет. Сначала, конечно, решили, что они бродят где-то, но поезд уже подъезжал, а никто не появился. Прошлись по всем вагонам – никого. Привели проводника, а тот объяснил, что они могли отстать.
– Так одни и приехали, – кивнул Бар.
– А родителям вы ничего не сказали? Их родителям?
– Я бы сказал! – воскликнул Швед. – Зачем зря тревожить? Добрались своим ходом – и хорошо!
– Как же вы добрались?
– До утра просидели на вокзале, – усмехнулся я, – в компании бомжей и привокзальных девочек. Тоже неплохо – мы купили им бутылку водки, и они нас всю ночь развлекали анекдотами. А когда рассвело – нашли неподалеку от вокзала небольшой рынок и купили себе майки. А потом взяли билет до Одессы на следующее утро и целый день шлялись по городу. А вечерком забрели в какой-то ночной клуб, где было полно голубых. Там и спали, уткнувшись в столы. И все дела.
– Приставали к вам? – засмеялась Лена.
– Мы отстояли свою честь! – гордо ответил Швед. – Но это ерунда. В самой Ялте было веселее. Такое впечатление, будто приехали в какую-то Чучмекию! Транспорт там – вообще отдельная история. Видели в старых фильмах первые троллейбусы? Полукруглые? Вот там точно такие же.
– И самое главное, что конечных станций у них нет – ездят себе по кругу, – вмешался я. – А нам нужна была почему-то именно конечная станция, и мы часа два катались по кругу, удивляясь, почему маршрут такой долгий, пока кто-то не увидел церковь, мимо которой мы полчаса назад проезжали.
– А еще пару раз наш водитель замечал на улице своих знакомых, кричал им и останавливал троллейбус, чтобы поговорить. Потом он и контролерша выходили и втроем с прохожим лузгали семечки. Очень весело!
– А вечером мы пошли в горы, – продолжил Бар, – и по дороге встретили какого-то одноногого придурка, который развлек нас рассказами про то, что в горах, мол, много ядовитых змей. И Шольц, перепугавшись, напялил на себя двое штанов, чтобы змея до тела не добралась.
Все засмеялись, а Денис, оправдываясь, сказал:
– Я же потом снял одни, когда разорвал их об корягу.
– В общем, Омар, ты много потерял, – сказал Глеб.
Мила подняла брови и негромко сказала Кириллу:
– Все хочу спросить тебя насчет прозвища. Почему «Омар»? Откуда оно?
Кирилл начал что-то мямлить, и я взял инициативу в свои руки.
– В десятом классе, в сентябре, – сказал я, – к нам пришла новая учительница литературы. При знакомстве с ней каждый ученик называл свое имя и фамилию, а она записывала их в журнал. Когда пришла очередь Кирилла, он невнятно произнес свою фамилию, и учительница вместо «Марцев», записала «Омарцев». И называла его так целый год. Оттуда и пошло.
Глайзер потряс пустой пачкой сигарет:
– Дайте сигарету.
Все молча пожали плечами.
– Купи, – предложил я, и Макс, для порядка поворчав, пошел за сигаретами.
Ходил он долго, минут тридцать, и когда наконец вернулся, половина из нас облегченно вздохнула. Курить хотелось страшно.
– Инна, будь добра, открой ему дверь, – сказал я, допивая пиво.
Инна кивнула и через минуту крикнула из прихожей:
– Я не могу! Нижний замок не открывается.
– Ты его вообще не трогай, – чертыхнулся я, – он и так сломан!
Но было уже поздно – шаловливые ручки Инны полностью скрутили нехитрый механизм замка и дверь начисто заклинило.
– Ну что вы там? – раздраженно спросил Глайзер из-за двери. – Открываете или нет?
– Подожди, – сердито бросил я. – Инна дверь сломала.
– Я не ломала! – категорично заявила Инна. – Ты сам сказал, что замок уже был сломанным!
– Только знаешь, как-то до твоего прихода дверь открывалась! – язвительно воскликнул я, пыхтя над замком.
