Лариса Васильева - Бессонница в аду
Рита ушла, а Мария не могла заснуть, все думала, почему он перестал приходить? Почему он сначала сделал все, чтобы она влюбилась в него, а потом забыл о ней? Сейчас, ночью, она повторяла все вопросы Риты, только от собственного имени… И тоже тихонько поплакала в подушку. Так обидно и смешно — влюбиться в таком возрасте, как девчонка, и опять безответно… Но что она сделала не так, почему он не приходит? И в столовой не смотрит на нее… От того, что она укоряла его за смерть Вали? А как можно иначе?
Олег Аркадьевич как всегда оперативно выполнил приказ хозяина, старух доставили, и на сей раз это на самом деле были три старушки из стардома. Одна уж совсем ничего не понимала, только открывала рот, когда ее кормили, другие две еле ходили. Несчастных старух так довели государственной заботой, что они были согласны на все, лишь бы пожить по-человечески хоть какое-то время.
— Господь забыл о нас, не забирает… — жаловалась все время полуслепая бабуся.
По приказу шефа привезли несколько молоденьких девушек. Этот приказ завхоза обрадовал, он совпадал с его мнением — в самом деле, зачем Хану сильно влюбляться в одну, пусть любит всех и никого. И одна из новеньких, Наташа, впрямь очень заинтересовала Хана, он взял ее себе. Но ни Олега Аркадьевича, ни Леонида Сергеевича это игривое настроение Хана не обмануло, главной опасностью для себя они продолжали считать Марию.
О появлении новенькой Галя узнала первая и сразу поставила об этом в известность свою соседку.
— Представляешь, Рита ему надоела, Лика тоже, Ира наверно тоже, берет новую себе. А эти девчата, бывшие жены, не понятно кто теперь, к ним никто не подойдет, все Хана боятся, девчонки сидят и ждут, может быть снова возьмет их себе. Ну ты хотя бы поспишь спокойно, больше не будет тебя дергать по ночам. И что за моду взял, в два часа ночи чаи распивать?!
Мария отвернулась, она и в два, и в три готова была выходить…
Хан закончил проверку расчетов, и теперь можно было провести очередной эксперимент. Леонид Сергеевич и Валентин поговорили впустую, но так и не рискнули предпринять какие-либо шаги, пассивно ждали удачи, и она улыбнулась им. С утра все участники находились на своих местах, еще раз проверяли оборудование, ванна была подготовлена. Шеф распорядился доставить парализованную старушку. В этот момент его вызвали к телефону. Вернувшись, Хан сообщил Леониду Сергеевичу о своем срочном отъезде, велел самому начинать эксперимент и ушел. Случайно у входа в лабораторию в этот день дежурил Мишаня. Валентин тоже слышал слова шефа, и сейчас они с Леонидом, не произнося вслух ни единого слова, мысленно поздравили друг друга — судьба идет им навстречу. Это был тот самый единственный шанс, заговорщикам повезло. Все совпало: ванна готова, шеф уезжает, и он сам приказал Мишане доставить старуху. Когда все закончится, Мишани не будет в живых и спросить будет не с кого.
Миша позвал напарника, и они пошли, прихватив носилки. Но на выходе из лабораторного крыла Мишаню вдруг окликнули. Он вернулся, и Валентин передал ему распоряжение Хана: якобы тот передумал и приказал привести Марию. Сказал, что нужна женщина помоложе. Мишаня, гордый тем, что именно ему передали приказ, бросил носилки у стены и догнал своего напарника. Тот удивился, почему он без носилок, забыл, что ли, их? А увалень важно махну рукой, иди мол, не спрашивай, и только в коридоре жилой части здания вдруг заявил, что идут они в другую комнату, что нужна Мария. Тот не понял:
— А зачем туда Марию?
— Не соображаешь? Зачем же еще туда баб водят? В ванну ее сунут.
— Ты что, Мишка, спятил? Они же с шефом вроде как друзья.
— Я тебе говорю, нужна она… Мало ли, уже надоела, наверно… Таких подруг у него много было. Помнишь, как он в том году своих девок перестрелял?
Сашок задумался, такое и правда было, ну что же, Марию так Марию, если не ту приведут, поменяют, долго, что ли…
Мария в это время бездельничала у себя в комнате, поскольку на улице шел дождь, в такую погоду на улицу не выйдешь, а в огороде, тем более, не поработаешь. В комнату заглянул туповатый Мишка и сказал, что Хан зовет ее. Женщина решила, что у хозяина опять начинается приступ, и поторопилась за Мишей. Она даже внимания не обратила на то, что с ним пришел еще один парень, Сашок, не подумала, что для того, чтобы передать приглашение, два человека совершенно не нужны. Спокойно шла за Мишей и удивилась только тогда, когда он прошел мимо лестницы на второй этаж.
— А где хозяин-то?
— В лаборатории.
Ноги у Марии подкосились, она поняла, что это ее последняя прогулка по коридору. Мужики почуяли перемену в ее настроении и тут же подхватили ее с двух сторон, не вырвешься. Она тащилась между ними на ватных ногах.
— Мне в туалет надо…
— Кто бы сомневался, всем вам сразу надо в туалет… Потерпишь.
Валентин подал знак, что он выполнил свою задачу, сейчас приведут Марию, и ушел в щитовую, а Леонид тут же отправил лишних людей прочь из лаборатории — умному человеку несложно придумать несколько крайне важных и срочных поручений. Сейчас свидетели не нужны, а когда Мария будет в аквариуме, уже никто, ничего не сможет изменить. Лаборатория опустела, все шло как надо… Вдруг распахнулась дверь, и ворвался Хан.
— Шеф, ты еще здесь? А я так понял, что ты должен был срочно улететь, думал, что уже едешь к аэродрому.
Хан рылся в своих бумагах, не обращая внимания на зама.
Леонид Сергеевич говорил, а сам лихорадочно соображал, что же делать? Почему он вернулся? Что-нибудь забыл? Или поездку отменили? Сейчас же должны привести Марию! Нужно срочно убрать хозяина из лаборатории! Пожалуй, есть только один способ, как выманить шефа отсюда.
Обычно, стоило лишь Хану сказать, что вот, мол, осенила идея, и тот сразу проявлял громадный интерес. И если мысль на самом деле была стоящей, мог отложить все текущие дела и заняться ею, поскольку считал, что все новое надо поддерживать и что чем смелее мысль, тем легче ее вспугнуть, потерять. Шеф всегда так рьяно приветствовал у сотрудников прогрессивное мышление, что должен был сейчас купиться на это, просто обязан. Леонид Сергеевич бросился к нему, изображая, что его внезапно осенила гениальная мысль, рассчитывая, что Хан пойдет с ним в кабинет обсуждать ее. Тем временем Валентин узнает, что шеф здесь, и сообразит отправить Марию восвояси.
Ради такого случая Леонид выложил Хану свою на самом деле очень стоящую мысль, но это не сработало, на этот раз Хан вдруг отмахнулся от него и не обращая внимания на то, что тот говорит, подошел к экспериментальной ванне и включил спуск раствора. Стеклянное сооружение, этакий восьмиметровый куб из высокопрочного стекла, наполненный жидкостью, стал быстро опорожняться.
— Хан, ты что делаешь, в чем дело?! Мы же собирались запустить сейчас туда нашу рыбку?!
— Я понял, в чем была ошибка, надо пересчитать пропорции… Из-за этого и вернулся. Отменяй сегодняшний эксперимент, мы не успеем залить новый состав. Я хочу ввести новые компоненты, их еще надо будет заказать на Большую землю. Я еще разок в самолете все проверю. Пойди, скажи, чтобы не трогали старуху сегодня, зачем женщину зря нервировать.
— Так за ней уже пошли.
— Иди, отмени, отправь кого-нибудь. Теперь, я думаю, все получится, как я мог не видеть очевидного, это же так просто…
— А в чем дело? Что ты хочешь поменять? — заинтересовался Леонид.
Но тот не стал отвечать, только хитро взглянул на своего зама:
— Потом, потом… Сначала я сам должен убедиться, что ошибки нет. Это еще надо обмозговать. А ты пока продумай получше свою мыслишку, мне кажется в ней есть зерно, а теперь, извини, не мешай, я и так тороплюсь, уже должен был лететь — меня ждут к четырем… И к тому же боюсь потерять нить своих рассуждений… Вернусь — обсудим твою идею.
— Когда вернешься, Хан?
— Наверно, задержусь на пару дней. Командуй тут, да ты сам все знаешь…
Леониду хотелось покрутиться рядом, чтобы узнать, в чем суть осенившей шефа идеи, но он помнил, что сейчас может появиться Мария, представлял возможную реакцию шефа и бросился к выходу из отсека, чтобы перехватить ее. Он выскочил и сразу увидел подходившую группу с Марией посередине.
— Так, все отменяется, иди, Маша, к себе, я уговорил шефа не трогать тебя. Иди, не волнуйся.
Мария повернулась и пошла назад, словно автоматическая кукла. Шла и удивлялась сама себе: надо же, как можно было поверить в хорошее отношение Хана, даже больше того, убедить себя в его любви?! Как она ошибалась… Зато Леонида Сергеевич, которого она всегда считала двуличным, спас ее… Только надолго ли? Она не только поверила в любовь Хана, но и сама влюбилась в этого монстра и даже надеялась пробудить в нем человеческие чувства: доброту, жалость к людям, снисходительность к их ошибкам… На ее глазах он так жестоко обращался с людьми! Даже если убивал в невменяемом состоянии, то не заметно было, чтобы он сильно сожалел о загубленных душах. А она надеялась изменить его… Как же плохо она разбирается в людях!..
