Адель Уолдман - Милый друг Натаниэл П.
Некоторое время шли молча. Пакет с купленной для пикника бутылкой вина ритмично постукивался о колено и голень.
– Она сегодня будет? – спросила наконец Аурит.
– Нет. Решила поработать.
Аурит кивнула, сделала большой глоток и недовольно заглянула в пустой пластиковый стаканчик:
– Уф. Мокко-айс не должен иметь запаха шоколадного молока.
На это Нейту сказать было нечего.
Погода в последний день июля выдалась прекрасная – не слишком душно, небо не линяло-голубое, – и картина, открывшаяся им при входе в парк, была идиллическая. Строго говоря, прелести и красоты Проспект-парка (лесистые холмы, лужайки, пруд полумесяцем с обязательными утками и лебедями) вряд ли так уж разительно отличались от прелестей и красот парков в других городах. Но, в отличие от парков в пригородах, посещаемых почти исключительно несовершеннолетними правонарушителями, бродячими геями и торговцами крэком, в этом парке не ощущалось атмосферы нездоровья и отчаяния. («Когда у людей есть собственный задний дворик, они жарят сосиски на своем гриле», – сказал однажды Джейсон.)
В Проспект-парке было полно жизнерадостных, бодрых людей, которые гуляли, бегали, катались на велосипедах, играли в бейсбол, смотрели бейсбол и ели тающее в руках мороженое. Группы молодых людей с холщовыми сумками из местных книжных магазинов соседствовали на травке с семьями выходцев из карибских стран, расположившихся с пластиковыми кулерами, набитыми разнообразной едой, распространявшей почему-то запах подорожника. Парк был поллюцией либерального интеграциониста: мультирасовой, мультиэтнической, мультиклассовой.
Прибытие Нейта и Аурит сопровождалось короткой вспышкой активности:
– Поздравляем!
– Ну, теперь все официально!
– Спасибо, что пришли.
– Угощайтесь!
На соседнем одеяле речь держал Джейсон:
– С сожалением должен сказать, что ни качественная медицинская помощь, ни либеральное образование не в состоянии произвести нацию самокритичных приверженцев Золотого правила[54]. – Он обращался к двум выглядевшим немного растерянными женщинам, но, заметив Нейта и Аурит, на секунду отвлекся, чтобы поприветствовать их кивком. – Просто не у каждого это в генах. Добродетельность – сама по себе награда для некоторых, но не для всех. И это хорошо. Есть многое такое, что не по силам моралистам.
– И что же это? Строительство пирамид? – проворчала Аурит. – Те, кто используют рабский труд, достигают поразительных результатов.
– Вот именно! – подхватил Джейсон. – Пирамиды, заселение Нового света, индустриализация. Подумайте, какой жестокостью это сопровождалось! – Он расплылся в улыбке. – Люди, отягощенные моралью, со всем этим просто не справились бы. И где бы мы все тогда были? Уж наверняка не сидели бы в этом милом Проспект-парке, не получали бы приличных денег за необременительный труд и не гордились бы своей общественной сознательностью.
Женщины, составлявшие его аудиторию, обменялись взглядами.
– А как же быть с жертвами этих аморальных типов? – поинтересовалась рыженькая с дружелюбным выражением лица.
– Разумеется, существует социальный налог, который мы платим за то, что среди нас живут психопаты, – согласился Джейсон. – Но обществу не обойтись без хитрых и коварных, чтобы решать те или иные задачи, как не обойтись без честных и сознательных, которые утверждают в нем правила и не дают ему превратиться в кошмар какого-нибудь теоретика игр. Точно так же обществу нужны художники, – последнее слово он произнес с насмешкой, – под которыми я подразумеваю писателей, музыкантов и им подобных, для привлечения предполагаемых одиночек к общему костру и принятию их в клан.
– Трогательная теория, – заметила рыженькая.
Спор иссяк. Рыженькая, рядом с которой разместился Нейт, рассказала, что изучает историю искусства и, прежде чем вернуться за парту, успела поработать редактором в его издательстве. Они тут же принялись обсуждать новых знакомых.
– А где Ханна? – спросил, повернувшись к нему, Джейсон.
Нейт стиснул зубы. Он знал, что Джейсон считает его печальным занудой с соответствующим темпераментом. Некоторые женщины, возможно, и не согласились бы с ним, но поколебать мнение Джейсона им, скорее всего, не удалось бы. (В прошлом Джейсон объяснял эту слабость Нейта «унизительной» потребностью обязательно всем нравиться).
– Мы же не сиамские близнецы.
Он отвернулся к рыженькой. Но через несколько минут разговор начал иссякать. Нейт ушел бы под каким-нибудь вежливым предлогом, но девушка была такая улыбчивая и дружелюбная, что задевать ее чувства не хотелось. Наконец она кивнула на бутылку – Нейт пил красное.
– Пойду поищу белого.
– Конечно!
Он вспомнил, что собирался спросить кое о чем Марка, и тронул Джейсона за руку:
– Не знаешь, Марк сегодня будет?
Джейсон покачал головой:
– Не знаю. Давненько его не видел. А ты слышал, что он встречается с кем-то? С той горячей штучкой, что была на чтениях? Кэрри? Кара? Миленькая девчушка. Эй, подожди-ка. Ты ведь вроде первый с ней заговорил?
– Может быть, – Нейт сорвал травинку. – Да. Наверно, я.
– И ты, значит, не стал… А, да, понятно. Ханна.
Прежде чем Нейт успел ответить, к ним подошла и поздоровалась женщина, с которой он недолго встречался несколько лет назад. Теперь она была замужем и пожаловала с маленьким ребенком. Когда они встречались, Нейт обнаружил в ней слишком сильный, как ему показалось, материнский инстинкт. Излучая довольство и благополучие, она показала им кроху со светлыми волосиками, и он подумал, что интуиция тогда его не подвела. Ребенок, когда его опустили на землю, тут же заковылял к белке, и мама, рассмеявшись, поспешила за ним.
– Рада была повидаться, – бросила она через плечо.
Нейт взял с пущенной по кругу тарелки немного морковки и хумуса.
– Я говорил, что у Мэгги кто-то появился? – спросил Джейсон.
Мэгги была его коллегой. Они встречались какое-то время, и с тех пор Джейсон часто о ней говорил.
– Парень разговаривает, как настоящий дуче, – продолжал он. – Тоже фрилансер, веб-дизайнер или что-то в этом духе. Ничего особенного, этим любой мог бы заниматься в свободное время.
Из-за облачка выглянуло солнце. Нейт поднял руку, закрывая ладонью глаза.
– Тебе-то, наверно, до нее и дела нет?
– Есть, почему же. – Джейсон прихлопнул севшего на руку комара. – Чертовы москиты. Мне важно, чтобы Мэгги была счастлива.
– Да уж…
В кармане джинсов зазвонил телефон.
– Подружка? – поинтересовался Джейсон.
Нейт нажал кнопку «отклонить». Имя Ханны исчезло с экрана.
– Знаешь, Джейс, я вот пытаюсь и никак не могу вспомнить, когда ты в последний раз трахался? Кто был тогда президентом? К Интернету подключались через модем или уже был широкополосный?
Секунду-другую Джейсон смотрел на него, потом широко улыбнулся. Его рыхлые губы почему-то напомнили Нейту животы голодающих детей.
– Ничего не поделаешь, у меня высокие стандарты.
Всех призвали выпить за молодоженов.
Джейсон снова повернулся к Нейту:
– По-моему, ты думаешь, что мне не нравится твоя новая подружка.
– Ничего такого я не… – Нейт машинально занял оборонительную позицию. Он хотел сказать, что вообще об этом не думал. Но Джейсон его не слушал.
– Это не так. Может, мне и казалось поначалу, что она немного бесцветная, но я ошибался. Ханна – клевая девушка.
Вот так новость! Нейт не только удивился, но и немного смутился – похвала Джейсона его обрадовала!
– Да, клевая, – согласился он небрежно, стараясь не выдать своих чувств.
– Я просто считал, что она – не твой тип.
Это уже сильно попахивало провокацией. Нейт понимал, что надо промолчать, но не выдержал:
– Что значит: не мой тип?
– Ну, знаешь… – протянул Джейсон. – Ты ведь обычно западаешь на… даже не знаю, как выразиться… требующих внимания, прихотливых. Ну, таких, как Элайза.
– Смеш… – с другой стороны пледа на него взглянула разговаривавшая с кем-то Аурит, и Нейт понизил голос: – … но. И ты не думаешь, что Элайза нравилась мне, несмотря на ее прихотливость, а не из-за нее?
– Нисколько не сомневаюсь, что именно так ты и считаешь…
– Она нравилась мне по многим причинам, но ни одна из них не имеет ни малейшего отношения к тому, что Элайза требовала к себе какого-то особенного внимания. Скорее, это сыграло свою роль в моем решении порвать с ней.
– Успокойся. Я лишь хочу сказать, что мы интуитивно реагируем на определенные вещи, и далеко не все они хорошие.
– Кристен не была прихотливой? Не требовала внимания?
– Не была, – согласился Джейсон. – В любом случае, это неважно. Главное, что ты счастлив. А Ханна, как я уже сказал, клевая девушка.
Не дав Нейту возможности ответить, он отвернулся:
