Адель Уолдман - Милый друг Натаниэл П.
– Это смеш… – попытался вставить Нейт.
– После этого, – продолжал Джейсон, – не иметь телефона – есть своего рода заявление. Тем более что наш друг Нейт, – широкий жест в сторону Нейта, – вовсе не беден. По крайней мере, уже не беден.
Прежде, чем повернуться к другим, Джейсон одарил Нейта короткой, недоброй усмешкой.
– Говоря, что у него нет смартфона, наш друг во всеуслышание объявляет, что он не желает быть тем колышком, для которого уже намечена соответствующая ямка. А это, – тут Джейсон в упор посмотрел на Ханну, – есть адресованное другим членам клана приглашение – пристыдите меня! Вот так и поддерживается общественный порядок.
– То есть, делая выговор Нейту, ты на самом деле воплощаешь репрессивный общественный порядок? – насмешливо вскинув брови, спросила Ханна. Язвительный тон, однако, плохо сочетался с выражением лица, заинтересованным и даже чуточку кокетливым.
– Ты как тот парень, который нашил А на платье Эстер Принн[52]. – Она повернулась к Нейту и Юджину и покачала головой:
– И это его защита?
Нейт расслабился. Ханна была великолепна.
Джейсон обреченно пожал плечами:
– Служителя порядка не любит никто. Наверно, так уж устроен мир…
Нейт привлек к себе Ханну. Гордость за нее неким образом распространялась и на него самого.
– Какая жалость: Эстер пришила букву сама на себя, – прокомментировал Юджин.
– Спасибо, Умник Смурф. Уж в чем, а в общественном порядке Джейсон разбирается. – Ощущая приятное возбуждение, он положил руку на бедро Ханны, туда, где кончались джинсы. – Считает, что этой концепции не повезло…
– … из-за Гитлера и Муссолини, – вставил Юджин.
– Значит, социальный порядок, да? – Ханна посмотрела на Джейсона.
Ее спина слегка касалась плеча Нейта. Язык тела, разворот в сторону от группы указывал, что она готова отойти в тень и с удовольствием перенаправить внимание на Джейсона. Последний шумно вздохнул, хотя ничто не доставляло ему такого удовольствия, как возможность сыграть главную роль, даже если это роль фигляра.
– Как сказал Аристотель, человек – политическое животное…
– Я хочу выпить, – сказал Юджин.
– Сам по себе человек ничего не стоит, – продолжал Джейсон. – Безволосое, дрожащее, физически слабое существо, он бессилен перед другими животными и перед стихиями природы. Человек поднялся только посредством коллективного разума, посредством общества. Люди совершают ошибку, рассматривая человеческую эволюцию с точки зрения отдельной личности. Счастье одного, говоря языком эволюции, иррелевантно, важно лишь здоровье общества.
Обняв Ханну за талию, Нейт наклонил голову и коснулся лбом ее лба. Ее бедро задело его бедро, ее волосы задели его подбородок. Ему хотелось быть еще ближе к ней, но он и без того уже слишком разгорячился. Нейт сделал несколько глубоких вдохов.
Вверху, над ними, белые ниточки рождественских огоньков разрезали по диагонали темнеющее небо; внизу, слева и справа, проплывали светящиеся точки – автомобили. Рядом бубнил что-то свое Джейсон.
Когда они вернулись в квартиру Ханны, Нейт первым делом извинился за Джейсона:
– Он не хотел никого задеть. Он просто хвастун. У одних есть гольф, у других подружки, у Джейсона – язык.
– Вообще-то, он мне понравился. Он такой… увлеченный.
– Увлеченный? – Нейт улыбнулся. – Я ему передам. Он обрадуется.
Они лежали на кровати, глядя в потолок, как глядят на звезды. Нейт сказал, что в колледже у него было меньше общего с Джейсоном, чем с его другом Питером, но с годами баланс изменился.
– Джейсон странный, особенно с женщинами, но он неплохой парень. Он более… не знаю, как точнее выразиться… более настоящий, чем многие другие. Он не оглядывается с опаской, как Марк: что скажут люди?..
Ханна знала Марка – он редактировал ее материалы в онлайновом журнале, где работал когда-то.
– Марк, конечно, отличный парень. И дело свое знает, и забавный, но у него на первом месте всегда будет репутация.
Ханна поинтересовалась, что представляет из себя Питер?
– Умный. Одиночка. Вот кому нужна подружка! Живет в Уотертауне, это Мэн. Работает учителем. И – да, с женщинами у него не очень получается.
Нейт лишь сейчас понял, что в последние две недели они с Ханной говорили о многом и самом разном, но мало бывали с друзьями.
– А твои друзья? Кто они?
Ханна сказала, что самые близкие ее друзья – те, с кем она сошлась в журналистской школе и потом, когда работала репортером в газете. Они писали о политике и бизнесе. И хотя у них с Нейтом было немало общих друзей и знакомых, своей в его литературном кругу она себя не чувствовала. Последние годы, после разрыва со Стивом, Ханна ощущала себя немного одинокой в интеллектуальном плане. Многие из ее друзей-журналистов не понимали – как понимал Нейт, – почему она, работая фрилансером и берясь за самые разные темы, задумала еще и написать книгу.
Нейт погладил ее по щеке:
– Трогательная история. Знаешь, я даже рад, что могу тебе помочь. Понять, почему ты это делаешь. Уверен, так и надо. И книга будет потрясающая.
Она поцеловала его в подбородок:
– Спасибо. Очень мило с твоей стороны.
Желание, которое Нейт сдерживал с самой вечеринки, всколыхнулось снова, и он принялся ласкать ее грудь через топ. Но через какое-то время понял, что ее мысли где-то далеко.
– О чем ты думаешь?
Ханна повернулась на бок, так что теперь они лежали лицом друг к другу. Она ответила не сразу.
– Вообще-то ни о чем. Только о том, что ты в эти последние недели был великолепен, – она дотронулась до его груди. – Я… я была по-настоящему счастлива.
Он накрутил на палец прядь ее волос.
– И я тоже.
Глава 9
Как и у Фрейда, у Аурит была собственная, ясная и последовательная теория вселенной. Взяв за основу один-единственный миф о сотворении мира, она выстроила огромный и постоянно растущий лабиринт историй, логически связанных и на удивление убедительных, если только согласиться с исходными предположениями. Самой важной частью теории была вера в то, что быть составной частью пары – есть главный показатель психологического здоровья. Опираясь на такой фундамент, Аурит анализировала каждого встречного и делала далеко идущие выводы. Вот этот, объявляла она, страдает сексуальным расстройством вследствие болезненно-тягостных отношений на этапе формирования личности. Тот остановился в росте по причине успехов, достигнутых в начале профессиональной карьеры, и приверженности незрелой структуре веры, сложившейся у него на пике славы. (Одинокие мужчины рассматривались как особенно обделенные эмоциональным благополучием.) Свои рассуждения Аурит воспринимала очень серьезно, и ее отношение к людям – симпатии, антипатии, жалость – почти полностью зависело от ею же построенных историй. Особенно часто объектами вирулентного штамма[53] жалости становились так или иначе обидевшие ее мужчины, отчего порой складывалось впечатление, что, встречаясь с ними, она руководствовалась исключительно филантропическими мотивами.
Нейт вспомнил об этом в следующее воскресенье, когда вместе с Аурит направлялся в Проспект-парк, где двое их друзей устраивали пикник по случаю недавнего бракосочетания в городском совете.
– Это ж сколько прошло? Месяц? Чуть больше?
– Около того.
Со времени их с Ханной первого свидания минуло шесть недель, а по-настоящему они встречались около четырех недель.
– Рада за тебя, Нейт.
Аурит довольно закивала и заулыбалась так, словно он впервые поспал, не обмочив штанишек.
Для него вдруг стало важным расширить ее горизонт, доказать, что не все так просто.
– Это ничего еще не значит. Кто знает, что может случиться?
Аурит только что купила холодный кофе и теперь тыкала карамельного цвета жидкость соломинкой через пластмассовую крышку.
– Да? – она посмотрела на него. – Что-то не так?
– Нет. Просто не хочу делать из этого что-то особенное, вот и все.
Аурит нахмурилась:
– Угу.
Он хотел объяснить, что не согласен с ее романтической мономанией. Нейт вовсе не считал отношения с Ханной событием эпического масштаба, чем-то жизнеопределяющим, таким, каким это виделось Аурит. Да, эти отношения поглощали его полностью, когда он был с Ханной, но были не единственным, что его занимало, тем более что с течением времени он стал привыкать к ее присутствию в его жизни. Кроме того, в последние дни у него появились новые заботы. Один глянцевый журнал дал заказ на большую и хорошо оплачиваемую статью, чем Нейт был очень доволен. Порекомендовал его редакции Джейсон. А еще у него завелась задумка для новой книги. Отношения, при всей их значимости, занимали в его личной жизни примерно такое же место, как увлечение абстрактными размышлениями и интерес к спорту. Но как объяснить это Аурит, чтобы она не заподозрила разлад между ним и Ханной?
