Стивен Лезер - Личная танцовщица

Мой любимый бар «Spicy-a-go-go». Там большой наружный бар с двумя телевизорами, где показывают все английские футбольные матчи. Это отличное место, чтобы посидеть, Вы можете увидеть каждого, кто приходит в Плазу, и поблизости есть ларек с гамбургерами, если Вы захотите перекусить. Я знаю владельца, и если он не слишком занят, он часто присаживается попить пива и дружески побеседовать.

Там я повстречал Трой. Трой не обычная барная девочка, она никогда не раскручивала меня на выпивку, и я не думаю, что я когда-либо видел, что кто-то оплачивал ее бар-файн. Она симпатичная, пяти футов ростом, с волосами до плеч, и глазами, которые, кажется, всегда смеются. Идеальные зубы. Почти все девочки, которых Вы видите в барах, имеют совершенные зубы. А также они никогда, кажется, не ходят к дантисту. Это, должно быть, диета. Никакого обработанного сахара или того факта, что они едят большое количество фруктов.

Так или иначе, Трой имела обыкновение прийти и посидеть снаружи всякий раз, когда она не танцевала. Она только сидела и смотрела, что происходит, иногда болтала с другой девочкой. Она никогда не приближалась к клиентам, и первый раз, когда я спросил ее, хочет ли она выпить, она только покачала головой. Не было похоже, что она вела сложную игру, чтобы получить что-нибудь, она просто не была заинтересована.

Позже она рассказала мне, что она может жить на то, что она зарабатывает как танцовщица, и она была довольна этим. Она не танцевала голой или даже обнаженной до пояса. Она объяснила мне, что если бы она работала в местном ресторане, она мог бы зарабатывать две тысячи бат в месяц, возможно две с половиной тысячи. Если бы она смогла получить работу в универмаге, она могла бы получать три тысячи бат в месяц, но для этого ей нужен школьный сертификат, а у нее не было его, потому что она должна была оставаться дома и заботится о ее младшем брате, когда ей было одиннадцать лет. Но она пошла танцевать в «Spicy-a-go-go», и она смогла зарабатывать четыре тысячи бат в месяц, плюс комиссия от выпивки. Проценты от выпивки дают ей дополнительную пару тысяч бат в месяц. Трой сказала, что весьма легко может прожить на шесть тысяч бат в месяц, и еще остаются деньги, чтобы послать их семье.

Это имело экономический смысл для меня, и я уважал ее решение работать в барах, но не непосредственно проституткой. Она сказала мне, что она не одобряет то, что происходит в барах, но у нее не было выбора. Ей девятнадцать лет, и неполное образование, так что другое она могла выбрать? Я чувствовал, что жалею ее.

Первый раз, когда я встретил Трой, я дал ей на чай пять сотен, и она не могла поверить в это. Она попробовала отказаться, но я заставил ее взять. Я сказал ей, что я хочу помочь ей. Следующей ночью я оплатил бар-файн и повел ее ужинать. Она даже не знала, как пользоваться столовыми приборами, она смотрела, какую ложку или вилку я использовал, и затем копировала. Я привел ее в Немецкий ресторан в 4-м переулке, и она позволила мне заказать для нее. Я только потом понял, что это потому, что она не могла прочитать меню.

На третью ночь я оплатил ее бар-файн и привел ее в мой дом. Мы разговаривали всю ночь, и она спала в моей кровати. Мы не занимались любовью, мы даже не раздевались, она только лежала рядом со мной, обнимая меня, как будто хотела помешать мне уйти. Когда на следующий день я проснулся, она уже вычистила дом сверху донизу и приготовила мне завтрак, своего рода суп с лапшой и цыпленком. Она осталась со мной на целый день. Она не позволяла мне заплатить ей, она говорила, что счастлива только находиться со мной. В конечном счете я сумел убедить ее взять тысячу бат.

Я договорился, чтобы повидаться с Джой в «Зомби» одним субботним вечером. Я находился в Паттайе для обновления нашего списка гостиниц и для сбора меню новых ресторанов, и я позвонил ей, чтобы сказать, что я вернусь в Бангкок в конце недели, и попросил, чтобы она приехала на автобусе.

Я добрался в бар только к десяти часам. Несколько дюжин девочек танцевали на двух сценах, большинство из них голые, и, казалось, что каждый фаранг держал девочку за руку. Или за бедро. На стене возле раздевалки девочек висела белая доска, на который были перечислены номера девочек и когда они менялись в танце, а также имелась другая колонка, которая вела список девочек, которые получили бар-файн. Более тридцати имен. Обычная суббота, через пару часов остались бы только самые старые и страшные девочки.

Джой появилась через несколько секунд.

— Пит, Моон умерла, — сказала она.

Я не понял. Слово «умереть» имеет несколько значений в тайском языке.

— Что Вы имеете в виду?

— Моон умерла, лау. Она умерла, Пит. — Лау значит умереть. Мертвая.

Я был ошеломлен. Моон жила в Сурине, в доме семье. Я видел ее, когда я приезжал с Бруно и Пэм, и она прекрасно выглядела. И Джой широко улыбалась, как будто она шутила.

— Убан хет? — сказал я. Несчастный случай?

Джой покачала головой.

— Нет. Мон убила Мон.

— Когда?

— Вчера вечером.

Она все еще улыбалась. Это было счастливая, открытая улыбка, или по крайней мере казалась ею. Это невозможно, то, что она говорила, казалось, не имело никакой связи с выражением ее лица. Я выжидал, чтобы начать смеяться, когда она сообщит мне, что она пошутила.

— Моон убила Моон? Кхар туа таи? Самоубийство?

Джой кивнула.

— Да. Моон кхар туа таи.

— Как, Джой?

Она изобразила веревку вокруг шеи.

— Она повесилась?

— Да.

Улыбка была типичной для Таиланда. Она делала это, чтобы я чувствовал себя непринужденным, смягчала воздействие плохой новости на меня. Я понял, но это все еще смущало. Подошла Сунан, и она тоже улыбалась. Я сказал ей, что мне жаль, и она пожала плечами, как будто не случилось ничего важного. Мне всегда нравилась Моон. Она казалась более честной и открытой, чем Джой и Сунан.

Я имею в виду, что я действительно люблю Джой, но я не уверен, что я доверяю ей на все сто процентов. Но я всегда чувствовал, что Моон говорила мне только правду. Возможно потому, что я не знал ее также как Джой, так как меньше общался с ней. Это часть проблем с Таиландом, через некоторое время Вы начинаете думать, что каждый лжет Вам.

Я повел Джой на ужин, и когда мы ели, она рассказала мне, что случилось. Она сказала, в Мон разговаривала с ее мужем, и что она расстроилась и повесилась в спальне Джой. Джой нашла ее там, спустила вниз и попробовала сделать ей искуственное дыхание.

— Я очень старалась, Пит, но она уже была мертвой. Я сильно закричала.

Это все не впитывалось. Я помнил, как Моон улыбалась, когда она танцевала, как будто это была наиболее естественная вещь в мире, хвастаться своим телом множеству незнакомцев. У нее было прекрасное тело, более мягкое и пухлое, чем у Джой, тело скорее женщины, чем девочки. Она всегда была такой живой, такой полной весельем, я не мог предположить, что она заберет свою собственную жизнь. И что с ее дочкой, Нонглек? Она до безумия любила маленькую девочку. Конечно, никакая мать с маленьким ребенком не смогла бы убить себя.

— Что с Нонглек? — спросил я. Я знал, что Джой тоже любила маленькую девочку. Я часто видел, как она воспитывала её днем. Мы ходили с ней делать покупки или есть мороженое. Мне нравилось наблюдать за Джой, когда она заботилась о Нонглек, я видел, что она делает больше матери.

— Отец забирает ее в свою деревню, — сказала она. — Он говорит, что не хочет, что бы она жила с моей семьей.

Я едва мог есть, и не ощущал никакого вкуса. Я заказал другой джин с тоником, мой шестой, пока мы сидели в ресторане.

— Джой, ты говорила мне, что муж Моон ушел. Ты говорила, что они не жили вместе.

Она кивнула.

— Я знаю. Он вернулся, чтобы поговорить с ней.

— И из-за этого она убила себя?

— Да. Я думаю так.

— Вы уверены, что не было что-то еще?

Она пожала плечами.

— Я не знаю.

Я обнял голову руками. Это не имело смысла. Это не имело вообще никакого смысла. Это была женщина, которая работала в гоу-гоу баре, танцевала голой перед незнакомцами, спала с мужчинами за деньги. Она была замужем, имела ребенка. Какой мог найтись аргумент, что бы заставить ее убить себя?

Джой вложила ее руку в мою.

— Мне не хватает Мон, — сказала она.

— Мне тоже ее не хватает — сказал я.

Джой улыбнулась.

После того, как мы поели, Джой пошла в отель со мной. Она оставалась двое суток, а затем поехала обратно в Сурин. Я был должен лететь на Пхукет и вернуться в Бангкок через неделю. Джой просилась поехать со мной, но я не мог, потому что главное бюро всегда очень напрягало с расходами, и начался бы ад, если бы они обнаружили, что я повез с собой девочку. Особенно барную девочку, хотя она оставила работу.

После того, как она ушла, я много думал о Моон. Я не мог понять, почему она убила себя. Должно быть что-то большее, чем только аргументы ее экс-мужа.