Анна Имейджин - Новозеландский дождь (СИ)
-Ники… - заглядывает он мне в глаза. – ты сводишь меня с ума, - говорит он, а потом легонько подталкивает к кровати, на ходу сдергивая с нее плюшевое покрывало, и кидая на пол.
Я покорно падаю, и Ларсен нависает надо мной, целуя. Ох, я прекрасно понимаю, что мы хотим сделать, а небольшой страх перед неизвестностью только прибавляет страсти.
Я обнимаю Ларса за шею.
-мне не будет больно?
-Ники, я постараюсь, - шепчет Ларсен, и одновременно расстегивает пуговицы на моей кофточке, провожая каждую поцелуем.
Я начинаю подрагивать от возбуждения. Кофточка летит куда-то в сторону… Ларс проводит руками по моему телу и аккуратно расстегивает джинсы. Я тяжело сглатываю и киваю. Он медленно снимает их с меня, и они отправляются вслед за кофтой, туда же потом летят и носки с кедами…, и я просто таю от нежности Ларсена.
Он снова обнимает меня, но я изворачиваюсь, и теперь я сверху, сижу на нем. Чувствую его возбуждение, вижу его по глазам Ларсена, слышу, как тяжело он дышит… Я нисколько не стесняюсь своего тела, я просто наклоняюсь, обнимаю, и нежно целую Ларса, в то время, как его руки гладят мою спину. Я несмело наклоняюсь и начинаю расстегивать его ремень, и Ларсен помогает мне снять с него джинсы. Потом расшнуровываю его конверсы и аккуратно снимаю, затем носки.
И мы остаемся друг перед другом почти без всего, и лишь пара мгновений отделяет нас от момента, который изменит все. Я нервно хихикаю, Ларсен улыбается, а его рука скользит к застежке моего лифчика.
-позволь, я сделаю все сам, Ники? – шепотом спрашивает он.
Лифчик тоже отправляется куда-то в сторону, Ларсен прижимает меня к себе, целует, и мы плавно перемещаемся в горизонтальное положение…
Я просыпаюсь от лучей солнца, играющих по комнате. Медленно открываю глаза – и вижу солнечные лучи на спине Ники. Вижу, как она мирно спит, прижавшись ко мне, и приходит осознание того, что мы сделали. Да уж, страшно подумать, что мы вчера сделали, но нам не о чем жалеть…
Я слегка шевелюсь, лишь чтобы поправить одеяло, но даже этого легкого движения достаточно, чтобы разбудить Ники. Она открывает глаза и поворачивает голову ко мне.
-Ларсен…
Сонные, ее глаза еще милее, чем обычны, все ее лицо так наивно и по-детски трогательно… я не выдерживаю, наклоняюсь и беру ее лицо в ладони. Нежно и легонько целую.
-с добрым утром, Ники.
Она кладет руки мне на плечи и заглядывает в глаза.
-Ларс… Я так счастлива…
-я тоже, Ники… - я провожу носом по ее щеке, а потом легко касаюсь ее шеи губами.
Ох, я просто хочу любить ее. До бесконечности. Она – та, кого стоило искать и ждать всю жизнь. Я чувствую, как Ники тяжело и взволнованно дышит, я постепенно откидываю ее на постель…
-ой, Ларс, прости, я сейчас! – Ники вскакивает, спрыгивает с кровати и несется, судя по всему, в ванную.
Я тихонько усмехаюсь, ведь еще никогда я не был ни у кого первым. Даже у моей школьной подруги, Джози, с которой был мой первый раз, а ведь нам тогда было по шестнадцать…
Откидываюсь на подушку. Ну, и что же делать дальше после такого развития событий?
Спустя пару минут я слышу крики Ники:
-Ларс! Подойди, пожалуйста!
Я подхожу к двери ванной. Ники кричит оттуда:
-Ларсен, у меня к тебе есть просьба! Можно мне, пожалуйста, одолжить кое-что из ящичка Мелани?
Я снова усмехаюсь.
-я думаю, она уже не вернется сюда никогда. Я надеюсь на это. – прибавляю я вполголоса.
-так значит, да?
-да.
Спустя пару минут она выходит – и не только сделав свое небольшое дело, но и умывшись, почистив зубы и даже кое-как причесавшись. Правда, все еще в полупрозрачном халатике – после того, как все наши нежности ночью закончились, мне пришлось найти что-то для нее, и это оказался халат Мелани, висевший в комнате не крючке.
Черт, слишком много ее вещей осталось в моем доме.
-ты так мило выглядишь, - искренне говорю я и целую Ники в щечку.
Она улыбается.
-я скажу еще раз, Ларс, я никогда не забуду нашу ночь…
В этот момент мне кажется, что я брошу все ради нее, что она стоит всего, что я потеряю, выбрав ее… но я отгоняю эти мысли и спрашиваю:
-что будешь на завтрак?
Мы молча спускаемся на кухню, я разогреваю блинчики, ставлю на стойку все необходимое… в воздухе чувствуется вся напряженность обстановки – ведь мы осознаем, что теперь расстанемся на неопределенно время, и возможно, сегодняшняя ночь была ошибкой… но все уже уходит в прошлое, и рубеж перейден…
Ники сидит молча и даже не смотрит в мою сторону – а глядит на солнечных зайчиков на каменной плитке и думает о чем-то своем. Я ставлю тарелки на стойку, и мы едим в молчании – мы понимаем, что с каждой секундой трагичный момент расставания навсегда все ближе. Ночь прошла, и теперь мы никто друг другу… у нас была всего лишь одна эта ночь для того, что могло длиться целую жизнь…
-мы сейчас поедем в клинику, да? – спрашивает Ники.
Я не сдерживаюсь и улыбаюсь, отгоняя грустные мысли прочь, ведь у нас с миссис Маклемур был приготовлен сюрприз.
-да. Доедай быстрее и иди одевайся, - говорю я, а сам спрыгиваю с высокого стула и иду в ванную.
Там я долго стою перед зеркалом, глядя на свое собственное отражение. Господи, вид у этого парня такой, как будто он попал по жизни в тупик. Или в лабиринт. В котором нет выхода.
-Ларсен, где моя кофта?
Я молча выхожу, прохожу в спальню, поднимаю кофту Ники с пола и протягиваю ей.
-спасибо, - и прежде чем Ники отворачивается, я успеваю заметить поблескивающие в ее глазах слезы.
Скажите мне, почему я все всегда делаю не так?
Потому, что я монстр.
Всю дорогу в клинику мы молчим. Я стараюсь не думать о предстоящей разлуке, и в сотый раз вспоминаю подробности сегодняшней ночи, которые заставляют бабочек в животе взлетать вновь и вновь. Все было даже не так, как в мечтах – все было еще прекраснее! И даже не больно. Так, что казалось практически невероятным. Ах… Я никогда не забуду эту ночь…
Мы подъезжаем и молча выходим. Проходим внутрь в клинику, и Ларсен даже не берет меня за руку. Я стараюсь не смотреть на него – а он на меня.
Мы идем к кабинету главного врача. Ларс стучит в дверь, и мы заходим. И я не верю своим глазам – на стуле сидит мама!!!
Я радостно бросаюсь к ней, чтобы обнять.
-мам… это и был ваш с Ларсеном сюрприз!
И тут я вижу, что на глазах у нее слезы.
-Ты прилетела сюда? Что случилось?
Мама поднимает глаза.
-нет… скажите ей это вы, доктор Кальвин. Мы не можем этого больше скрывать!!! – восклицает она.
Ларсен достает носовой паток и протягивает его маме. Я с опаской жмусь ближе к Ларсу и хватаю его за руку. Он не возмущается – его глаза тоже обращены к доктору. Что же такое страшное могло произойти?
Доктор Кальвин со строгим, но сожалеющим видом, говорит:
-я сожалею, что мне придется говорить об этом, но Ники, мне придется… я не могу тешить тебя ложными надеждами, так как после сотрясения у тебя в мозгу образовалась опухоль, ее размер составляет два сантиметра, и она растет в прогрессии…
-что… что… - я не верю услышанному.
-как вы смеете сообщать это самой Ники? – в ярости выкрикивает Ларс.
-Ларсен…
Реакция Ларсена мгновенна – он крепко стискивает мою руку и вытаскивает меня из кабинета, но, несмотря на это, я успеваю услышать:
-радиотерапия или химиотерапия не помогут… Ники осталось максимум полтора года, миссис Маклемур…
-Ники! Ники! Ты меня слышишь? Все в порядке… - кричит Ларс.
Полтора года.
-Ники! - Ларсен хватает меня за плечи. – Что ты успела услышать?
-Я умру…
-Ники, не смей даже думать об этом! Не умрешь!
Полтора года…
В моих глазах темнеет, я чувствую, как Ларс ударяет меня по щекам, но это не помогает, я ощущаю холод каменного пола и удар, и, наконец, бесчувственно валюсь вниз…
-Ники! Милая! – слышу я голос Ларсена и открываю глаза.
Ой… опять я упала в обморок. Чувствую, что меня положили на кушетку в кабинете доктора Кальвина. Однако, сейчас здесь нас только двое. Я поворачиваюсь и вижу устремленный на меня взгляд Ларсена, полный любви и заботы. Что-то больно щемит мне прямо в сердце. Я вспоминаю последние услышанные слова. Ведь еще каких-то восемь часов назад мы были счастливы, а теперь... теперь…
-Ники, дорогая, - с болью шепчет Ларс.
Милая… дорогая…
К глазам подступают слезы.
-Ларс… - шепчу я.
-я с тобой, Ники, милая - говорит он, беря меня за руку.
Пытаюсь собраться и заговорить. Наконец, получается.
-Ларс… это все правда, что сказали? – дрожащим голосом спрашиваю я, сглотнув ком в горле.
Я вспоминаю последние секунды в сознании и сразу осеняет страшная мысль. Ничего не поможет. Через полтора года я умру. Опухоль… почти всегда это рак. Рак… я слышала о страданиях раковых больных. И конец будет страшным, если верить моим недалеким знаниям по биологии.
