Владимир Корчагин - Две жизни
Но, сам понимаешь, каково было мне, единственной наследнице богатого барина, окруженной целой сворой служанок, горничных, лакеев, хранить в тайне это мое чувство и, несмотря на все запреты и препоны, встречаться с любимым. Счастье, что у меня в союзниках оказалась преданная и беззаветно любящая меня няня-кормилица из отцовских крепостных. Она и помогала нам встречаться в самых укромных и защищенных от посторонних глаз местах.
Однако шила, как говорится, в мешке не утаишь. И отец мой узнал о нашей связи. Расправа была коротка. Меня отправили к родственникам отца под Краков. А любимого моего забрили в солдаты. В имение я вернулась лишь несколько месяцев спустя. Дмитрий был давно уже в солдатах, дядя Егор и тетя Глаша, усыновившие его и любившие меня как дочь, умерли друг за другом, не перенеся разлуки с сыном. Умерла и моя кормилица. Я бы тоже, наверное, покончила с собой, но… под сердцем у меня билась уже новая жизнь, наш с Дмитрием сынок… Когда родители узнали об этом «неслыханном грехе», меня срочно отправили в одну из дальних отцовских деревень, где и увидел свет мой Митенька, сынок. Да, я так назвала его в память о своем любимом, о судьбе которого не знала, да и не могла абсолютно ничего знать.
Не знаю, как сложилась бы моя дальнейшая жизнь. Но в это же примерно время умер мой отец, и сердобольная матушка сейчас же распорядилась, чтобы мы с ее внуком возвратились в родовую усадьбу. Трудно сказать, что у нее были за планы относительно нашей дальнейшей судьбы. Но Митенька не прожил и полных трех месяцев. Это был уже конец всему. Ничего больше не привязывало меня к опостылевшей жизни. Единственное, что я могла сделать, это распорядиться — да, теперь я могла и распоряжаться — похоронить его там, где мы фактически обручились с моим любимым, на спуске из усадьбы к реке. Да ты видел этот надгробный камень… — Софья прикрыла лицо руками, голос ее прервался.
Несколько минут прошло в молчании.
— А дальше? Что было дальше? — несмело напомнил о себе Сергей.
— Все, что произошло в течение последующего года, в памяти отпечаталось почему-то очень смутно. Вспоминались лишь бесконечные визиты врачей, горы лекарств, скорбное лицо матери… И наконец последнее отчетливое видение: я в жаркой смятой постели, кругом свечи, слезы родных и близких, крест священника перед самыми глазами. Видимо, это и был мой последний день…
— Понятно…
— Да, со временем и мне стало все понятно. Появились статьи и книги о реинкарнации, о том, что человек может прожить не одну жизнь. Словом, мои «воспоминания» только подтвердили эту идею. Но то, что произошло в этом году… Я знала, что все пережитое мной связано с рекой Ермишь. Эта река постоянно фигурировала в моих видениях. Знала и то, что эта река в Рязанской области. Даже побывала на ней. Но где именно находилась усадьба господ Мишульских и сохранилось ли там что-нибудь от тех давних времен, так и оставалось для меня неизвестным. Вот почему когда я узнала, что управлением планируется проведение геологической съемки в бассейне реки Ермишь, то упросила главного геолога направить меня именно в эту партию. Просьбу мою удовлетворили. Но тут возникли новые осложнения. Не оказалось подходящей кандидатуры на должность начальника партии, а сама я слегла в больницу. Казалось, все пошло прахом. Я даже смирилась с этим. И вдруг узнаю, что начальника партии все-таки подобрали. А мне врачи разрешили через полторы-две недели выехать в поле.
И вот наша первая встреча. Даже еще не встреча, а неожиданно услышанный мною голос, голос, который столько времени звучал во всех моих «воспоминаниях» и вдруг раздался в моей прихожей. Мне показалось, что произошло чудо, что каким-то невероятным образом возвращается само далекое прошлое. А когда я увидела твое лицо, то едва сдержалась, чтобы не броситься тебе на шею. Ведь именно таким рисовала моя память образ отнятого у меня судьбой возлюбленного. Но главное, я увидела, что ты тоже чем-то удивлен, взволнован, обрадован. Неужели, подумала я, это действительно человек, живший когда-то под именем Дмитрия.
Но мало ли бывает в жизни самых неожиданных совпадений. И я постаралась скрыть свои чувства. Тогда мне это удалось. Удавалось и в первые дни работы в поле. Ты помнишь, наверное, каким синим чулком я прикидывалась в начале сезона. Хотя с каждым днем все больше убеждалась, что ты — это мой Дмитрий в прошлой жизни, так же как я — Анастасия в моем прошлом бытии.
Боже, каких сил мне стоило дальше скрывать свои чувства к тебе! К счастью, поездка к бывшему имению Мишульских расставила все точки над «i». Этот вечер по возвращении на базу должен был быть самым счастливым в нашей жизни. А все кончилось такой трагедией… — глаза Софьи наполнились слезами. — Но, слава Богу, теперь все позади. И я снова, как когда-то, будучи Анастасией, могу сказать тебе: «Желанный мой, я твоя, и только твоя на всю жизнь!». А ты? Ты также… — она подняла на него доверчиво ждущие глаза.
Но он, не дав ей договорить, лишь молча сжал девушку в своих объятиях, покрыв ее лицо долгими, горячими поцелуями.
