Евгений Гришковец - Год жжизни

Завтра полечу в Париж. Возникла такая потребность и необходимость. Там будет кому диктовать и где заглянуть в Интернет. Поэтому не сомневаюсь, что появление каких-нибудь неожиданных парнокопытных смогу отследить и что-нибудь из Парижа напишу.

А ещё маленько на тему весны. Вспомнил свой стишок, который сочинил в восьмом классе. Он так и называется — «Весна».

Ну, порадуйтесь вместе со мной,Муха первая в доме проснулась.Я видел, я видел, бог мой,Она радостно мне улыбнулась.

Не судите строго, мне тогда было четырнадцать.

Не удалось мне совладать с компьютером и французским Интернетом. Безграмотен и бездарен я в этой области. А в интернет-кафе компьютеры с басурманской клавиатурой. Поэтому диктую по телефону.

В общем, всё в порядке, Франция как Франция, только с погодой не повезло.

Здесь, конечно, Восьмое марта праздновать не будут, дикие люди! (Улыбка). Хотя у нас в семье этот праздник тоже никогда не праздновался. Этот праздник у нас считается дискриминационным и необязательным. Должен заметить, что таковым он считается женской частью нашей фамилии.

Но тем не менее всё же праздник государственный. Милые барышни и дамы, это будет первый праздник, с которым вас поздравит наш свежий президент. Хоть он ещё и не вступил в должность, но он же мужчина, должен поздравить.

А всем мужчинам рекомендую воспользоваться праздником… Если вы стесняетесь говорить комплименты, боясь показаться глупым, Восьмого марта говорите — никто о вас плохо не подумает. Наоборот. И ещё, если стесняетесь покупать и дарить цветы, в этот день можно не стесняться. Если не разбираетесь в цветах, купите самые дорогие и побольше, лучше всего розы — не ошибётесь.

Милые барышни и дамы, пусть Восьмое марта, даже если вы его не празднуете, будет днём приятным, праздничным и по возможности счастливым.

Приятно возвратиться из Парижа и обнаружить, что дома в Калининграде погода такая же или лучше. На озере, недалеко от дома, крякают утки, и даже плавают лебеди. Хорошо, возвращаясь из Парижа, испытывать радость возвращения, а не наоборот.

С месяц назад меня пригласили в Лондон, на несколько дней, когда появится перерыв в гастрольном графике… А я сказал, что лучше проведу эти дни дома. Удалось ответить так, что мой ответ сразу убедил и порадовал. Меня спросили: «Тебе что, не нравится Лондон?» А я сказал, что мне там нравится, мне там очень многое нравится, почти всё, но я там ничего не люблю, а дома мне многое не нравится, но я это люблю. (Здесь я слово «дом» употребил в очень широком смысле.)

31 марта в Москве должен состояться спектакль «По По», на него уже давно проданы все билеты. Но он не состоится: неделю назад Александр Цекало сообщил, что по неотложным профессиональным причинам у него не будет возможности сыграть спектакль. К тому моменту билеты уже были проданы, встал вопрос, что делать. За девять лет активной работы мне не приходилось отменять спектакли, и нет возможности в данный момент оповестить всех, кто купил билеты, что спектакль не состоится. Я решил сделать следующее: вместо «По По» я сыграю «Как я съел собаку», который за последние четыре года давал в Москве только два раза. Но всем, кто не захочет смотреть «Собаку», деньги за билеты будут возвращены. ‹И еще одно. Билеты на «По По» стоят дороже, чем на те спектакли, где я играю один. Не сильно, но всё же. Зрителям, кто придет на спектакль «По По» и вынужден будет смотреть «Как я съел собаку», будут подарены DVD спектакля «По По».

Это всё, что удалось мне придумать в смысле компенсации. У всех, у кого есть билеты на 31 марта, прошу прощения. Александр Цекало также приносит извинения и, поверьте, весьма сильно переживает. Он любит этот спектакль и вообще ответственный человек.

Через час поеду в аэропорт. Есть прямой рейс Калининград — Омск, лету пять часов, разница во времени — четыре: ночь пролечу насквозь. В Омск прибуду утром, посплю и буду готовиться к спектаклю.

Много читаю вопросов и пожеланий по поводу тех или иных городов. Мой приезд в город чаще всего зависит не от моего желания и даже не от наличия времени, а от наличия у вас в городе приличных и нежадных организаторов гастролей. А если я еду, значит, такие в городе есть.

Сам жду очередной поездки в Новосибирск, Томск, Иркутск, Пермь, Екатеринбург, Красноярск, Архангельск и многие другие, но этой весной сформированы другие планы, а потому надеюсь на осень.

8 апреля, на два дня раньше, чем в Москве, в Киеве состоится презентация моей новой книжки «Асфальт». Рад возможности хоть на денек туда приехать.

Огромная просьба ко всем уважаемым и дорогим украинцам, которые пишут мне на украинском языке: пожалуйста, пишите по-русски. Я не понимаю того, что вы пишете, в то время как вы понимаете, что пишу я. Вы наверняка знаете русский язык, вы в значительно более выгодном положении — вы двуязычны. Поэтому будьте любезны, либо пишите по-русски, либо снабжайте свои украинские высказывания переводом, если хотите быть понятыми. К тому же, мне кажется, что это невежливо.

Когда играл во Львове спектакль «ОдноврЕмЕнно», там у меня случилась забавная история и разговор. Кстати сказать, спектакль прошёл прекрасно, львовская публика по-настоящему театральна, культурна и внимательна, с большой теплотой вспоминаю спектакль. И вот после спектакля был небольшой банкет, на котором, будучи исполненным радостных и благородных чувств, я сказал такой тост: «Я очень рад тому, что спектакль прошёл в атмосфере абсолютного внимания и понимания, что во Львове, в спектакле, который весь построен на языковых тонкостях, зрители улавливали все нюансы. И я хочу выпить за прекрасное знание публикой русского языка». Все собравшиеся, многие из которых говорили между собой по-украински, с удовольствием поддержали этот тост — кроме одного человека. Он сказал категорически, что за этот поганый язык пить не будет. Он сказал это негромко, и слышали немногие. Но мне пришлось ему ответить следующим образом: «Я предложил выпить не за язык, а за его хорошее знание, а это, согласитесь, не одно и то же». Многие посмеялись, и вопрос о языке больше тогда не всплыл.

Но на следующий день мне пришлось опять вступить в языковую дискуссию. Один человек упорно разговаривал со мной по-украински, причём на весьма сложные темы. Мне было трудно, я скоро устал от разговора, потому что не вполне понимал, о чём речь. Я его попросил перейти на русский, который он, без сомнения, знал. Он отказался, сказав, что не видит для этого причин. На что я ему сообщил следующее: «Вы говорите на другом языке, не на диалекте русского языка, а на отдельном языке. У меня нет никаких сомнений в том, что украинский язык — прекрасный, полноценный и совершенно отдельный язык, которого я не знаю, потому что родился в Сибири и никогда украинский не изучал. Так что если вы тоже считаете украинский язык отдельным языком, а не диалектом, разговаривайте со мной по-русски, потому что русский вы знаете. Но если вы считаете, что украинский язык — это диалект, то можете продолжать, я буду стараться вас понять». Мой собеседник подумал, усмехнулся и перешёл на хороший (в смысле знания) русский язык. Мы тогда проговорили чуть не до утра, много спорили, много смеялись. Вот такая маленькая история про языки.

Нахожусь в Тюмени и скоро пойду играть спектакль. А два дня назад, в Омске, выглянул в окно гостиницы — а там наряженная ёлка. 14-го марта. Пока это рекорд. В Тюмени полно снега. Короче, мороз и солнце.

Ох и укатали сивку крутые горки! Решительно не было никакой возможности в пути по уральским городам написать что-нибудь вразумительное, а последний текст СЮДА я вообще диктовал по телефону. Да и в данный момент сижу в аэропорту, жду рейса в Краснодар и диктую данное послание. Извините за долгое отсутствие. Сам СЮДА рвался, но слишком много переездов и совсем мало сна.

А вчера сыграл, пожалуй, если не самый сложный, то один из самых сложных своих спектаклей. За многолетнюю практику бывало разное, но такого не случалось. Вчера исполнял спектакль «Дредноуты» в Москве…

Ещё на вступительном слове мне бросилась в глаза явно семейная пара. Причём мужчина и женщина в возрасте явно за сорок. Привлёк моё внимание мужчина своим, как мне показалось, крайне недовольным видом. Его лицо, опять же, как мне показалось, выражало неудовольствие тем, что я говорю и вообще всем происходящим. А его, думаю что жена, наоборот, была очень довольна. И она периодически наклонялась к мужчине, что-то ему говорила, гладила его по голове, держала за руку. При этом выражение лица мужчины не менялось. Он сидел совершенно неподвижно.

Мне было плохо его видно, сидел он в пятом ряду, но от него исходила для меня какая-то тревога. И минуте на двадцатой спектакля я разглядел, что человек закрыл глаза, лицо его абсолютно вытянулось и стало ужасно бледным. Если бы с ним рядом не сидела женщина, я бы сразу забил тревогу. Но с ним рядом сидела взрослая женщина, которая держала его за руку. Я еще пятнадцать минут наблюдал эту картину, а лицо человека становилось уже совсем неживым. Мне доводилось такое наблюдать, это очень страшно. А женщина была спокойна и даже смеялась и аплодировала. В конце концов, когда у мужчины безжизненно отвисла челюсть, я остановил спектакль и обратился к женщине с вопросом: «Может быть, есть какие-то проблемы?» Она отрицательно помотала головой. Но, знаете, я ей не поверил. Я обратился к залу с вопросом, есть ли среди зрителей доктор. Зал был в замешательстве. Я, как смог, быстро объяснил ситуацию. Ряда из восьмого встала женщина, сказала, что врач. Она быстро осмотрела совершенно неподвижного и безжизненного человека и очень спокойно попросила вызвать «скорую». Потом я попросил мужчин помочь уже потерявшего сознание человека вынести из зрительного зала. В итоге его увезла «скорая». Минут пятнадцать я развлекал публику какими-то дорожными историями, дожидаясь возвращения тех людей, которые ушли помогать. Через некоторое время спектакль продолжился. Я не очень понимаю, как его доиграл, а сразу после спектакля у меня было только одно желание — выпить коньяку или водки. Но вроде бы удалось довести спектакль и не провалить его. А мужчину, я точно знаю, довезли до больницы живым, и я думаю, что его жизнь вне опасности. Хотя постараюсь узнать подробнее. Доктор, которая оказывала ему помощь, на спектакль не вернулась, но ей уже передали билеты на другой спектакль. Вот такие бывают приключения. Хорошо, что мне удалось разглядеть его в зрительном зале. А странное поведение его спутницы не оставляло ему никаких шансов выжить; когда его выносили, он уже практически не дышал. Чёрт возьми, мы живем в таком мире, в котором нужно быть очень внимательными друг к другу.