Джонатан Коу - Дом сна
Сегодня у Сары был первый день практики в местной начальной школе. Она нервничала всю неделю и лихорадочно готовилась, собрав материала часов на шесть, а не на сорокаминутный урок, который требовалось провести.
– Нормально, – ответила она. – Даже хорошо.
– Ты получила мою открытку?
– Да, – сказала Сара, и на мгновение ее глаза вспыхнули тайным огнем чистой и безоглядной любви. – Спасибо. – Стряхнув с сигареты пепел, она добавила:
– На самом деле, открытку с пожеланием удачи я получила не только от тебя.
– Сейчас догадаюсь. От Роберта?
– Боюсь, что да. Ночью под дверь просунули жалобное посланье.
– Бедняжка. Он тобою одержим.
Эти слова Вероника произнесла с затаенной злостью, которую Сара заметила и не преминула получить от нее удовольствие.
– Ты слишком к нему сурова, – сказала она.
– А как все прошло? Какие они? Как ты с ними обращалась?
– Ну, я решила не рисковать и задать им для начала что-нибудь вроде Стиви Смит[24], но в последнюю минуту подумала: «Нет, давай попробуем что-нибудь посложнее, давай все-таки рискнем». Так что я задала им прочесть стихотворение Майи Анджелу[25], ну ты знаешь ее «Песнь для древних».
– Оно же про рабство. Дети вряд ли поняли, о чем ты говоришь.
– Поняли – в том-то все и дело. Несколько трудных мест мне пришлось объяснить, но ты поразишься, как здорово дети понимают поэзию – если она хороша. Мы замечательно поговорили, и… ты не представляешь, какое это чувство, Ронни, – знать, что перед тобой сидят тридцать детей и, благодаря мне, они поняли нечто такое, чего раньше не понимали и не знали. Такое чудесное чувство…
Вероника усмехнулась:
– Я знала, что ты справишься. – И уже более вкрадчивым голосом:
– Ты ведь не собираешься к каждому уроку готовиться столько времени?
– Вряд ли. А что?
– Потому что тогда я вряд ли смогу тебя видеть. Ты не появлялась несколько дней.
– Ну… – Сара на миг затаила дыхание, а когда продолжила, в ее голосе слышалась дрожь возбуждения. – Как раз об этом я собиралась с тобой поговорить. Хотела кое о чем спросить.
Вероника ждала.
– Да?
– В Эшдауне жил один парень, но он только что выехал из комнаты и вернулся в студгородок. И дело в том… – Она поймала взгляд голодных, выжидающих глаз Вероники. – …формально говоря, это комната на двоих. В ней две кровати, и она просто огромная. На третьем этаже. Так что я подумала… ну, я подумала, не хочешь ли ты туда переехать.
– Одна? – задала Вероника дразнящий вопрос.
– Вообще-то нет. Я имела в виду нас обеих.
– Две любовницы? – спросила Вероника таким тоном, что Сара встревоженно огляделась. – Любовницы в одной комнате? Что скажет университетское начальство?
– Ничего не скажет, разумеется. Откуда им знать… о нас?
Вероника, от души наслаждавшаяся шуткой, не собиралась останавливаться.
– Подумай, какой будет скандал.
– Если ты считаешь, что это слишком… Я хочу сказать, если ты видишь в этом проблему для себя…
– Сара, – Вероника взяла ее за руку, чуть сжала и начала поглаживать. – Я с удовольствием перееду в одну комнату с тобой, с огромным удовольствием.
– Правда?
– Правда. – В уголках губ Вероники снова задрожала улыбка. – Бедный Роберт. Он с ума сойдет.
– Легок на помине, – сказала Сара, переводя взгляд на дверь.
Роберт какое-то время помялся, прежде чем подойти к ним. Он не мог отказать себе в удовольствии посидеть рядом с Сарой, даже если удовольствие это сопрягалось с мукой от того, что она выглядит такой счастливой рядом с Вероникой. Как бы то ни было, Роберт все же решил сесть поближе к Веронике – то ли не хотел создать впечатления, будто он предъявляет какие-то права на Сару, то ли потому, что сидя напротив, мог с полным правом смотреть на нее.
– Привет, – сказал он. Из переполненной кружки выплеснулось несколько капель кофе, когда Вероника подвинулась, освобождая для него место. – Как сегодня прошло?
– Прекрасно, – ответила Сара. – Просто отлично.
– Правда? Я так и знал.
– Чудесные дети, очень любезные учителя…
– Значит, все хорошо? Ты им понравилась?
– Похоже на то. В этой школе вообще очень приятная атмосфера. Я понимаю, что пока еще рано об этом думать, но… если они смогут в конце года взять меня в штат… понимаешь, это было бы просто чудесно.
– Правда? Хочешь остаться в этих краях?
Роберт лихорадочно соображал, как согласовать свои планы с планами Сары. Если понадобится, он тоже сможет найти работу где-нибудь неподалеку или останется в аспирантуре.
– Ну да, мы обе поищем что-нибудь здесь, – сказала Сара. – Помнишь, я тебе говорила… Ронни хочет собрать театральную труппу.
– Понятно. – Настроение Роберта привычно ухнуло вниз, но он решил поддержать игру, а потому повернулся к Веронике:
– И как успехи?
– Помаленьку. – Она снова уткнулась в «Дом сна» и слушала разговор вполуха. – Пока выявляю потенциальных спонсоров.
– Спонсоров?
– Деловой подход. Сейчас все так делают: создают частное предприятие.
– Ронни знает, как подойти к делу, – восторженно заметила Сара. – Она так много знает об экономике.
Вероника рассмеялась, но то был не ироничный смешок над оценкой своих финансовых способностей – она смеялась над очередным абзацем книги.
– «Верните их живыми», – сказала она. – «Пути благоразумных», «Одетая в пурпурный туман».
– Ты о чем? – спросила Сара.
– Эти книги рекламируются в конце. «Дело нарумяненной девушки», «Конни Морган на лесопилке». Ух ты, похоже на лесбийскую классику. Послушай еще: «Имя – жена», «Она в борьбе с собой», «Розовый треугольник»… Поразительно, этого материала мне хватит на диссертацию. – И Вероника захохотала в голос:
– Роберт, а это как раз для тебя. «Ты и твоя рука». Возможно, самое подходящее чтение, когда ты думаешь обо мне и Саре.
– Ронни!
Шокированная Сара игриво пнула ее под столом. Роберт поднял на нее взгляд и увидел, что Сара смотрит не на него, а на любовницу; ее глаза смеялись, смеялись весело и беззаботно, в них плескалось нечто очень личное, сокровенное. Он сдержал внезапно подкатившие слезы и вдруг потерял сознание – на одно короткое мгновение, – а когда очнулся, в мозгу ярко сияли странные слова:
…Не видя взгляд слепой скользит…
Вероника собралась уходить. Она что-то говорила.
…И я в твоих глазах никто…
Чувствует? Что он чувствует?
– Так что будем делать?
В сознание проник голос Вероники:
– Когда переезжаем?
– Я тебя разыщу, – говорила Сара. – Поговорим об этом позже.
Вероника попрощалась и ушла. Целоваться в присутствии Роберта они не стали.
Наступила тишина. Сара с виноватой улыбкой смотрела на Роберта, и он постарался улыбнуться в ответ.
– О чем вы говорили? – спросил он наконец. – Вы переезжаете?
Сара кивнула.
– Да, Ронни перебирается в Эшдаун. Мы займем бывшую комнату Джеффа.
– Понятно. – Еще кое-что придется осознать, еще с чем-то придется смириться. – Прекрасно.
– Да… Да, так оно и есть. Думаю, у нас все получится.
– Хорошо. – Роберт раскрыл «Дом сна» и невидяще пролистал. – Значит, твоя комната освободится?
– Наверное. – Что он имеет в виду? Не лелеет же он фетишистское желание въехать туда? – А что такое?
– Мой друг Терри ищет комнату, вот и все. Ты не против, если я скажу ему о комнате?
– Конечно, не против, – сказала Сара с облегчением. – Это было бы прекрасно.
Вновь наступило молчание, на этот раз более долгое и тягостное. Сара искала тему для пустой беседы. Дюжина вежливых, бессмысленных фраз замерла у нее на губах.
– Это одна из книг Слаттери? – спросил Роберт, все еще силясь прочесть хоть строчку.
– Да. С той полки.
Сара показала нишу между книг.
– Этот мой друг, Терри… – сказал он. – Он хранит в одной из книг десятифунтовую банкноту.
– Правда? Зачем?
– Ну так, заначка. Если вдруг окажется на мели.
– Неплохо придумано.
– Ловко, правда? Наверное, один шанс на миллион, что кто-нибудь ее найдет. – Сара не могла понять, к чему Роберт клонит, но следующие неловкие и скомканные слова кое-что прояснили. – Сара, если я когда-нибудь захочу… оставить что-нибудь тебе, я положу это сюда. Вот в эту книгу.
– Что ты имеешь в виду?
– Страница… – он наугад перелистнул книгу, – …страница сто семьдесят три. Ты всегда будешь знать, где это найти.
– Что – это? Ты имеешь в виду деньги?
– Может быть, и деньги, или… в общем, что угодно. Не знаю. – Это было правдой, Роберт и сам плохо понимал, зачем все это говорит. Но ему почему-то казалось очень важным выговориться сейчас. – Обещай, что запомнишь?
– Роберт… – начала Сара и замолчала, не в силах сказать, что в качестве посредника своего загадочного сообщения Роберт умудрился выбрать ту самую книгу, которая символизировала все, что они с Вероникой испытывали друг к другу, – книгу, ставшую знаком их любви. Разве может она задеть его чувства подобной иронией? Нет, слишком жестоко. – Мне пора идти, – вот и все, что она сказала. – Я… послушай, прости, если мы поддразнивали тебя.
