Тим Краббе - Пещера
– Где вы пропадали? – спросил он.
И не успела Марси открыть рот, как Артур выкрикнул:
– Я не хотел, это она меня заставила!
Не проходило и дня, чтобы фантик от конфеты, осенний лист или ржавое пятно не уносили его обратно в детство. Он стал различать их цвета еще до того, как выучил их названия, – и все благодаря коллекции камней своей матери. Она начала собирать камни еще ребенком и позже продолжала заниматься своим хобби с такой одержимостью, словно это было олицетворением ее прежней жизни. Часть чердака в их доме она оборудовала в свой «каменный» кабинет. Там находились ее книжки, микроскоп, шкафы со стеклянными дверями и широкими плоскими ящиками, где в открытых картонных коробочках хранились камни. Эти коробочки она мастерила сама из больших листов розового и светло-желтого картона, специально вырезая их по размеру для каждого отдельного камня, а затем складывая и сажая на клей.
На столе, где она часто выставляла свои новейшие приобретения, всегда хранился самый первый камень, с которого все и началось, – черный грубый осколок с зеленым, светящимся и похожим на сахар кусочком внутри – оливковый базальт.
Ее коллекцию составляли камни со всего мира, всех времен – возраст некоторых дотягивал до нескольких миллиардов лет. Однажды, вложив ему в руку два камня, она спросила, что он чувствует. Ничего особенного он не почувствовал, но прекрасно помнил ее восторг по поводу этих камней: ведь их разделяло три миллиарда лет – возраст нашей планеты.
– Ты словно держишь в своих руках вечность! В одной руке! Неужели ты не чувствуешь? Сожми их еще раз хорошенько!
Иногда они с Джейсоном помогали ей вырезать и клеить коробочки и пару раз все вместе совершили поход на заброшенные каменоломни и утесы, где она искала новые экспонаты для своей коллекции. Однако это особенно их не увлекало, и постепенно воскресенье стало обычным днем, когда рано утром они, попрощавшись с Марси, уходили на рыбалку, или купаться, или кататься на яхте и встречались только вечером, когда она, грязная и уставшая, с набитым камнями рюкзаком возвращалась домой и в мгновение ока исчезала на чердаке.
Она покупала и обменивала камни на выставках-продажах или по почте, но больше всего любила искать их сама, иногда одна, иногда с коллегами по клубу минерологов в Оспрее. Позже, когда Артур заканчивал школу и у нее появилось больше свободы и денег, она отправлялась в целые экспедиции в Вайоминг и Аризону, несколько раз ездила в Южную Америку, Колумбию и Бразилию. В гараже неустанно гремела и гудела машина времени – так она называла свой шлифовальный станок, который обрабатывал грубые камни, делая их гладкими и цветными, почти драгоценными. В течение одной-двух недель станок умудрялся сотворить то, на что реке потребовался бы миллион лет.
Со своими камнями Марси забывала о времени, и тогда, глядя на лестницу, ведущую на чердак, Дэвид говорил:
– Нужно быть ископаемым, чтобы заслужить внимание твоей матери.
Или же напевал «Сердце камня» «Роллинг стоунс». Или спрашивал, есть ли такие экземпляры, которые способны излечить ее от каменной любви.
– Их-то я и ищу, – отвечала она, – но нахожу лишь те, которые поступают со мной ровно наоборот.
Ей не было дела до сверхъестественных сил камней. Так же, как до слова «хобби».
– В мире существует лишь одно хобби – собирать марки. Я этим не занимаюсь.
Как бы скептически ни относился Дэвид к ее увлечению, Марси не переставала мечтать о собственном магазине. Дэвид считал эту затею эфемерной, поскольку, кроме нее, в Уотерхеде ни один человек не интересовался камнями. Со временем, однако, все его доводы свелись к единственной просьбе:
– Подожди, пока мальчики начнут жить самостоятельно.
Когда Артур наконец поступил в колледж, а родители Марси умерли, она распорядилась завещанными ей деньгами: в самом красивом месте улицы Бертранд-стрит открыла собственный магазинчик под названием «Камни Марси».
На презентации было море цветов, множество речей, поздравительных телеграмм. Дэвид гордо улыбался, но Артур знал, что скрывалось за этой улыбкой: ни одна из жен всех влиятельных персон в Уотерхеде – пусть дипломированных, пусть не без творческой жилки – не удостоилась целого магазина.
Однако сбылись худшие предсказания: дела в магазине шли из рук вон плохо. Уже через несколько недель Артур стал обходить Бертранд-стрит стороной, опасаясь, что в магазине вообще не будет посетителей. Если кто-то туда и захаживал, то в основном коллекционеры, такие, например, как пожилой господин Хаммермачер, или пенсионеры – с единственной целью поболтать о своем пристрастии. Марси варила им кофе и иногда угощала бутербродами. Те, однако, никогда ничего не покупали. Постоянными клиентами были дети, которые с утра до вечера рылись в мешках с отшлифованными камешками, набирая полные пакеты, за что Марси брала с них всего по полдоллара. По желанию она наклеивала на камни специальные кружочки, чтобы те было удобно носить на шее, – за эту услугу она не брала ни цента. Огромные куски горного хрусталя, доисторические окаменелости, за которые она выложила тысячи долларов, так и красовались на витрине.
Артур понимал, что «Камни Марси» – не только магазин, но и ателье украшений, собственноручно изготовляемых ею на заказ, торгово-рассылочная фирма, а также пункт сбора как дилетантов, так и профессионалов-минерологов из широкой округи; но хотя бы одного настоящего клиента ее детище, несомненно, заслуживало.
Однажды, когда они вместе были в магазине, зазвонил дверной колокольчик. Марси просияла от радости, которая тут же улетучилась – в дверях стоял Джейсон. Значит, такое же разочарование постигало ее всякий раз, когда приходил и Артур.
Дэвид после посещения нью-йоркского магазина камней рассказал им, что там, помимо всего прочего, продаются скелеты животных, гигантские черепа, а также камни от различных болезней (ревматизма, головной боли), камни знаков зодиака, привораживающие камни. За те несколько минут, что он там провел, в магазин заглянули четыре или пять человек, которые сделали покупки на тридцать – сорок долларов. По-видимому, подобная продукция сейчас в ходу. Почему бы и ей не попробовать привлечь клиентов целебными камнями?
– Если в своем магазине я наткнусь на камень, излечивающий одновременно и СПИД, и рак, я выкину его в воду, – сказала Марси.
Артур сделал вывод, что Марси знает, как вести дела, поскольку ни в первый, ни во второй год своего существования магазин так и не разорился. Наверное, она унаследовала больше денег, чем он думал, или многое продавала по почте. Он ни о чем не спрашивал. Однажды дома во время ужина между Дэвидом и Марси завязалась дискуссия, и, как показалось, не в первый раз. Стало ясно, что дела в магазине обстоят намного хуже, чем он подозревал. Наследство уже давно потрачено на ремонт и закупку инвентаря; годовые доходы «Камней Марси» не покрывали и месячной арендной платы. Первые два года за аренду – две тысячи долларов в месяц – платил Дэвид. Двадцать четыре тысячи в год. Итого сорок восемь тысяч. Артур пришел в ужас от этих сумм. Как раз в это время партнер Дэвида по бизнесу, владеющий сетью туристических бюро в Массачусетсе, но не имеющий филиала в Уотерхеде, приглядел местечко на Бертранд-стрит и предложил Марси купить у нее магазин. Дэвиду и Джейсону его предложение показалось приемлемым. Артур тоже понимал, что для Марси это – единственно разумный выход из создавшегося положения.
Он еще никогда не видел свою мать столь озабоченной и столь серьезной. Камни были ее страстью, частью ее самой. Она поняла это еще в детстве и с помощью «Камней Марси» хотела разделить свое увлечение с другими. Адрес магазина упоминался в журналах, пусть в маленьких, но распространяемых по всему миру. Как-то раз магазин посетил австралиец, а позже поляк. Они ничего не купили, но это не имело значения. Те, кто все на свете, включая «Камни Марси», привык переводить на деньги, ни черта не смыслили. Естественно, что расходы на содержание магазина в их глазах выглядели безумием, да и Марси они считали сумасшедшей. Однако им не стоило волноваться, их благосостоянию ничто не грозило.
– Уотерхед – это место для тупых материалистов, как я, а не для таких тонко чувствующих натур, как ты, – говорил Дэвид. – Здесь все заботятся о завтрашнем дне, а не о глубокой древности. Камни служат для того, чтобы строить дома. В один прекрасный день я вынужден буду прекратить тебя субсидировать.
– Ну что ж, тогда мне придется искать другой источник финансирования, – парировала Марси.
Она исчезла через два дня после ужина в Оспрее, во вторник, 15 августа 1995 года, около половины четвертого, на платформе номер семь Южного вокзала в Бостоне, куда прибыла поездом из Уотерхеда. Ее видел там Майкл Далиастро, учитель химии из Гринфелда, который ехал вместе с ней в одном купе. При себе у нее был коричневый чемодан, на вид весьма тяжелый, и Далиастро помог ей поставить его на полку. Ее лицо показалась ему довольно знакомым, но он не мог припомнить, где ее видел. Он поискал глазами бирку с ее именем на чемодане, но безуспешно.
