Ю. Козлов - Бандеризация Украины - главная угроза для России
Оуновские авторы хвалебных публикаций и «трудов» о Р. Шухевиче не скрывают, что на формирование его сознания, выбор им жизненного пути решающее влияние оказали труды Донцова и знакомство с Коновальцем. Вот как об этом пишет Петро Дужий в упоминавшейся нами работе: «… четырнадцатилетний гимназист Роман Шухевич в 1921 году не раз имел возможность встречаться во Львове, в помещении своей бабушки Термины Шухевич, с комендантом УВО полковником Евгением Коноваль-цем, который в том году прибыл из-за кордона… Роман Шухевич через четыре года после встреч с полковником Коновальцем стал членом УВО, одним из выдающихся ее боевиков, а военная профессия пленила хлопца и была особой в его наполненной глубоким содержанием жизни».
Необходимо учитывать, что многие факты сотрудничества Коновальца с немецкими спецслужбами не раскрывались не только перед рядовыми националистами, но и перед их руководителями. В подтверждение этому приведу выдержку из «Меморандума по украинскому вопросу», подготовленного в 1938 году НСДАП: «В 1922 году тогдашний начальник немецкой контрразведки полковник Гемпш вошел в письменное соглашение с руководителем ОУН полковником Е. Коновальцем, на основании которого украинская организация получала материальную поддержку, за что передавала отделу контрразведки сведения о польской армии. Затем организация взялась за подготовку в Польше диверсионных актов. Регулярная месячная плата Коновальцу доходила до 900 марок».
Свою зловещую роль в подстрекательстве украинских националистов к террористической деятельности сыграло руководство греко-католической церкви. Так, в 1932 году печатный орган национал-униатской партии «Украинско-католический союз», которую возглавлял глава УГКЦ, польский граф митрополит А. Шептицкий, в оправдание грядущих кровавых преступлений оуновцев писал: «Украинский национализм должен быть подготовлен ко всяческим средствам борьбы с коммунизмом, не исключая массовой физической экстерминации (уничтожения. — Авт.), хотя бы и жертвой миллионов человеческих экзистенций (существ. — Авт.)».
В том же 1932 году между немецким представителем, капитаном военной разведки Патцигом и Коновальцем заключается повторное соглашение о сотрудничестве, которое сулило немалую финансовую выгоду украинским националистам, в том числе личную. Характерно, что финансовые потоки постоянно возрастали по мере поступления сведений о состоянии в вооруженных силах Польши, Чехословакии и СССР, а также усиления позиций сторонников Гитлера в Германии.
Уже в начале апреля 1933 года, после утверждения в Германии фонда, предназначенного для финансирования национальных меньшинств, украинцам было выделено 200 тыс. марок. Коновальцу же платили 7000 марок в месяц. Кроме того, он получал отдельную плату за выполнение спецзаданий. Словацкий историк Богуслав Хневпек в своей книге «Под знаком трезубца» (см. «Культура» за 17.08.1988 г.) утверждает, что с 1 января 1934 года Коновалец получал от немцев по 110 тысяч марок в месяц.
После прихода Гитлера к власти польской разведке удалось добыть ряд ценных документов, неопровержимо доказывающих шпионскую деятельность ОУН в пользу Германии. Согласно добытым уликам было установлено, что ОУН в абвере зарегистрирована как разведывательная структура под зашифровкой «Dienst UKO» (Украинише Кампфорганизацион. — Авт.). Разведывательные функции между отдельными оуновскими деятелями были строго разграничены. Так, Роман Сушко информацию об обстановке в польской армии наносил на специальные анкеты, которые передавались немцам. Координатором разведывательной работы от абвера выступал секретарь и адъютант Коновальца Рико Ярый.
Как следовало из документов архива, ОУН сотрудничала не только с абвером и гестапо, но и с литовскими спецслужбами, регулярно получая от них денежное вознаграждение в сумме от 6 до 8 тысяч долларов США. Литовцы также помогали оуновцам печатать их литературу и снабжали их боевиков фальшивыми паспортами,
О финансовых делах ОУН в 30-е годы некоторое представление нам также дают документы из тайного архива ОУН, изъятого чешской полицией у Сеника-Грибивского.
Согласно этим документам, в 1931 году расходы ОУН на содержание зарубежного руководства, на прессу, на обеспечение боевиков, на помощь заключенным, на адвокатские услуги составили 22 тыс. 143 доллара. Для «революционной работы» в Галиции передано 7425 долларов. Сюда же, в Галицию, от сторонников ОУН из Америки было передано 24 тысячи долларов, но дошли только 5 тысяч. Как видим, иностранная валюта, оказавшись в руках «патриотов Украины», уже в тот период странным образом уходила «в тень». Опыт ветеранов ОУН пригодился их современным сторонникам. В независимой Украине после 1991 года «в тень» исчезли пожертвования диаспоры, исчисляющиеся уже многомиллионными цифрами.
В такой обстановке формировался характер и взгляды героя нашего повествования Романа Шухевича, что дает нам возможность полнее понять причины, подвигшие его на многие резонансные поступки в жизни, имевшие столь трагические последствия для десятков, может быть, даже сотен тысяч невинных человеческих жизней. Необходимо сразу же отметить, что идеи фашизма Р. Шухевичем, как отмечают практически все его биографы, были восприняты без каких-либо внутренних колебаний и сомнений.
В раннем возрасте он становится членом не только «Пласта», но и тайного общества под названием «Общество черного трезубца», возникшего под влиянием и при содействии активистов организации итальянских «Черных рубашек».
Некоторые оуновские авторы, например, восторженно отмечают активную организаторскую роль Шухевича в подготовке и проведении многих «атентатов» (терактов. — Авт.) боевиками УВО. Примечательно, что находившийся в послевоенной Германии С. Бандера даже не упоминает о периоде жизни Р.Шухевича, когда тот стал знаменитым террористом. Наоборот, Петро Дужий чувствует себя в современной Галиции как рыба в воде. В своей книге о Р. Шухевиче этому жизненному этапу нашего героя он посвящает целый раздел под названием «Из жизни боевика».
Однозначно положительная оценка террористической деятельности боевиков УВО-ОУН такими «историками», как П. Дужий, ее сегодняшняя героизация современными приверженцами националистической идеологии чрезвычайно опасны, т. к. способствуют воспитанию новых террористов, созданию таких организаций, как упоминавшаяся выше «Самостійна Україна». К чему могут привести последствия подобного «патриотического» воспитания, можно предположить, анализируя период деятельности националистических боевиков довоенного периода. Следует прежде всего учитывать, что основной костяк боевиков и партийных деятелей УВО-ОУН составляли подростки и юноши, еще не достигшие зрелого возраста. Воспитанные в духе нацистской идеологии, подстрекаемые функционерами спецслужб фашистских государств, эти юнцы решали вопросы жизни и смерти сотен и тысяч людей, в чем-то с ними не согласных или не угодивших нацистским бонзам.
Каждое политическое убийство находило официальное объяснение со стороны террористов, иногда по смыслу прямо противоречащее предыдущему. Одних польских чиновников убивали за «враждебное отношение к украинцам». Собинского же, известного в общественных кругах своими симпатиями к украинцам, убили Роман Шухевич с Б. Пидгайным, официально обвинив в коварстве — «заигрывании с украинцами». Юноши-террористы и их старшие учителя из числа лидеров украинских националистов боялись, что, способствуя развитию украинского образования и культуры, такие как Собинский подорвут авторитет террористических УВО-ОУН в народе.
Многих украинцев убивали по огульному обвинению в тайном сотрудничестве с польской полицией, хотя никаких вещественных доказательств и документальных свидетельств при этом, как правило, не приводилось. Так, например, неоднократно пытались физически устранить одного из активных деятелей краевой экзекутивы ОУН Романа Барановского, брат которого Ярослав Барановский был на короткой ноге с самим Коновальцем (невеста Я. Барановского Ганна Чемеринская и жена Коновальца были подругами. — Авт.).
По-видимому, основной виной Романа Барановского были его родственные связи. Его матерью оказалась этническая полячка. Обвинения не сняли даже после того, как Роман Барановский оказался в польской тюрьме, где умер при загадочных обстоятельствах в 1936 году. Зная о том, что провокация была излюбленным методом деятельности оуновских поводырей, можно с уверенностью предположить, что настоящий провокатор польской полиции остался вне подозрений, свалив при помощи польских работодателей вину с себя на Р. Барановского. Сегодня вымысел о «предательстве» Барановского повторяет в своей книге о Шухевиче Петро Дужий, напрочь забыв свои собственные прегрешения. Не тут ли зарыта собака?
