Алла Борисова-Линецкая - Дневник горожанки. Петербург в отражениях
— Тогда о них для начала. Известные люди приходят?
— Слушай, если я имена начну называть, то весь наш истеблишмент рухнет. Не в именах дело.
Дело в том, что сейчас доступность наркотика просто поразительна. Купить его легче, чем стакан семечек. Потому что у Мальцевского рынка стоит человек с характерной внешностью, а на лице его одно написано — героин.
Удельный вес легких наркотиков у нас крайне низок — продавать его не рентабельно. Стакан анаши стоит 500 рублей. А доза героина — 175 рублей. В день нужно не одну дозу, а рублей на 500…
Торгуют — все, иначе на что покупать? А покупать надо. Вторая-третья инъекция рождает зависимость, пятая-шестая попытка вдохнуть через нос — рождает зависимость и т. д.
— Значит, легкие наркотики у нас не в чести. Получается, героин?
— Героин. Понимаешь, ужас в том, что он как бы очень естественен для организма человека, как это ни парадоксально звучит. Организм, как известно, вырабатывает некие наркотические вещества. А тут они попадают извне. Синтез собственных веществ прекращается и человек начинает погибать, ну, как без инсулина. Самому с этим справиться невозможно. Но даже если справился — тянет обратно. И тут уже надо с ним работать, менять систему ценностей.
Я, не буду скрывать, очень хорошо знаю, что такое похмелье. Так вот наркоманы говорят, что готовы эти тяготы переносить годами. Только бы не ломаться. Кстати, замечаешь, среди наркоманов настоящих преступников очень мало. На дозе им просто ничего не надо, на ломке — тем более. Какое там сексуальное насилие, скажем… Да не нужно им просто ничего. Кроме дозы, конечно…
Мы поименно вспомним всех, кто принял дозу…
— И все же вернемся к контингенту твоих клиентом. Кто они? Куда их гонят? Что так жалобно поют?
— А контингент самый разнообразный. В огромном количестве музыканты, люди шоу-бизнеса, артисты, банкиры… Да ты сама видела. В.из группы «Два самолета» видела? Тележурналиста Ч., да? Сына Л. из БДТ… Актера Л. из сериала «У…»
— Я так поняла, имена называть не будем…
— Не будем. Беда в том, что у нас не принято признаваться в своих пороках. Это очень плохо, на самом деле. Вот когда меня спрашивают: «А вы не пьете?», я говорю: «Уже нет» Если бы все наши люди могли спокойно признать «Да, было…» — это бы им и всем остальным здорово помогло бы. У нас же все в страшной тайне. Даже о том, что Президент болен узнаем за год до его ухода с поста. Стесняются все очень.
Приходит тут ко мне один пациент. Говорит, сон у него плохой. Ну, начинаем беседовать.
— Пьете?
— Нет. Не пью.
Непонятно… И только под занавес вдруг выясняю — он, оказывается, кокаин употребляет. А потом еще героина вмажет. И у него почему-то сон плохой. Ну?
Или вот еще один.
— Пьете?
— Пью.
— Запои бывают?
— Нет, запоев не бывает. Ну, максимум, неделю…
А?…
— М-да… Но, может, они просто не понимают? Наркотики — это понятно. А вот питие… У нас же все пьют, на самом деле. И где тут грань: алкоголик — не алкоголик…
— Видишь ли, главное — утрата количественного контроля. То есть у человека нет чувства насыщения. Один выпьет 300 грамм — и нормально. Другому — не хватило. Ему все время мало.
— Так всем мало! Все через час в магазин бегут по новой!
— Хорошо. Объясняю популярно. У одного из восьми зависимость от алкоголя возникает на клеточном уровне. Алкоголь просто включается в обмен веществ, как наркотик, мы уже говорили. Только наркотик всегда включается, а алкоголь — не всегда. Тут как карта ляжет. От чего это зависит — не спрашивай. Не знаю. Может, генетически наследуется, но не напрямую.
— Ладно. Но почему, в один прекрасный момент они вдруг решают лечиться?
— Страх за здоровье. Сердце начинает барахлить, печень — и он бежит. Или может вдруг понять, что жизнь как-то странно проходит. Три дня пьет — три дня в себя приходит, а дела страдают… Наркоман-то уже ничего не боится, но за него родственники думают.
И нолики кровавые в глазах…
— И вот он решает — к Калашникову! Пусть спасает за неимением адекватной государственной инфраструктуры. И сколько ему на это денег надо?
— Не очень много. Почему? Видишь ли, у них все непросто. Я часто слышу: «У меня денег было, как фантиков. Потом все потерял. Работал грузчиком. Потом снова начал подниматься…» И вот у него скажем, 5000 рублей зарплата. Вроде ничего, но ведь неизвестно, что будет завтра… Месячный курс лечения от алкоголизма у меня стоит сегодня 5000 рублей. Наркоману — дороже: 400 долларов за 2 месяца реабилитации и полтора года наблюдения. Но они со мной и дольше общаются. Куда ж деваться…
— Ну, богатый человек наверняка платит больше, а? Хотя вообще, зачем богатому алкоголику лечиться?
— Если ты спросишь, как у «обитателей дворцов» протекает алкоголизм, то я отвечу — в принципе так же, как и у «обитателей хижин» Живет какое-то время с поправкой на алкоголь. Вроде все как у бедных. Есть одно «но» — он в постоянном страхе вернуться к нищете. «Деньги отчеканены свободой»…
— Это как посмотреть.
— Да, но терять их все равно не хочется. Так что мысли одолевают. А тут выпил — и проблем нет. На фоне тягот похмелья, когда голова болит, сердце стучит — все остальное кажется не столь важным. Жена одно моего пациента — банкира говорила: «Каждый раз на моих глазах, он умирает, воскрешается и умирает снова…»
— Как поэтично! А как же деградация? Осоловелый мутный взгляд? Батареи бутылок в пустой квартире?
— Ну, не так все ужасно… Да, вроде бы деградация. А потом бросил пить — и через 2–3 года все ОK. За полгода человек восстанавливается физически. А за несколько лет вообще приходит в норму.
— И многим удается не спиться?
— Считается, что около половины пьющих прекращают пить вообще. А половина — продолжают это дело.
— Борис, человечество борется с «маниями» черт знает с какого времени. Ну, неужели ничего, кроме кодирования, то есть некоего харизматического воздействия врача на пациента, церковных зароков, химической защиты (злополучной «эсперали») и психотерапии на фоне психоделиков, наукой не изобретено? Ничего принципиально нового?
— Вот хоть у кого спроси — за последние 100 лет исследования в области психических заболеваний не сдвинулись с мертвой точки. Сам механизм появления зависимости от наркотика, компьютера, телевизора, игрового автомата…
— …любви…
— …до сих пор не изучен. Есть, конечно, попытки объяснить что-то с философской, психологической, физиологической точки зрения. Вот может в области генной инженерии нас ждут какие-то открытия…
На столе у Доктора Калашникова лежит тоненькая книжка известного питерского поэта Г. Г. Хорошие стихи, кстати. Но сможет ли Г. Г. написать изящную поэтическую строчку в трезвом уме? Будем надеяться.
На титульном листе — надпись: «Спаси, Борис, всех питерских бражников». Ну, спасет. А что дальше? Это — вопрос.
2003
Принцесса-клоунесса Наталия Фиссон думает о Шекспире…
Наталия Фиссон — это такая рыжая, искрометная, пластичная, как балерина, смешная, как Чарли Чаплин, по-питерски интеллигентная, талантливая и очень стильная — Актриса.
Выросла из «Лицедеев». Работает в этом жанре — пантомима, клоунада, мистификация, все вместе.
Можно сравнивать с Джульеттой Мазиной в знаменитом фильме «Ночи Кабирии», можно ни с кем не сравнивать, а просто радоваться тому, что у нас такое есть.
В альянсе с мужем-режиссером Вадимом Фиссоном и двумя актерами Игорем Сладкевичем и Николаем Кычевым она играет спектакли в театре «Комик-Трест», а также снимается в кино, ну, и конечно, много путешествует по Европе, где их театр ждут, любят, ценят. Потом возвращается домой, в старый флигелек на Васильевском, где и есть их театральный дом.
Фото Александра Беленького
В штаб-квартире театра тепло, уютно, кругом странные предметы и поражающие воображение одежды, а начинается все с того, что Наташа спрашивает: «А вы знаете, что мы будем играть „Клеопатру“ Шекспира? Вот подумали, а не замахнуться ли нам на Вильяма нашего, так сказать, Шекспира?»
Я теряюсь и задаю глупый вопрос «А кто будет Клеопатрой?» «Я хотел! — вступает актер Игорь Сладкевич, — но у меня обаяния не хватило!» Поэтому играет Наташа. Но это — дело будущего. А в настоящем — спектакль «Белая история» — такие уморительно смешные виртуальные исторические хроники, где Наталья играет сразу и принцессу и маразмирующую королеву. «Лучше смеяться над нами, чем плакать над собой…» пишут они на своем сайте.
