Andrew Лебедев - Все голубые фишки
– Сроки плохие, – буркнул Богуш, – всего неделя.
– Придумаем, – твердо заверил Брусилов, – только это стоить нам будет.
– Денег не жалей, дам сколько надо, – сказал Богуш, – ты только постарайся, не подведи.
– Это уже лишнее, – сказал Брусилов, я верю, что и вы не забудете меня, когда главный куш пилиться будет.
Богуш ничего не ответил, только вскинул брови в изумлении. …
После баньки пили много и не пьянели.
Максим Анатольевич умел гостей и в баньке попарить и угостить их умел.
Ноилю не наливали – ему назавтра за руль.
И трезвый шофер веселил всех рассказами про то, как и сколько девчонок он отымел на задних сиденьях бесчисленных "волг" своих многочисленных начальников.
– Так ты, поросенок такой-сякой и в моей машине на заднем сиденье все обтрухал? – с показной сердитостью спросил Богуш.
– А как же, Игорь Александрович, в вашем Мерседесе целкам особый счет, – хохотнул Ноиль, – какая откажется в такой машине отдаться?
– Ну, и которую последней отодрал? – притворно насупив брови, спросил начальник.
– Не я, в последний раз не я, а главный следак из Москвы развлекались, – хохотнул Ноиль, – забавная штука вышла, однако.
И Ноиль поведал слегка зазхмелевшей публике историю того, как занимался сводничеством и возил Валида Валидовича в лесок со своей знакомой Машей по прозвищу Умная. И слушатели – разомлевшие от русского пару доброй баньки, который всегда навевает этакий эротический настрой, осклабясь в сальных мечтаниях, слушали, цокали языками и покачивали головами, дескать вот это да, но покачивая головами и цокая языками, сами про себя думали, де вот и мы – тоже окажись на месте этого Валида Валидовича, тоже бы не сплоховали.
– Так говоришь, полчаса он ее драл не вынимая? – изумленно спросил Антонов.
– Я на часы специально смотрел, – хихикая, подтвердил Ноиль.
– А она орала, как бешеная? – уточнил Богуш.
– Еще как орала, – кивнул Ноиль, – я все боялся помрет кто-нибудь из них, что потом делать?
– Ты бы нам эту Умненькую Машку привез, – цокнув языком и закатив глаза, сказал Антонов.
– Мы ее в другое дело определим, – сказал оживший вдруг и доселе молчавший Брусилов, – такие кадры бывают очень полезными. …
Америка – встать бы на колени да поцеловать эту землю…
Так думал Минаев, проходя по гофрированному трап-коридору, присоединенному к их Боингу… Но думал не серьезно, а скорее в шутку. Какая тут земля? И земли то не видно. Сперва трап гофрированный, потом бетонный пол аэропорта. Глупо вставать на четвереньки здесь, среди разодетой публики. Подумают – совсем дурак.
Хотя, Америка тем и нравилась Минаеву, что здесь можно было делать что хочешь, лишь бы только в рамках закона, а так – если законом не запрещено бетон аэропортовский взасос лобызать, так и лобызай, сколько душе вздумается, никто слова не скажет. Много чудаков в Америке.
А потом вот в Россию прилетишь – тоже встать на колени там и тоже поцеловать. Но в России к этому уже с пониманием отнесутся – даже по спине сочувственно похлопают и того и гляди поплачут за одно с тобой – слезу прольют.
Потому как Россия не есть страна равнодушная, как Америка. Недаром в Америке одно из главных в ходу выражений – I don't care… С одной стороны это вроде как выражение подтверждающее свободу каждого самовыражаться. Де – делай что хочешь, остальным всем по фигу… И это с одной стороны вроде бы как хорошо – потому как на этой самой свободе зиждется дух предпринимательства, построивший всю эту Америку. А с другой стороны русские корни подсознания тянут назад – в общину.
Где всем было не все равно. Где каждому было дело и до соседа и до товарища. В те времена, когда если случалось оказаться в потёмках, кричали не "есть тут кто нибудь?" а кричали "есть тут живая душа?" Потому что душевное время было. И русская общинность, она душевнее американской свободы от общины.
Так думал Минаев, выходя на парковку возле Кливлендского аэропорта. Но прочь все мешающее делу!
Мелькнула было подленькая мыслишка – позвонить Грэйс. Но Минаев подавил эту посланную дьяволом-искусителем помеху. "Все для фронта, все для победы", вспомнил Минаев лозунг – тысячу раз растиражированный в фильмах его советского детства. После победы будем расслабляться. О женщинах, дающих нам сладкую расслабленность будем думать после того, как ограбим родной уральский городок. А пока надо быть сильным.
Бенджамин Поллак – председатель совета учредителей Кливленд Сивилл Инжениринг компани назначил Минаеву на одиннадцать.
С самим Поллаком Дмитрий еще не был пока знаком, но с компанией КСИ дела имел, о чем Поллак несомненно уже навел справки.
Два года назад Минаев выполнял заказы для КСИ на исследования грунтов и фундаментов при постройке пирсов на озере Мичиган, где Поллак и его компания строили новый порт. Объемы работ по исследованию были небольшими, но заказ Минаев выполнил в срок и судя по тому, что рекламаций и исков со стороны КСИ не поступало, качество его исследований Поллака устроило. Да, объемы работ, выполненные Минаевым были очень скромными – всего двадцать тысяч долларов, но ведь это было два года назад. Фирма Димы Минаева могла за эти два года динамично разрастись…
И главное – у него был договор о намерениях с трестом Универсал, скрепленный письмом городского правительства Краснокаменска, подтверждавшие, что некий американский партнер может получить заказ на строительство объекта стоимостью триста пятьдесят миллионов долларов. Поллак и его вшивая КСИ на такую сумму и за три года по всем США заказов не получат никогда.
Но слабость Минаева была в том, что никто его на строительном рынке практически не знал. Да и Россия для Кливлендских и Чикагских строителей была местом тёмным и более чем рискованным. Но тем не менее, Дима шел на эту встречу, а мистер Поллак тоже – принимал Минаева в прайм-тайм своего рабочего дня, что само по себе было почетно и внушало надежду на успех.
Перед визитом, предварительно Дима посетил лавочку одного кливлендского еврея, у которого можно было взять на прокат часы "роллекс" за десять тысяч долларов, перстень с большим бриллиантом и заколку к галстуку с жемчужиной и изумрудом, а также наборную трость черного и красного дерева с серебряным набалдашником.
Зелено-коричневые туфли крокодиловой кожи, костюм от "Берццони" и шляпа "стэтсон-рич" были у Минаева свои.
На рандеву в КСИ он приехал в нанятом на деньги Богуша лимузине.
Дал шоферу пятнадцатку чаевых, чтобы тот вышел и открыл заднюю дверцу, что наверняка было зафиксировано видеокамерами наружного наблюдения. Пусть знают наших!
– Мистер Минаев? – с улыбкой встретила его секретарша, – мистер Поллак ждет вас.
Бенджамин Поллак, или Бенни Поляк, как знали его в местной синагоге, был пятидесятилетним евреем с мясистым одутловатым лицом, над которым нависала пышная и вся седая шевелюра густых и жестких волос. Волосы лезли у Бени и из ушных раковин и так же обильно торчали кустиками из его огромных черных ноздрей.
– Мистер Минаев, рад приветствовать вас у нас в КСИ, прошу садиться…
Беня изобразил радушие на один балл превышающее дежурное если судить по стандартной офисной шкале.
– Чай, кофе, воду со льдом?
– Я хочу показать вам вот это, – перегибаясь через стол, Дмитрий протянул Поллаку прозрачную папку с уже переведенным на английский буклетом, где в основных цифрах, сопровождаемых цветными графиками и картинками был представлен проект строительства тоннеля и транспортных развязок в городе Краснокаменска.
– Триста пятьдесят миллионов? – хмыкнул Поллак, снимая очки и щуря глаза от инерции перестройки хрусталика.
– Эти деньги мы можем взять вместе с вами, вы и я, – сказал Дима, кладя ногу на ногу так, чтобы Поллаку были лучше видны его модные туфли и модные носки.
– Это весьма неожиданное предложение, – прижав руку к сердцу, признался Поллак, – но это не знаит, что это неприемлемое предложение.
– Я надеюсь на это, – тоже зеркально приложив к сердцу руку, сказал Дима. …
Все дело было еще и в том, что Бенджамин Поллак в настоящий момент разводился со своей женой. Редкий случай для еврейской семьи upper middle class, но тем не менее. И адвокаты Сары Поллак так успешно повели дело, что Бенни вот-вот должен был не то чтобы совсем пойти по миру и остаться с дыркой в кармане, но шло к тому, что половину движимого и недвижимого Бенджамину в скором предстояло отдать Саре.
Об этом знали в местной синагоге и знакомый лойер Димы Минаева накануне шепнул ему, что Бенни может согласиться на авантюру, только бы увести значительную сумму от раздела с бывшей женой.
Так или иначе, переговоры об учреждении новой фирмы – дочки Кливленд Сивилл Инжениринг компани, которая бы унаследовала и часть кредитной истории и часть строительной биографии своей мамы – КСИ, было решено не откладывать в дальний ящик.
