Олег Рой - Ловушка для влюбленных
Не стану скрывать, что когда я спешил на доклад к непосредственному начальству, то был необычайно горд собой. Еще бы, ведь порученное мне задание выполнено идеально! Ни одной, даже малейшей, ошибочки, ни единого повода для придирок – и плюс такой великолепный результат! Внутри у меня все пело что‑то такое веселое, однако при входе в кабинет я сдержал себя, принял чинный вид и опустил глаза долу.
Эрвин сидел за столом очень прямо и так сосредоточенно глядел в экран усыпанного крупными, с перепелиное яйцо, бриллиантами золотого монитора, что у кого‑нибудь, кто мало с ним знаком, наверняка возникло бы полное ощущение, что он старательно работает и так занят, что даже не слышит, что вошел посетитель. Но я‑то не первый век знаю своего шефа и отлично понял, что все это поза, не более. Ничего он не делал до моего прихода, это факт. Разве что по Интернету лазил – последнее время у нас это занятие очень полюбили. Там можно найти немало такого, что даже у нас, видавших виды чертей, волосы дыбом встают.
– А, это ты, Двенадцатый! – приветствовал меня Эрвин. – Заходи, заходи… Присаживайся, – он кивнул на стул для посетителей и сделал вид, что с большим трудом оторвался от важного дела. – Слушай, а зачем это я тебя вызвал, а? Я что‑то забыл. Память последнее время стала подводить, годы, видишь ли…
– Я пришел с докладом о деле Зачитавшегося ангела, – преданно отвечал я.
– А, вот как? Да-да, конечно, припоминаю. Новый ход Босса в Великой шахматной Игре. – Он развалился в кресле, приготовившись слушать. – Ну? Чем порадуешь? Только давай побыстрее, я очень занят.
Признаюсь, я разозлился. Было бы перед кем комедию ломать! Уж, во всяком случае, передо мной, который знает его как облупленного, делать этого не стоило. Тем более сейчас, когда нужно как можно скорее доложить о том, что произошло, Самому. Но раз уж начальству хочется разыграть спектакль, делать нечего. Придется подыгрывать. Ну что ж, балаган так балаган. Я, как вы наверняка уже догадались, тоже совсем не чужд лицедейства.
Я опять потупил взгляд, изображая из себя этакого скромника.
– Ну… Как вам сказать… – мялся я.
Густые брови шефа соединились в одну сплошную линию.
– Слышь, Двенадцатый, ты мне тут не темни! – повысил он голос. – Хитрить и изворачиваться будешь с людьми, а мне выкладывай все как есть! Напортачил, провалил задание – так имей смелость признаться!
Но я чувствовал за собой правоту и не спешил выходить из образа.
– Видите ли… Это надо рассказывать по порядку…
– По порядку? – Не нужно было иметь много ума, чтобы понять по интонации старика, что он не слишком‑то доволен. – Гм… Ты же вроде докладывал мне на разных стадиях, что дело идет нормально? Правда, признаюсь, некоторые детали я уже подзабыл…
– И потому, зная за вами такую особенность, я хотел бы освежить в вашей памяти подробности, – смиренно сказал я.
Эрвин уже кипел и булькал, как котел для грешников.
– Рассказывай с подробностями, хрен с тобой! Но учти: если ты что‑то напортачил и надеешься таким образом потянуть время и по ходу дела придумать какую‑нибудь отговорку, чтобы избежать наказания, то об этом даже и не мечтай! Знаю, ты парень неглупый, иначе тебе бы не доверили такую серьезную работу, но перехитрить меня тебе не удастся!
«Ну, это мы еще посмотрим!» – подумал я, но вслух, конечно, ничего похожего не произнес.
Я устроился покомфортнее, насколько это было возможно на неудобном стуле, и приступил к рассказу, не сомневаясь, что вскоре меня ожидает триумф. Поручение я выполнил, претензий к моей работе быть не могло – и теперь необходимо донести до моего, между нами, совсем не обладающего острым умом и уже начинающего впадать в маразм начальника все тонкости и нюансы моей заслуги. Чем прочнее удастся вбить в его башку, насколько сложной и ответственной была моя работа и как блестяще я с ней справился, тем большее и лучшее вознаграждение может меня ожидать. И я повел свой тщательно продуманный рассказ, стараясь не слишком его затянуть, чтобы не утомить слушателя, но при этом не упуская ни единой возможности подчеркнуть, насколько проблемной, практически неразрешимой была каждая ситуация, но как ловко при этом я сумел найти из нее выход.
По мере того как я говорил, хмурая гримаса на лице Эрвина постепенно разглаживалась. В какой‑то момент он начал кивать и одобрительно цокать языком, а потом, проговорив: «Подожди‑ка!» – даже выудил из‑за уха перо и принялся что‑то записывать на листе пергамента.
Особый интерес у шефа вызвала, как я и ожидал, финальная часть истории – с вырванной из Книги Судеб страницей. Еще бы, ведь об этих событиях он слышал впервые, а они чрезвычайно важны – именно к этому дерзкому поступку мы, согласно плану Большого Босса, и вели ничего не подозревающего Зачитавшегося-Мечтателя. То, что он нарушал их ангельские правила по мелочам, в общем и целом было пустяком. Но такой из ряда вон выходящий поступок, как вмешательство в раз и навсегда определенный Всевышним ход событий, – это, конечно, выходило за всяческие рамки. Так как я поторопился прийти с докладом к Эрвину сразу после того, как это произошло, то о поступке Зачитавшегося, кроме меня, еще никто ничего не знал – ни у нас, ни Наверху. И я был почти уверен, что на Небесах приложат все усилия, чтобы все так и осталось в тайне. Но увы – им не повезло. Ничего не получится. Моими стараниями наш Большой Босс узнает обо всем первым.
Когда дело дошло до последнего разговора Зачитавшегося с подругой, их совместного тайного проникновения в Комнату Книг и отчаянного шага ангела, решившего любой ценой спасти бывшего подопечного, Эрвин не только слушал меня очень внимательно, но и периодически останавливал, задавал уточняющие вопросы, комментировал мою речь довольными выкриками и жестами, а под конец обрадованно затопал копытами и воскликнул:
– Класс! Здорово! Великолепно!
Я снова потупился, из последних сил стараясь выглядеть как можно скромнее, но внутри, конечно, ликовал. Еще бы, ведь я заслуживал наивысших похвал – сначала от непосредственного шефа, а потом и от высшего начальства. После такого успеха однозначно можно будет рассчитывать и на щедрую премию, и на повышение по службе. Место в десятке мне уже обеспечено, а там, глядишь, недалеко и до… Однако Эрвин прервал плавный ход моих честолюбивых мечтаний, заявив:
– Да, тут есть чем гордиться! Задание, которое мне было поручено контролировать, выполнено отлично. Не сомневаюсь, что Сам будет мной доволен.
Я только что глаза не вытаращил. Оказывается, задание было порученоему? Онего выполнил? Большой Босс будет доволеним? А меня, значит, по боку? Ничего себе! Какая наглость со стороны этого старого пердуна!
– Но, шеф, я… – сорвалось у меня с языка нечто нечленораздельное.
Эрвин, усмехаясь, потрепал меня по плечу:
– Да, парень, ты тоже молодец, ничего не скажешь! Поработал неплохо, думаю, несколько дополнительных десятилетий к отпуску в качестве награды тебе обеспечены! Не бойся, в докладе начальству я, конечно, обязательно упомяну, что в этом деле есть и твоя заслуга.
Мысли мои метались, точно капли воды по раскаленной сковородке. Такого поворота событий я не ожидал. Эта сволочь намерена присвоить себе все лавры за выполненную мной работу! Ну нет, этому не бывать! Уж я не позволю себя обойти, не на того напали! Дайте только срок, и я обязательно придумаю какой‑то выход.
Пока же я решил ничем не выдавать своего волнения и сделал вид, что все так и надо. Скроил постную мину и елейным голоском проговорил:
– Вы правы, шеф, все так славно удалось исключительно благодаря вашему мудрому и чуткому руководству!
(Хотя, как вы помните из моего рассказа, все решения в деле принимал только я, а этот старый маразматик только иногда слушал мои отчеты, да и то вполуха!)
Эрвин довольно ухмыльнулся, а я продолжил:
– И каковы же будут ваши дальнейшие указания? Как вы намерены действовать дальше?
Тот мгновенно попался в расставленную мной ловушку. Вместо того чтобы отбрить меня словами: «Не твое дело! Свободен!» – как поступил бы на его месте я (и буду поступать еще не раз, я в этом не сомневаюсь! Хоть тресну, но займу его место!), – он с готовностью отвечал:
– Немедленно поспешу с этими новостями на доклад к Самому!
Я сделал озабоченное лицо:
– Позвольте, шеф, сопровождать вас.
Тот нахмурился:
– Это еще зачем?
– Мне кажется, я смогу быть вам полезен. Мало ли, вдруг начальство захочет уточнить какие‑то детали, а вас опять подведет память.
Но, увы, этот номер не прошел. Донельзя довольный собой, Эрвин помахал у меня перед носом листом пергамента.
– А я все записал, видишь? Так что ступай, ты мне пока больше не нужен. Понадобишься – позову.
Сказать, что я был зол, как тысяча чертей, – значит ничего не сказать. Несколько человеческих веков вкалывал, как проклятый, чуть все копыта себе не стоптал, бегая туда-сюда, а эта дрянь посиживала себе спокойно в кабинетике, а теперь хочет прикарманить себе все мои заслуги! Ну уж нет, не бывать этому!
