Маша Царева - Это подиум, детка! Сага о московских куколках
– Кто?
– Мужики, балда! – гаркнула Янка. – Один пришел с просто красивой девушкой, значит, второму нужно появиться с девушкой из модельного агентства. Один ведет под ручку обложку Vogue, другой – девчонку из группы «Фабрика». Один – девушку с грудью, как у Лоло Феррари, другой – с ногами, как у тебя. Все по-честному. Они, что называется, членами меряются. А мы получаем деньги.
– И все равно… Я бы предпочла получать деньги за показы и фотосессии.
– Во-первых, одно другому не мешает, – назидательным тоном сказала Яна, – я знакома с девчонкой, которая сейчас работает в парижском Elite, и все от нее в полном восторге. А начинала все с того же – сдавала себя в аренду за пятьдесят баксов в час. А во-вторых… Поверь мне: только попробовав эскорт один раз, ты уже не слезешь. Сегодняшним вечером ты вернешься сюда другой. И сама будешь смеяться над тем, как психовала и плакала. Это легкие деньги, подруга. Приятные легкие деньги, о которых мечтает любая вешалка. Как ты не можешь понять – тебе ведь жутко повезло!
Может быть, в Янкиных примитивных философствованиях и было зерно истины. Только вот спеша к гостинице «Советская», вдавливая в разъеденную солью слякоть каблуки, Алена отчего-то не чувствовала себя везунчиком. За пятьдесят шагов до места «X» остановилась. Порылась в сумке, достала пластмассовую пудреницу, посмотрела на свое лицо. Карманной щеткой пригладила волосы, фруктовым блеском мазнула губы, попробовала припудрить покрасневший от ледяного ветра нос. Выглядела она не очень хорошо – какая-то бледная и жалкая. Мелькнула спасительная мысль: а вдруг он, этот Леонид Сокольский, посмотрит на Алену и покачает головой? Нет, мол, на фотографиях я видел длинноногого ангела, а на свидание приперлось красноносое чучело в дешевом пальто?
Нужный автомобиль она приметила издалека. И снова этот неприятный озноб, ледяные мурашки бегом по коже. Мало того, что номерной знак 666, так еще и сам автомобиль черный, с тонированными стеклами, похожий на плавную и опасную глубоководную рыбу. И еще – на улице слякоть, все прочие авто приобрели одинаковый серо-бурый колор, а машина, дожидающаяся ее, сверкает, словно ее только что отполировали.
Неуверенными медленными шагами она приблизилась, наклонилась над дверцей, не видя ничего, кроме собственного отражения. Стекло плавно отъехало вниз. Алена похолодела – в машине было трое, и все смотрели на нее с раздевающим любопытством. Как ей поступить – немедленно сбежать, заверещать, отшатнуться? Но они еще ничего дурного не сделали… Может быть, двое из них – просто водитель и телохранитель? Предположение было похоже на истину – передние сиденья занимали словно срисованные друг с друга дюжие бугаи с подбритыми затылками, сзади же вальяжно раскинулся немолодой мужчина с аккуратной блондинистой бородкой, белогвардейскими бакенбардами и умными серыми глазами, внимательно ее рассматривающими из-под дорогих очков.
Кое-как угомонив сотрясающую внутренности неприятную вибрацию, Алена, слегка запинаясь, проговорила:
– Вы Леонид Сокольский? У нас назначена встреча. Меня зовут Алена Соболева, я ваш эскорт, – и мило улыбнулась.
Ей показалось, что прозвучало все это довольно профессионально, однако мужчина отчего-то расхохотался.
– Меня не предупреждали, что моим эскортом будет школьница с красным носом и хлопчатобумажными колготками, – и все же он подвинулся и открыл дверцу, давая ей возможность забраться внутрь салона.
– Я думала, вы сами меня выбрали, – со смесью облегчения и разочарования пробормотала она, – по фотографии…
– Так и есть, – кивнул Сокольский, – только вот на фотографии не было написано, что вы несовершеннолетняя. Впрочем, какая разница.
– Мне исполнится восемнадцать в следующем месяце, – неизвестно зачем сказала она.
– Аленушка, а Марина Аркадьевна разве не предупредила, как вы должны быть одеты?
Она пожала плечами. Хитрюк вообще рассказала ей мало. Для нее это было рядовое будничное событие – одну из манекенщиц заказали в качестве эскорта. Куда больше ее занимала предстоящая неделя Russian Fashion Week, в которой принимало участие более тридцати девчонок из Podium Addict. «Вы пойдете в ресторан, оденься поприличнее», – на ходу предупредила она.
Ее добровольным имиджмейкером вызвалась быть Янка. «У тебя все равно ничего приличного нет, так что так и быть, одолжу платье. Только учти, что вся одежда у меня жутко дорогая, брендовая, так что если чем-нибудь заляпаешь, возместишь стоимость!» С этим мрачным предупреждением Алене было выдано шифоновое платье канареечно-желтого цвета с многослойным бантом на талии. В первый момент она даже отшатнулась от такой «роскоши». Но Яна железобетонным голосом сообщила, что это последняя коллекция Prada, а таким деревенским лохушкам, как Алена, следовало бы не кривить рожу, а пасть на грязный паркет и слезно благодарить спасительницу. «Ты как Золушка, – ухмыльнулась она, глядя, как Алена крутится перед зеркалом в желтом платье, – а я твоя добрая фея». – «Только вот Золушке, насколько я помню, за бал не заплатили», – вздохнула Алена.
И вот теперь она смотрела на неуместный в холодной Москве шифон, выглядывающий из прорези пальто, и с досадой думала, что подлая Янка над нею, скорее всего, посмеялась.
– Это последняя коллекция Prada, – не глядя на Петровского, прошептала она.
– Ну да, Prada с Черкизовского рынка, – усмехнулся он.
Алена поникла.
– Ну ладно-ладно, не расстраивайся так, – Сокольский потрепал ее по коленке, и в этом жесте не было ни грамма эротизма, – у нас как раз есть, – он бросил взгляд на массивные платиновые часы, – минут сорок. Заедем в один бутик по дороге, купим тебе приличное платье.
– Значит… Значит, я вам все-таки подхожу?
– В любом случае никого другого мне уже не найти, – вздохнул Сокольский, но, взглянув на ее вытянувшееся лицо, с улыбкой добавил: – И потом, в тебе что-то есть. Такая наивность. И мне кажется, что ты умеешь молчать.
Она с благодарной улыбкой кивнула. Всего пять минут прошло – а она уже расслабилась. Внутренняя сигнализация успокоилась, Леонид Сокольский меньше всего был похож на маньяка-насильника, и потом ему было за пятьдесят, а в ее семнадцатилетней голове пока не укладывалось, что мужчина с сединой, едва заметной проталиной на макушке, фарфоровыми коронками и взглядом Санта-Клауса может всерьез заинтересоваться ее не до конца еще оформившимся телом. Она еще не верила в московскую аксиому, гласящую, что в мире оплаченных желаний возраста нет.
– Большего от тебя и не потребуется. Только быть красивой, молчать и улыбаться, – Леонид кивнул водителю, и Audi плавно тронулась с места, унося Алену в сгущающийся сумрак Бульварного кольца.
Сокольский привел ее в бутик вечерних платьев на первом этаже отеля «Метрополь». И несмотря на непрерывный аутотренинг («будь расслабленной, ничему не удивляйся, веди себя так, словно каждый день закусываешь устрицы белужьей икрой, не пялься на знаменитостей»), несмотря на то, что созерцать роскошь со стороны ей было не в новинку, Алена смутилась, застеснялась проплешин на своих ботинках, своего шарфика в катышках, своего скромного серебряного колечка с лунным камнем. Приглушенный свет, томная брюнетка, похожая на Сальму Хайек, на соблазнительно вздымающейся груди которой красуется бейджик «Наталья, консультант», вешалки со сказочными нарядами, состаренные зеркала – все это принадлежало миру настолько чуждому, что она чувствовала себя инопланетянкой.
– Здравствуйте, Леонид Сергеевич, – проворковала «Наталья, консультант», у которой оказался такой тихий, хриплый и гулкий голос, словно в детстве она ела слишком много мороженого и заработала хронический тонзиллит. Впрочем, поскольку звучало это очень даже сексуально, не исключено, что вибрирующая хрипотца была приобретена красавицей в результате частных уроков у дорогого фониатора, – вам подобрать комплект?
При этом на Алену она даже не взглянула, но улыбалась так понимающе, словно всем своим видом восклицала: «И где вас угораздило откопать это чучело? Я, конечно, приложу все усилия, но не знаю, не знаю…»
– Именно так. Не забудьте про чулки и подобающее белье. Девушка должна выглядеть на все сто через, – он сверился с часами, – максимум двадцать минут.
– Будет сделано, – рапортовала Наталья, – может быть, позвонить в студию Chanel, пусть срочно пришлют визажиста?
– Не надо, – поморщился Сокольский, – у Алены такое лицо, что косметика его только простит.
Поджав губы (ведь на ней самой был сантиметровый слой разноцветной штукатурки), Наталья из-за плеча небрежно кивнула Алене: пойдем, мол, что стоишь? В ответ захотелось сказать какую-нибудь резкость, вроде того: дорогая Наташенька, вы отличаетесь от бабы Мани, продающей петрушку на углу, только статусом локации торговли, в остальном же обе относитесь к обслуживающему персоналу, так что, будь добра, веди себя соответственно и кофе без сахара принеси! Но в глубине души Алена понимала, что и сама она не ушла далеко от хамоватой консультантки – обе всего лишь изо всех сил цепляются острыми коготками за ненадежный мир куколок, в котором на первый взгляд красота легко обменивается на хрустящие купюры.
