Ирина Волчок - Ловушка для примерной девочки
— А когда?
— Да прямо сейчас. Девки уже съезжаются. В общем, пиши адрес, ждем.
Ну и что делать? Ей приказано не выходить из дому одной. Приказано!
— Хорошо, — сказала Наташа, записывая Ленкин адрес. — Что везти?
— Что не жалко — то и вези!
Да ей-то ничего не жалко. Только деньги у нее не свои — мужа…
Наташа сунулась в кошелек: пара тысяч с мелочью. Хватит за глаза.
В выпивке она не разбиралась. Свекровь говорила вроде, что красное вино полезно. Значит, красное вино, фрукты, красная икра. Сыр получше. И торт. Может, хватит? Еще на такси туда-обратно оставить надо, Ленка живет у черта на куличках…
— Это ты, спящая коровушка?! Да ты ж Дюймовочка просто! Ну и глаз-алмаз у твоего мужика! Надо же, рассмотрел в коровушке такой потенциал! — галдели девчонки, вертя и разглядывая Наташу со всех сторон.
Их было всего пять человек, но Наташе показалось, что она попала в огромную бурлящую толпу. Если бы она знала, что станет центром внимания, ни за что бы не приехала. Наверняка сейчас начнутся расспросы. А девчонки все не отставали:
— А талия! А ножки! А прикид, а стрижка! Небось в «Царице Савской» стриглась!.. И эта красотка четыре года провалялась на койке с книжкой!..
— Проваляться-то провалялась, а замужем пока среди нас она одна, — заметила Ленка, которая все это время молча курила у окна. Она была довольна, что удалось сделать сюрприз подружкам. Ради этого их и собрала.
— И еще как замужем! И красивый, и молодой, и богатый! Обзавидоваться можно, — сказала Вера.
— Ну да, только и остается, — сказала Ирка, отошла и с загадочным видом села в кресло.
Наташа молчала, неуверенно улыбалась, наконец неловко сказала:
— Я тут привезла кое-какую еду…
— Да, девчонки, мы ж не на смотрины собрались, — спохватилась хозяйка. — Давайте на стол накрывать.
Поднялась веселая суета, так похожая на ту, студенческую. Наташе вдруг захотелось лечь и отвернуться лицом к стене. Но нет, сегодня она — участница. И, судя по Ленкиному довольному лицу, не рядовая, а гвоздь программы. Вот вляпалась…
Пока накрывали на стол, резали салатики, раскладывали закуски по тарелкам — болтали ни о чем. А когда сели и выпили за встречу, Ленка спросила.
— Натах, а где твой Коротаев такие бабки зашибает?
— Он… — начала было Наташа, но ее с торжеством в голосе перебила Ирка:
— А про это я могу вам рассказать. В подробностях. Артур Валентиныч Коротаев — управляющий самым крупным подразделением нашей агрофирмы. И сынок генерального.
Все с изумлением уставились на Наташу.
— Да, — подтвердила она.
— Так что финансовое настоящее у него — и, естественно, у его жены — замечательное. А будущее — еще лучше. А помните, как он в нашу компанию попал? Его привел Славка. Его и своего старшего брата Толика. И мы тогда решили…
— А ты откуда знаешь, кто такой Коротаев? — перебила Ирину Ленка.
— Я там тоже работаю. Только в другом подразделении, — сухо ответила та. И тут же демонстративно заинтересовалась жареной курицей.
— Ну чего замолчала? — насмешливо спросила Танька. — Поделилась бы опытом, как на такие теплые места девочки с учительскими дипломами и длинными ножками попадают.
Интонация у нее была странная — то ли осуждающая, то ли завистливая.
— Тань! Ну зачем ты… — растерянно сказала Ира.
— Она своего нынешнего шефа месяца три окучивала, — не обратив внимания на слова подружки, начала рассказывать Таня. — Он не такой, как Наташкин мужик, ему уже, небось, полтинник стукнул. Тощий плешивый язвенник.
Ирка вскочила и закричала:
— Замолчи сейчас же! Или я сейчас уйду!
— Ну, правда, Тань, зачем ты?.. Хватит, мы все поняли! Молчи, завистница, — заговорили сразу все.
Татьяна пожала плечами и спокойно пригубила вино.
— Гадина! — с ненавистью прошипела Ирка и села.
Неловкую тишину нарушила Лена.
— Вот что, неразлучницы! Сейчас же миритесь.
— Пошла она! — со злость пробормотала Ира. — Можно подумать, сама святая!.. С женатиком уже три года любовь крутит. А его жена, между прочим, ребенка в прошлом году родила.
Татьяна пружиной взвилась над своим стулом, но Ленка, сидящая рядом, грубо дернула ее за руку.
— Молчать! — командным голосом рявкнула она. — Свои личные драмы будете обсуждать где-нибудь в другом месте. А здесь — запрещено.
Но вечер был испорчен. Рассорившиеся подруги демонстративно не покинули застолья, и общий разговор как-то быстро завял в почти осязаемых волнах их враждебности. У гостей вдруг нашлись то неотложные, то забытые дела, и они стали расходиться. Наташе было неловко, но в глубине души она даже радовалась, что вечер встречи закончился. Ведь Ирка явно что-то такое знает про Артура. И, конечно, она бы задала вопрос, от которого Наташе было бы трудно уйти…
Но радовалась она рано. Когда девчонки засобирались по домам, Ленка цепко ухватила ее за локоть:
— А вас, Штирлиц, я попрошу остаться…
Наташа попыталась освободить руку.
— Лен, мне надо домой…
— Ничего тебе не надо. Сама говорила: муж к маменьке заехал.
— Ну и что? А если он на домашний позвонит?
— Да ладно, проблема! Позвони сама, скажи, что у подруги ночуешь. Или соври что-нибудь.
— Не буду я врать, — возмутилась Наташа. — Отпусти, я поеду.
— Ну, Натах, ну, не вредничай! Мы с тобой сто лет не виделись и сегодня не поговорили… Оставайся ночевать! Я тебе такое расскажу! — говорила Ленка таинственным тоном.
И тут Наташа представила свое возвращение в квартиру, где разгромленная постель и запах Артура…
И она осталась.
Они вдвоем быстро убрали все следы неудавшейся вечеринки, заварили свежий чай и уселись за кухонный стол. Ленка закурила, помолчала и значительно начала:
— Значит, так. Слушай.
Впрочем, ничего «такого» в ее рассказе не оказалось. Обещание тайны было шантажом чистой воды. А было так: работала молодая учительница в лицее, написала как-то по заданию директора в газету хвалебную заметочку о спонсоре учебного заведения. Заметочку опубликовали. Ленке понравилось, что ее фамилия в такой солидной газете засветилась. Тогда она написала какую-то статейку уже по своей инициативе. И статейку тоже напечатали, а Ленке позвонили и сказали, что с ней желает побеседовать главный редактор.
— И когда я его увидела… Ох… — тяжело вздохнула Ленка. — Он мне предложил внештатное сотрудничество. Я давай темы искать да писать! А он берет мои опусы и хвалит: перо бойкое, стиль раскованный, тему, дескать, вижу. А я плыву и таю, плыву и таю… И глазками стреляю. А он — хоть бы хны, только о работе, только о работе. Но через месяц меня в штат зачислили. А потом я узнала, что он безнадежно женат. Не только трижды папаша, но и жену свою любит нежно, трепетно и, увы, верно. Так что не заметил он моих глазок… Ну, я, честно говоря, поревела в подушку. Но в профессии решила остаться. Как говорила одна тетка в каком-то совковом фильме: «А потом меня захватила журналистика»… И вообще там классный народ работает. Натах, а ты почему не работаешь?
— Ты уже спрашивала.
— А ты уже не ответила, — обиженно сказала Ленка. — Ты вообще какая-то странная для молодой жены. Дергаешься, скрытничаешь… Что-то не так?
Наташа молчала, ковыряла ложечкой остаток торта, думала, что Ленка все равно не отцепится. Бульдожка. Но она хороший друг. Хоть и язва, зато не болтушка. С ней можно посоветоваться. Сколько можно молчать? Пора услышать другое мнение — не свое и не мужа со свекровью.
Наташа отодвинула от себя тарелку с тортом и решилась:
— Лен, каким тебе Артур казался, когда он в общаге пел, потом за мной вроде как ухаживать начал?
Ленка покусала костяшку указательного пальца, исподлобья коротко поглядывая на подругу. Наташа вспомнила этот жест и поняла: ага, что-то Бульдожку смутило.
— Если честно, до того, как он на тебя посмотрел, у нас с ним наметился взаимный интерес. Я подумала, что ты его у меня из-под носа увела.
— Ох, ты… Извини, я же не знала.
— Перестань. Знаешь, потом стало ясно, что так же подумали все девчонки. Он со всеми хоть чуточку потрепался. И обаял всех. Но вокруг тебя он просто… ну, не знаю! Было похоже, что ты его сразила наповал. Только мы не поняли чем. Я лично подумала, что он над тобой приколоться решил. Извини за прямоту.
Наташе стало обидно.
— Что ж, я такая уж уродина была?
Ленка минуту смотрела на нее, вдруг подхватилась и умчалась в комнату. Вернулась с фотоальбомом, бросила его на стол и стала торопливо листать страницы. Нашла то, что искала, и пододвинула альбом к Наташе:
— Вот! Сама оцени.
Наташа просто случайно попала в этот кадр. Остальные девчонки были нарядные, причесанные, свеженькие. Они сгрудились у накрытого и еще не тронутого стола. Ясно, ждут гостей. А в уголке кадра — кусочек кровати, и на ней — Наташа. Сидит сгорбившись, ноги подобраны, рука на толстой книге. И сама кажется ужасно толстой из-за огромной бесформенной футболки зеленого цвета. Да еще и растрепанная какая-то. Совершенно чужеродная фигура, как чертополох в букете роз…
