Мэри Воронов - Змея
— Глубина озера не больше семи футов, оно искусственное. Я сам его выкопал, — вот уже в седьмой раз хвастался Старик.
Да, потолок в этом рыбьем жилище явно низковат, теперь понятно почему форель чувствует себя неуютно. Сандра ерзала на стуле, время от времени привставая, чтобы посмотреть на озеро.
— Я развожу здесь самую лучшую радужную форель во всем Айдахо, — не умолкал Старик.
Сандра облокотилась на спинку стула, выставив зад. Она чувствовала, что взгляд полуприкрытых, морщинистых, как у ящерицы, глаз Старика медленно взбирается по ее ногам и ягодицам… точно так же недобрый взгляд сенаторских глаз ползал по телу Сандры на вечеринках у Дональда, заставляя ее плоть содрогаться. Внизу она могла разглядеть забывшую о естественной пище форель: упитанные рыбешки словно застыли в зеленном желе в ожидании сухого собачьего корма, который дает им старый ящер. Они в жизни не видели радуги.
— Все здесь я сделал своими руками. Этих зверей на стенах тоже я убил.
Сандра снова села на стул и положила ногу на ногу, потом сменила ногу, и так раз десять, а мужчины все продолжали серьезно говорить об оружии и земельных сделках, в надежде, что она присоединится к беседе. Сандра зевнула.
— Если ты устала, иди приляг, там много кроватей. — В первый раз Старик обратился к ней напрямую.
— То есть мое дело — постель? — Сандра вызывающе хмыкнула. Повисло неловкое молчание, но ей было плевать на это.
Люк попросил принести пепси. Она вздохнула и встала со стула. Опять то же дерьмо… Знай свое место, не лезь не в свое дело. Ну так и вы не лезьте, мистер. Мужчины проводили ее взглядами, когда она, пританцовывая, не спеша направилась к бару.
Распаляясь все больше, Сандра бормотала про себя: «Господи, да я ни за что в жизни не переспала бы с этим старым пузатым козлом», — но тут толстая с заплывшими глазами жена Старика протянула ей пепси и попыталась еще раз рассказать, как ее муж и мальчики обустроили это место. Сандра осмотрела покрытых пылью сов, трофейные головы стеклянноокого лося, покорного волка, почти уже исчезнувшего медведя, сказала: «Очень мило» — и подумала: «Интересно, а как бы здесь смотрелась моя голова». Тут было даже чучело змеи.
— Давай я покажу тебе дом. — «Пока ты не оскорбила еще кого-нибудь» — вот что имела в виду жена Старика.
Сандра пошла за ней по коридору. «Бордель» — констатировала она, увидев спальни с зеркалами и джакузи. Это был настоящий инкубатор для новичков. Хотя стоял мертвый сезон, она слышала, как рычат мужчины: с забрызганными кровью первого убийства лицами, они в нетерпении ждали своей очереди, чтобы трахнуть шлюху. Этому изысканному озеру посреди долины подходили только «бентли» и «роллс-ройсы», но она-то знала, что посетители приезжают сюда на джипах и «камаро», убивают оленей и трахают шлюх, а подводный город изумрудных водорослей построен на крови и использованных презервативах.
Сандра вернулась обратно в комнату, села на стул, убедившись, что платье задралось и обнажило ее бедра, она не стала класть ногу на ногу, открыла пепси и с вызовом взглянула на Большого Папочку. Она смотрела ему прямо в глаза и думала: «Ты все еще способен хотеть меня, старый козел, но уже ничего не можешь, ты слишком жирный и дряхлый для этого». Сообщение было получено. Старик весь изогнулся, схватил пистолет, который показывал Люку, и сбежал с крыльца, вопя, какого черта эта птица ест его породистую рыбу. Во избежание разрыва аневризмы, он стал стрелять по дереву, после чего оно стало короче на четыре фута. Сандра наблюдала, как птица легко взмывает в небо, и глупо улыбалась. Люк судорожно ухмыльнулся и поспешил удостовериться, что с королем долины не случился сердечный приступ. Временами Сандре казалось, что она внушает Люку благоговейный страх, сейчас был как раз такой случай. Оставшись наедине с женой Старика, Сандра начала вслух рассуждать о том, кто она: шлюха, сутенерша или, может, переодетый мужик — а иначе почему у нее усы. Как раз когда Сандра собиралась уже получить ответы на свои вопросы, вернулся Люк и потащил ее к машине, но перед этим прижал к теплому металлу и засунул язык ей в рот на глазах у всех.
— В чем дело, детка, что ты нарываешься? Хочешь, чтобы тебя оттрахали?
— Просто пытаюсь быть хорошим трофеем.
— Каким трофеем?
— Недостаточно только убить Дональда, нужно забрать его девушку.
— Ты так считаешь?
— Скажи, зачем я здесь? Для чего ты привез меня сюда? Для любви? Ты не занимаешься со мной любовью.
— Хорошо. Могу трахнуть тебя прямо здесь, при всех. Хочешь?
— Именно так они и поступают. Сначала убийство, затем секс. Прекрати.
Ей больно.
— Разве не этого ты хочешь?
— Нет! — Она пытается оттолкнуть его.
— Нет? Докажи.
Извиваясь, брыкаясь и пихаясь изо всех сил, она смогла протиснуться между Люком и машиной, медленно открыла дверцу и забралась внутрь.
— Ты идешь?
— Вот и доказательство. — Люк сел за руль и молча поехал домой. На одно мгновение Сандра по-настоящему испугалась.
Ночью Люк заснул на полу рядом с ее надувным матрасом. Он пил весь вечер. Она знала, что он все еще злится, ведь, если она так хотела, могла просто сказать, и он бы ее удовлетворил. Это было унизительно. Люк становился все пьянее и загадочнее, нес всякую чушь, говорил, что, бросив его, она подпишет ему смертный приговор, хотя он все равно не жилец, так что пусть проваливает. Полная бессмыслица. Он не пытался заняться с ней любовью, тогда зачем она ему нужна?
— Почему ты переспал со мной той ночью? — спрашивала она снова и снова.
В памяти всплывала та первая ночь, как она протянула к нему руки и привлекла к себе. Теперь он заснул, обнимая ее, раньше он этого не делал, а она держалась за него, как за плот, плывущий по бурной реке.
11
Гремучая змея
Прекрасное тихое утро не сохранило воспоминаний об ужасах вчерашней ночи. Люк тоже. Он улыбался и готовил завтрак. Несомненно, он был в хорошем настроении. И выглядел так, будто и не напивался накануне. И как ему это удается? Или он, подобно солдатам на войне, мог пребывать только в двух состояниях: дерьмовом и слабодерьмовом? Сегодня, по-видимому, в слабодерьмовом. Она чувствовала себя отвратительно и, прежде чем вылезти из спальника, завела спор, на этот раз о парне с щенячьим лицом.
— Он — герой, если ты этого не понимаешь…
— Не понимаю. Может, объяснишь поподробнее.
Какой же все-таки Люк непрошибаемый.
— Он столько пережил! — Сандра произнесла это с таким видом, будто говорила: я-прочла-гораздо-больше-книг-чем-ты.
— Он просто был на войне. Стоит кому-то побывать на войне, как вы, девушки, потом думаете, что он красавчик.
— Мне он не нравится. И я не считаю его сексуальным. Я просто сказала, что он настоящий герой. — Сандру обрадовала ревность Люка.
— А ты сентиментальная дура, — тихо пробормотал Люк.
— Ты что, ревнуешь?
— Нет! Никакой он не герой! — Люк громыхнул сковородкой, как будто грохот мог придать его словам большую убедительность. — Что он сделал такого героического? Стукач он, вот кто, вонючий стукач.
— Ты бы почитал Толстого, может, научился бы состраданию. Тебе не понять, через что ему пришлось пройти…
— Нет, это тебе не понять. Думаешь, это как в кино: все кончилось, и он герой навсегда? Жизнь продолжается. Армия до сих пор его использует. Он отличный снайпер, они заставляют его делать то, чему нет оправдания. Скоро у него вообще не останется своих мыслей — только чужие приказы. Потом им займется полиция. Он — гниющий труп.
— Он несчастен. Почему они не оставят его в покое?!
— Ты будешь оладьи?
— Нет, я не буду твои дурацкие гречишные оладьи. — Она не ожидала, что Люка это так расстроит. — Хотя погоди, я передумала. Давай свои оладьи, и побольше.
Когда Сандра вышла на улицу, все ее раздражение улетучилось. Сосны качались из стороны в сторону, как нежно-зеленые дворники, протиравшие голубое небесное стекло от края до края. Это доставляло ей огромную радость, пока она плелась в высокой траве за Люком и остальными. Пять человек приехали оценивать его земельный участок. Они «осматривали почву», склонившись над землей, и бормотали: «Угу», «Хороший», «Да». Бессмысленно похлопывая друг друга по спине, они вели чисто мужской разговор, а она шла далеко позади, глядя на верхушки деревьев, протыкавших своими иголками небесный холст.
Люк обернулся и увидел Сандру, которая, высоко задрав голову, смотрела на облака. Зачем говорить шепотом? Даже если б они таскали сумки с героином размером с мешок картошки, она все равно не заметила бы. Конечно, кто-то стучал копам, но Люка ужасно бесило, что тупоголовые деревенские кретины посмели предположить, что этот кто-то — Сандра, и лишь потому, что они видят ее в первый раз. «Если вы не прекратите, я прямо сейчас уеду в Лос-Анджелес и никакой сделки не будет». Нет, нет, шарахнулись они. Кого они пытаются надуть? Если кому-то нужен героин, ему плевать, о чем думают другие.
