Китлинский - Клан – моё государство 2.
– Соединись с "Крысой",- предложил Сашка Мику.- Пусть Лёню "Чапая" найдёт и навестит.
– Соединить могу, но разговаривать сам будешь, "Крыса" мне не нравится,- Мик стал набирать номер, отходя в сторону. Вернулся минут через десять.- Наш человек найдёт "Крысу" в течение часа, если тот в Москве.
– И то ничего,- Сашка присел возле одного из пойманных и стал рассматривать крестик, висевший у того на шёлковой ниточке.- Работа хорошая, однако.
– Бабка подарила, а ей от матери достался,- ответил парнишка – он был самым молодым в команде,- снял крест и протянул Сашке.
Осмотрев внимательно, Сашка сказал:
– Ручной работы вещь,- достал лупу, присвистнул и произнёс:- Мастерская "Дугов и сыновья". 1796 год. Екатерина-II в тот год представилась. Двести лет скоро. Сам-то в Бога веришь?
– Не знаю,- ответил парень и пожал плечами.
Сашка протянул крест назад.
– Оставьте себе, мне, наверное, не понадобится,- сказал парень голосом обречённого.
– Я не верю, на кой он мне ляд сдался. Да, насчёт могил,- Сашка вложил крест парню в руку и, осмотрев присутствующих, сказал:- Мы хоть и убили, но в могильщики не записывались, так что вам копать друзьям последнее пристанище. Ну, а нет желания, мы пустим в дым, в лесу дров много. Решайте.
Пятеро стали переглядываться, и тот, что с крестиком, спросил:
– А копать где?
– Места много, какое глянется, там и ройте. Крестов не ставить, засечку на стволе можете сделать,- Сашка стал отходить.
– Копать чем?- спросил парень вдогонку.
– До места, где свой инструмент оставили, недалеко, идите,- не оборачиваясь, ответил Сашка.
Все пятеро поднялись и стояли, переминаясь с ноги на ногу.
– Что ждёте? Топайте,- сказал им До.- Место помните, а сопровождающих тут нет. В бега прысните, далеко не смоетесь – поймаем.
Пойманные пошли гуськом.
– Тут километра два,- крикнул им До.- Времени вам даю один час. Парень с крестиком кивнул, и группа ускорила шаг.
Когда задержанные отошли, Сашка спросил:
– Зачем столько покойников сделали? Не могли обойтись ранениями?
– Саня, это я маху дал,- ответил за всех Проня.- Старею видно. Где-то в голове не сработало. Да и этот,- он кивнул на афганца,- резанул "узи", что тебе горохом, кучно так. Ну и пришлось бить наповал.
– Ладно, так и быть, штрафовать не буду,- сказал Сашка и рассмеялся.
– И на старуху бывает проруха,- Проня улыбнулся.- А что, Сань, вспомнил старое, как я тебя по молодости на пешеходку упёк.
– Ох, времени утекло, двадцать лет уж,- Сашка хлопнул в ладони.- Кто бы мог подумать, что у времени есть обратные ходы.
– Нет, вы только на него посмотрите,- возмущённо обратился Проня к Мику и До,- хочет мне таки старое припомнить. Ну и злопамятный ты, Саня, глаза вон так и сверкают.
– Это от смеха,- отвёл в сторону Пронины предположения Сашка.- Не было во мне помысла тебя корить, хотел только напомнить, что всему есть в жизни расплата.
– Бандит ты, Сашка, ей-ей, бандит,- хмыкнул Проня и стал стаскивать сухие ветки на костёр.
– А ты не бандит?
– Я – стрелок. На пенсии, правда, но всё ж,- бросая охапку, сказал Проня.
Вернулись ходоки, с лопатами и ломами. Подошли. Парень с крестиком спросил:
– Вон там у берёзок можно хоронить?
– Можно. Только это не берёзы, а осины,- поправил его Сашка.- Копать два метра глубиной и пока шесть могил.
– Сделаем,- в глазах парня мелькнули искорки надежды, что может не придётся рыть себе.
Пока московские копали могилы, Сашка с Проней развели костёр и стали варить ужин. Рыли два часа и закончив, подошли к костру.
– Мойте руки,- сказал им Проня.- Ужинать будем.
Пойманные расселись, и Проня, как заправский повар, стал разливать суп. Прозвучал сигнал радиотелефона, Мик подал трубку Сашке.
– Привет,- сказал Сашка.- Как самочувствие? Нормально – это уже хорошо. Сейчас человек, что тебя нашёл, покажет, где Лёня "Чапай" сидит. Пойдёшь к нему и передашь, что его люди, посланные искать золото, у меня в плену. Пятеро. Шесть человек уже почти в могиле. Лёне расскажешь, кто я и что, пусть готовит выкуп. Ну, а если откажется, мой человек час спустя после твоего ухода их всех скопом отправит на тот свет. И выкуп он должен дать не за людей пойманных, а за то, что нос сунул не в свой огород. Понятно?- Сашка перестал говорить и долго слушал, после чего сказал:- Хорошо, я тебе даю гарантии. Давай, делай,- и выключил радиотелефон.
– Что?- спросил Мик.- Крутит.
– Ему крутить – себе дороже. Наш человек двоим его людям руки сломал, просит любезно возместить.
– Оплатим,- коротко бросил Мик и стал хлебать суп.
– Что замерли?- Сашка глянул на прекративших есть людей.- Вы кушайте, вас это не касается.
Все молча продолжили трапезу. После ужина, перекурив, двинулись толпой хоронить. Зарыли быстро. Когда возвратились к костру, темнело.
– Устраивайтесь спать,- сказал Мик.- Шмотки свои можете взять,- и кивнул в сторону рюкзаков.
Пришлые разобрали свои, стали доставать тёплые вещи (ночью уже было холодно) и размещаться вокруг костра.
Глава 5
В час ночи к костру вышел бородатый мужик.
– Привет, славяне,- поздоровался он.- Холмики свежие прошёл. Хороните?
– Хороним. А ты что бродишь?- спросил Проня.
– Человека одного ищу. Наверное, я по адресу попал,- ответил бородатый.
– Смотря, кто тебе нужен,- Проня приглядывался к незнакомцу. Тот был могуч. Огромные мозолистые руки выдавали в нём человека трудолюбивого. Винтовка висела на плече вниз стволом и не вписывалась в его мощные габариты, контрастировала.
– В лицо я не видел того человека. Да мне оно и ни к чему, собственно. Слышал о нём. Давненько. Пятнадцать лет уж как,- мужик смолк, прислушиваясь ни то к шорохам леса, ни то к самому себе. Помолчав, добавил:
– Вот ищу.
– А ищешь так, аль по делу?- вновь спросил Проня.
– Какое у меня может быть дело, кроме рук моих,- мужик показал ручищи.- Да вот человек тот исчез, говорят. Слухи есть, а его нет. Третье лето ищу.
Проня достал харчи.
– Присаживайся, перекуси. Путь твой, видно, не близкий. Ну, а обскажешь, как и что – сыщем. Мы в этих краях всех знаем.
Мужик снял с плеча винтовку, присел на корточки, положил её на колени, принял от Прони хлеб, кусок мяса и луковицу. Ел, не произнеся ни слова.
В незнакомце Сашка никого не узнал. Этот человек ему не встречался в жизни. По повадкам он был явно из уголовных, сидевших или в бегах, но в то же время в нём просматривалось знание леса и таёжных законов. Откушав, мужик принял от Прони кружку чая, а руку с кусками сахара отвёл в сторону со словами:
– Спасибо, но без сладкого привык. Думал, голодным спать придётся. Я ещё на рассвете услышал звук стрельбы, как раз на сопку поднялся, в распадке бы не услыхал. Вот пока дошёл.
– Вы в бегах?- спросил Сашка.
– Три уж года,- кивнул мужик.- Надоело там торчать.
– Длинный срок?
– Пятнадцать,- мужик кашлянул.- Второй. Первый – десять.
– Ясно. Непреднамеренное убийство с отягчающими обстоятельствами,- Сашка протянул пачку "Беломора". Бородатый взял, достал папиросу, прикурил от головешки, затянулся дымом и продолжил свой рассказ:
– Первый срок отсидел от звонка до звонка. Вышел. Приехал в Алдан. Устроился на автобазу слесарем. Сам-то я из Красноярского края родом. Год проработал и попёрся домой мать проведать, ну и не доехал, ещё на пятнадцать загремел. В 1976 это было. В 1988 подался в бега и с тех пор ищу.
– Почему в этих краях? Может, нужный тебе человек в другом месте,- спросил Сашка, хоть уже понял, что этот мужик – ходок к нему.
– Кто его знает? Всё может быть. Он в Алдане обитал, но до второй моей ходки в лагерь. Обещали свести меня с ним, но не сразу, приглядывались, видно. Он ведал промыслами таёжными, а мне работать,- мужик потряс руками,- всё нипочём. Мог ему в деле сгодиться. Тогда вот не смог дойти, а теперь его нет в Алданском районе.
– В бега-то что подался?- Сашке было интересно, почему он убежал из лагеря.
– Меня "хозяин" зоны невзлюбил, жуть,- мужик потряс головой.- А я тоже упрямый, как баран, не за себя, за народ голос поднимал. Вот он мне "Белый лебедь" и оформил, сука, я при пересылке и дал ходу. Лучше в бегах, чем с тамошним народом вместе тянуть.
– Что ж, у лагеря этого слава плохая,- утвердительно кивая, произнёс Сашка.- А ты на каком был?
– На крытке. Под Боровцами Иркутской,- ответил мужик.
Такой лагерь существовал и там действительно начальником был не человек – лютый зверь. И если он не смог с этим мужиком сладить, значит крепкий этот сибирский орешек.
– До первой судимости ты золото добывал?
– Было дело, но не долго. Два года после армии. Я в отпуск ехал – артелька, где я работал, на Камчатке,- в Красноярске заскочил водки выпить в кабак. У нас сухой закон был. Подсела пара блатных, стали наезжать, я их просил, уговаривал миром разойтись – не послушались. Я из кабака, а они насели толпой. Три трупа и куча поломанных. Так десятку мне и зачитал судья.
