Сью Таунсенд - Мы с королевой
— Это для газового счетчика, — сказал он. — Пользуйся.
И бодро зашагал к своему «форду-сьерре»; он был доволен выигрышем и рад, что у матери появилась приятельница. Это же, братцы мои, как гора с плеч. Он нажал кнопку на брелоке, и под действием таинственного электронного устройства замки всех дверей в машине, щелкнув, одновременно открылись. Он помахал на прощанье рукой пожилым дамам, махавшим ему в ответ каждая из своего окна, и задним ходом покатил к кордону. Фицрой не любил сталкиваться с полицией нос к носу. Отродясь не любил.
19. Долгая прогулка
Гаррис вместе со Стаей резвился на улице. Стоя на крыльце, королева звала его, но он все не шел. Она выбежала за ворота, сердито окликая его. Ватага ребят тоже принялась гоняться за Гаррисом. Какие они все немытые-нечесаные, подумала королева. И вдруг заметила, что среди них носятся, как дикие зверушки, ее собственные внуки Уильям и Гарри. Удиравший от них Гаррис юркнул под разломанный и обгорелый остов «рено», приткнувшийся к обочине. Королева стала выманивать пса мятной конфеткой, которую обнаружила у себя в кармане плаща; потом стегнула его разок-другой поводком. Но не сильно, слегка.
Гаррис позволил надеть на себя ошейник, и королева отправилась в путь; до города надо было прошагать три мили. Подойдя к полицейскому кордону, она увидела, что дежурит констебль Лэдлоу, он как раз проверял права у красивого, хорошо одетого чернокожего мужчины, сидевшего за рулем «форда-сьерры».
Когда «форд» задним ходом выскочил из переулка Ад, королева подошла к Лэдлоу и возмущенно спросила, зачем он дал в суде насквозь лживые показания. Именно этого констебль полиции Лэдлоу и боялся. Он уже три ночи не мог спокойно спать — его грызло сознание вины. Пытаясь изгладить из памяти совершенное им преступление, он допоздна слушал по радио Всемирную службу Би-би-си. Дача ложных показаний — дело серьезное; тут недолго и работу потерять. Вряд ли, конечно, но кто в наше время может за что поручиться?
Инспектор Холиленд научил его, что говорить в суде, и он исправно повторил все слово в слово. Он и не предполагал, что ему поверят. «Убить свинью»! Лэдлоу ожидал, что судьи и публика лишь рассмеются, представив себе принца Уэльского, произносящего эту затертую фразу; но ведь констебль был при всех регалиях, он воплощал собой Закон, Порядок и Истину, вдобавок его слова подтвердил и инспектор Холиленд, хотя сам он на месте событий не присутствовал.
— Зачем вы наплели столько лжи про моего сына? — снова спросила королева.
— В тот момент эти факты виделись мне именно так, — сказал Лэдлоу.
Гаррис тем временем обнюхивал отвороты его штанин. Лэдлоу переступил с ноги на ногу, и Гаррис, истолковав это как проявление воинственности, вонзил клыки в полицейский носок и в прикрытую им плоть. На взгляд Лэдлоу, королева явно не торопилась оттащить собачонку от его левой щиколотки. Чтобы выйти за пределы переулка Ад, королеве пришлось заполнить анкету.
Имя Элизабет Виндзор
Адрес Переулок Ад, 9
Время 14:45
Пункт назначения ОСО в Мидлтоне
Вид транспорта Пеший ход
Примерное время возвращения 18.00
Лэдлоу поднял шлагбаум, и она покинула переулок.
Позади, на известном расстоянии, плелся некто в штатском. Неужто же она и впрямь потащится в город пешком? Как назло, он сегодня надел новые туфли. Сотрет теперь ноги в кровь. Они и без того сплошь обклеены мозольным пластырем. И в штатском ходить уже до смерти надоело. С каким удовольствием он уселся бы в свой уютный черно-белый полицейский автомобиль! Звали его Колин Лайтфут. Ему поручили тайно следовать по пятам за королевой и докладывать обо всем инспектору Холиленду.
Королева шла с огромным удовольствием, хотя предпочла бы идти по Хоукам-Бич, поблизости от Сандрингема, или по вересковым пустошам близ Балморала. Но, по крайней мере, она вырвалась из переулка Ад и может как следует размяться. Гаррис же был очень недоволен. Он не привык столько ходить по жесткой мостовой, подушечки у него на лапках разболелись; он едва поспевал на своих коротеньких ножках за энергично шагающей королевой.
Они шли вдоль дороги, соединявшей район Цветов с городом. Королева как-то побывала в этом городке; утром она открыла здесь больницу, посетила трикотажную фабрику и небольшой машиностроительный заводик, а после обеда в мэрии отправилась в приют для престарелых со спутанным сознанием; там у нее состоялась мучительно невнятная беседа с обитателями. Один пускавший слюни старик был убежден, что она — его мать, что на дворе 1941 год, а он по-прежнему служит в интендантских частях. Возвращаясь к королевскому поезду, она наскоро заглянула в исправительное заведение для несовершеннолетних; ее провели по сверкающим чистотой спальням и показали свежевыкрашенную комнату для игры в пинг-понг. Нескольким воспитанникам, поприличнее на вид, разрешили присутствовать, когда дочка директора центра социального обслуживания вручала королеве букет весенних цветов. Интересно, размышляла теперь королева, а где продержали в тот день остальных воспитанников, которые, вероятно, не отличались приличным видом?
Полил дождь, упорный, безжалостный. Она надвинула платок пониже на лоб и зашагала дальше. Следовавшая за ней фигура в штатском, чертыхаясь и проклиная все на свете, погрозила небесам кулаком, и тут, словно в насмешку, мимо проехала полицейская машина; внутри, в тепле и уюте, сидели стражи порядка в полицейской форме, сопровождавшие мистера Крисмаса в участок на Тюльпанной улице.
Королева взглянула на часы и ускорила шаг. Мистер Доркин предупредил ее, что отдел закрывается в пять тридцать. Он написал ей на листочке адрес. Королева достала из кармана сложенную бумажку. Разобрать можно было только два слова: «Приемная ОСО». Адрес размыло дождем.
Какое-то время Гаррис пытался не отставать от королевы, но скоро выдохся и дальше идти не желал. Он ведь знал, что ему понадобится плащик. Он же недаром стоял под вешалкой в прихожей. Он даже лаял, показывая, что надо надеть на него дождевичок, но где там — она торопилась, ей было не до него. Что вы, теперь у нее минутки не находится, чтобы покормить пса и сказать, что он самый-самый любимый. И вообще, откуда вдруг такая тяга к насилию? Что ни день — взбучка, а то и не одна. Поостереглась бы… Он ведь знает про Королевское общество защиты животных от жестокого обращения. Да, и еще: у него появились самые настоящие блохи. Королева дернула за поводок, но Гаррис не двинулся с места. Она попробовала потащить его за собой, но он, усевшись на тротуар, уперся всеми четырьмя лапами. Какой-то заляпанный грязью прохожий заметил:
— Эдак ты ему всю задницу обдерешь.
— Я ему всю спину обдеру, если будет упираться, — пообещала королева.
Она пнула Гарриса ногой; он взвизгнул, словно от жуткой боли, и кувыркнулся на спину, притворяясь мертвым. Чуточку приоткрыв один глаз, он увидел, что королева склонилась над ним с виноватым и озабоченным видом, и вот уже ее ласковые руки поднимают его с земли и несут.
Они продолжали путь в город, где дороги отнюдь не были вымощены золотом; собственно говоря, они вообще не были вымощены. Все имевшиеся средства муниципалитет вознамерился вложить в продуваемый ветрами окраинный пустырь площадью в тысячу акров; решено было построить там зоопарк, но без животных. Одна частная компания убедила членов муниципалитета, что вместо грязи и вони настоящего зоопарка с дикими зверями, которых еще и кормить нужно, лучше построить несколько огромных зданий без окон, а в них с помощью современной электроники зримо и точно воссоздать природу всех материков вместе с населяющими их животными, сопровождая все это соответствующим звуковым рядом. Получится впечатляющая картина Подлинной Действительности. Со всей Британии съедутся миллионы посетителей поглазеть на чудеса природы и техники. Для них планировалось построить гостиницу на пятьсот мест. Узенькие дороги к продуваемому ветрами пустырю предполагалось немного расширить. Устроители надеялись, что принц Филип (он ведь, как известно, президент Всемирного фонда охраны диких животных; другая его ипостась — меткого охотника на птиц и мелких зверей — к церемонии не очень подходит) приедет открывать электронный зоопарк.
Добравшись до центра города, королева присела на скамейку отдохнуть и опустила Гарриса на землю. Он задрал лапку и стал писать на переполненный мусорный бак. Королеве почему-то припомнился Ниагарский водопад, который, в отличие от Гарриса, можно при желании перекрыть.
На скамейке рядом с королевой сидел мужчина. Ему, видимо, недавно сломали нос: на переносице виднелась большая ссадина. Он пил что-то прямо из коричневой бутылки. После каждого глотка он вытирал рот грязной рукой, словно заметая следы. На ногах у него были туфли вроде тех, что между двумя мировыми войнами носили руководители музыкальных ансамблей. Струйка мочи побежала к этим туфлям, и мужчина поднял ноги на лавку — так благовоспитанная барышня поджала бы ножки при виде бредущего мимо паука.
