Ирвин Шоу - Богач, бедняк
— Болтун! — громко сказал Клод.
— Что ты сказал? — спросил сбитый с толку Пайл, заморгав от неожиданности. — Ну-ка повтори!
— Я сказал — болтун. Вранье все это, — дерзко повторил Клод. — Ты никогда никому не отсекал головы. Могу поспорить, ты купил этот меч в лавке сувениров в Гонолулу. Мой брат Эл тебя хорошо знает, он сказал, что ты такой трус, что не способен убить даже кролика.
— Послушай, ты, пацан, — возмутился Пайл, — хотя я человек больной, я тебе накостыляю так, что в жизни не забудешь, если ты немедленно не заткнешься и не уберешься отсюда вон. Мне никто и никогда не говорил ничего подобного!
— Ладно, жду! — Клод снял очки, положил их в нагрудный карман пиджака. Сейчас, в эту минуту, он казался жалким и беззащитным.
Том вздохнул. Он заслонил собой Клода.
— Тот, кто хочет побить моего друга, — сказал он грозно, — прежде должен будет убрать с дороги меня.
— Ну что ж, я не прочь! — Пайл передал меч одному из мальчишек. — Ты еще, конечно, слишком зеленый и, по-моему, здесь новичок.
— Оставь его в покое, Пайл, — предостерег парень, которому он отдал меч. — Он убьет тебя.
Пайл с тревогой посмотрел на окруживших его подростков.
— Я вернулся с Тихоокеанского фронта, — громко сказал он, — не для того, чтобы ввязываться в драку с каждым пацаном в родном городе. Отдай мой меч, меня ждут дома.
Он отступил. Остальные пошли вслед за ним, и в туалете остались только Том и Клод.
— Чего это ты вдруг выступил? — раздраженно спросил Том Клода. — Пайл не сделал тебе ничего плохого. И ты прекрасно знаешь, что его дружки не позволили бы мне вздуть его.
— Просто хотелось посмотреть на их лица, — сказал Клод, широко улыбаясь и смахивая ладонью капли пота со лба. — Только и всего. Все решает сила, только сила.
— Ты когда-нибудь отправишь меня на тот свет со своей голой силой, — зло бросил Том. — Ну, выкладывай, что ты там хотел сообщить мне?
— Я видел твою сестру!
— Вот так новость! Он видел мою сестру. Да я ее вижу каждый день. Иногда даже по два раза. Ну и что из этого?
— Но где я ее видел? Перед универсамом Бернстайна. Я проезжал мимо на мотоцикле и подумал: что она тут делает? Я заехал с другой стороны квартала и увидел, как она садится в «бьюик» с открытым верхом, а какой-то парень открывает ей дверцу. Она перед магазином ждала его, это точно.
— Подумаешь, большие дела, — сказал Том. — Ну прокатились на «бьюике», эка невидаль!
— Может, тебе интересно будет узнать, кто сидел за рулем машины? — За линзами очков глаза Клода заблестели, ему не терпелось поскорее выложить важную информацию. — Когда узнаешь, просто упадешь.
— Не бойся, не упаду. Так кто?
— Мистер Теодор Бойлан, эсквайр, — сказал Клод. — Вот кто. Ну, как тебе это нравится? Тебе светит перспектива подняться вверх по социальной лестнице.
— Когда ты их видел?
— Час назад. Я повсюду искал тебя.
— Вероятно, он подвез ее до госпиталя. Гретхен по вечерам дежурит в госпитале.
— Сегодня вечером она ни в какой госпиталь не пошла, приятель, — сказал Клод. — Я проследил за ними. Они поехали по дороге на холм. В его дом. Сегодня ночью твоя сестренка не будет ночевать дома, могу побиться об заклад. Поезжай, поищи ее в поместье Бойлана.
Том колебался, не зная, что сказать.
Одно дело, если она крутит любовь с молодыми парнями, своими сверстниками, едет на машине к загону для влюбленных возле реки, чтобы там пообжиматься. Можно подразнить ее потом. Показать себя «отвратительным парнем», как она иногда его называет. Другое дело, если она якшается с таким стариком, как Бойлан, большой «шишкой» в городе. Нет, лучше во все это не встревать. Кто знает, к чему все это может привести.
— Вот что я тебе скажу, — продолжал Клод, — если бы речь шла о моей сестре, то я обязательно выяснил, в чем тут дело. Про этого Бойлана говорят нехорошее в городе. Знаешь, мне удалось подслушать дома, что говорили о нем мои дядя и отец, не догадываясь, что я слышу их разговор. Твоя сестрица может оказаться в большой беде…
— Твой мотоцикл здесь?
— Да, но нужен бензин. — Мотоцикл принадлежал старшему брату Клода Элу, которого две недели назад забрали в армию, и он перед отъездом пообещал переломать ему, Клоду, все кости, если, вернувшись с фронта, узнает, что Клод пользовался его мотоциклом. Но Клод, когда родителей не было дома, выкатывал мотоцикл из гаража, отливал в бак немного бензина из семейного, купленного по случаю, потрепанного автомобиля и гонял на мотоцикле по городу час, а когда и больше, стараясь избегать встреч с дорожной полицией, потому что у него не было прав на вождение.
— Ладно, — сказал Том. — Поглядим, чем они там занимаются.
У Клода в сумке с инструментами лежал длинный резиновый шланг. Они подкатили мотоцикл за школу, там сейчас никого не было, открыли у стоявшего там «шеви» крышку бензобака и вставили шланг. Клод втянул воздух через резиновую трубку и, почувствовав вкус бензина во рту, ловко просунул его в бензобак мотоцикла.
Том сел сзади, и Клод помчался на чихающей машине к окраине. Вскоре они уже взбирались вверх по длинной, извивающейся серпантином дороге на холм, где находилось поместье Бойлана.
Подъехав к главным воротам с двумя распахнутыми настежь створками на громадных чугунных стержнях, они уперлись в заграждение, тянувшееся вокруг поместья, по-видимому, на несколько миль. Проехав немного вдоль ограждения, они остановились и спрятали мотоцикл в кустах. Дальше пошли пешком, чтобы подойти к особняку незаметно. Неподалеку стоял домик привратника, но с начала войны он пустовал — никто в нем не жил. Поместье Бойлана было хорошо известно и знакомо всем городским подросткам: обзаведясь пневматическими ружьями, они перепрыгивали через эту стену и охотились на кроликов, а иногда и на дичь. Поместье давно пришло в запустение, а прилегающий парк скорее походил на заросшие непроходимые джунгли, чем на ухоженный парк с примыкающим большим лугом, каким когда-то он был.
Они шли через заросли кустов и деревьев к особняку. Подойдя ближе, увидели стоящий «бьюик». Ни лампы, ни фонари снаружи не горели, но из высокого французского окна первого этажа пробивался луч света.
Том и Клод тихо подошли к клумбе возле окна. Нижний край окна достигал уровня земли. Одна створка была приоткрыта. Портьеры плотно задвинуты. Клод и Том хотели одновременно посмотреть, что происходит внутри. Для этого Клоду пришлось опуститься на колени на суглинок, он прилип к щели, а Том стоял над ним, широко расставив ноги. В комнате никого не было. Большая квадратная комната: рояль, длинная кушетка, большие стулья, столы с разбросанными на них журналами. В камине горел огонь. Полки вдоль стен заставлены книгами. Горело несколько ламп. Двустворчатая дверь напротив французского окна открыта, через нее просматривался коридор и нижние ступеньки ведущей наверх лестницы.
— Вот как нужно шикарно жить! — не сдержался Клод. — Если бы у меня был такой классный бордель, то я поимел бы всех девчонок в городе.
— Заткнись, — одернул его Том. — Ну, нам здесь больше делать нечего. Поехали обратно.
— Да ты что, Том, — запротестовал Клод. — Не волнуйся. Не торопись. Мы только приехали.
— Подобная идея проведения вечера не по мне, — сказал он. — Я не дурак — торчать здесь на холоде и глазеть на пустую комнату.
— Не мешай событиям развиваться своим ходом, ради Христа, — сказал Клод. — Они наверняка наверху. Но не останутся же они там всю ночь.
Том, конечно, не хотел никого видеть в этой комнате, он это отлично сознавал. Никого. Ему хотелось поскорее убраться подальше от этого дома. Но нельзя было дать Клоду повод подумать, что он сдрейфил.
— Ладно, — нехотя согласился он. — Подождем еще пару минут. — Он отошел от окна, а Клод остался стоять на коленях, не отрывая глаз от щели. — Скажешь, если кого-нибудь увидишь.
Ночь такая тихая. Туман, поднимавшийся от влажной земли, густел, и на небе не было видно звезд. Где-то далеко внизу мерцали тусклые огни Порт-Филипа. Поместье Бойлана простиралось далеко вперед. Повсюду вокруг них — целый лес высоких старых деревьев. Вдалеке вырисовывались очертания теннисной площадки, ярдах в пятидесяти — низенькие строения бывших конюшен. Всего один человек жил на этом огромном пространстве. Том внезапно подумал: «Мне приходится делить одну кровать с братом, а богач Бойлан делит свою кровать с моей сестрой сегодня ночью». Том с негодованием плюнул.
— Эй! — раздался взволнованный голос Клода. — Иди сюда, скорее! Он спустился, — прошептал Клод. — Ты только посмотри на него, посмотри, ну-ка!
Том заглянул внутрь. Бойлан стоял спиной к окну у дальней, противоположной стены, у стола с бутылками, стаканами и серебряным ведерком для льда. Он наливал виски в два стакана. Бойлан был абсолютно голый.
