Роман Грачев - Молчи и танцуй
– Ну, чего тебе? – горячится Вадим. – Говори давай, не молчи!
– Почему я? – наконец вопрошает парень, и Вадим вздрагивает, чувствуя, что гитара выползает из рук. Она падает на пол. Голос спутать с другим невозможно, слишком много лет он его слышал. Каждый день.
– Я не понимаю! – кричит Вадим.
– Почему я, а не ты? – снова спрашивает призрак. – Ты – болтун несчастный… болтун… Почему я?!
Парень делает шаг, вытягивает вперед руку и входит в комнату. Вадиму не хочется больше его видеть, и он просыпается…
Песня группы «Темная половина», крутившаяся в эфире радио «Пилот», имела все шансы стать хитом. Радиослушатели стали заказывать ее по телефону. Ведущие «Пилота» не знали, откуда взялась эта песня, но она им нравилась, и иногда, если позволяло время, они потихоньку вталкивали ее в программу без согласования с директором.
Цифры рейтингов станции особо не изменились – вниз не падали, под небеса не взлетали. Это было нормально. Июнь прошел почти вяло, и только в конце месяца наметилось некоторое оживление, вызванное, впрочем, почти не относящимися к делу факторами. На данном этапе этого было достаточно, чтобы строить планы и спокойно, без паники, анализировать ошибки. Словом, форс-мажором не пахло.
Трофимова это вполне устраивало. По его мнению, положение середнячка на рынке музыкальных станций годилось для реализации его плана, лишь бы «Пилот» не сполз в кювет окончательно. Впрочем, теперь им такая участь, похоже, уже не грозит.
Трофимов никому не мог признаться, до какой степени ему обрыдло слушать такое количество музыки ежедневно. Он брился и умывался утром под Джорджа Майкла, завтракал вместе с «Бони М», а по городу разъезжал в компании «безголосых блядей, представляющих цвет российской молодежной эстрады». Более неудобоваримого музыкального меню он в жизни своей не слышал. Только пару раз Трофимов по-настоящему испытал ностальгический кайф, когда поймал на «Пилоте» «Лед Зеппелин» с их «Лестницей в небо». Радости его не было предела.
Однажды, во время сильного стресса, вызванного изрядным количеством принятого на грудь коньяка, Трофимов хотел позвонить на станцию и прокричать в трубку, чтобы они выключили эту тягомотину и дали людям поспать. Он набрал номер, приготовился, но когда на том конце провода послышался приятный женский голос, он сумел всего лишь крякнуть и поинтересоваться, куда переехала прачечная. Старый дурень!
Накануне в воскресенье он переговорил с Нестеровым. Сказал, что скоро пора выходить на второй уровень. Второй уровень… Трофимов уже противился всей душой, всем сердцем, не желая ставить ногу на собственную грудь. Заливаясь коньяком в гордом одиночестве, он говорил себе: «Пошли их всех в глубокую задницу, засунь их всех туда и заткни тампаксом». И ведь был готов! А утром, заглотав пригоршню аспирина, затыкал тампаксом свои сомнения. Через силу, но затыкал.
Вадим стоял посередине офиса, в самом его центре, и смущенно оглядывал собравшихся. Обитатели «Пилота» в свою очередь изучали его с нескрываемым любопытством.
– Ребятки, я хочу представить вам Вадима Колесникова, – сказал Глеб. – Он будет у нас работать.
– Э-э, в качестве кого? – спросила Даша Парамонова.
– В качестве хорошего парня. Прошу любить и жаловать.
Вадим начал краснеть. Руки его по обыкновению выискивали что-то на одежде и никак не могли это «что-то» отыскать. В данный момент руки были самыми выразительными частями его тела.
– А теперь ты, Вадик, знакомься, – продолжил Шестопалов. – Вот эта девушка, которая выглядывает из-за стойки, зовется Настей. Она умеет варить кофе, в считанные минуты доставать нужны вещи и корректно отвечать на неприличные вопросы. В общем, она молодец, и к ней ты можешь обращаться по любому поводу.
– Здрасьте, – сказала девушка, спрятавшись обратно за стойку.
– Далее. Вот девчонки ди-джеи: Даша Парамонова, Аня Гончарова. Это наши фирменные голоса и очаровательные хозяйки эфира. Пока можешь просто пить с ними чай и разговаривать о погоде.
Вадим все время приветственно кивал, не издавая при этом ни звука. Чуть позже девчонки сойдутся во мнении, что этот парень – молчун.
Глеб продолжал их знакомить.
– Вон там у нас стоит красна девица по имени Маша и по псевдониму Блинова. Она здесь делает новости. Светлая личность, умница, знает, сколько в стране федеральных округов и полпредов президента.
– Ну, чё вы прямо! – завопила Маша, выступая вперед. – Иронизируете надо прямо как будто я какая-нибудь эта… как ее?..
– Это любя, – отрезал Глеб. – Ну, а с Пашей ты знаком. Со всеми остальными, кто будет работать позже, ты познакомишься в процессе. Девушки, вопросы есть?
– Есть, – сказала Парамонова.
– Говори.
– Отпустите меня в отпуск, я уже второй год парюсь.
– Твой отпуск сейчас к делу не относится.
– Но вы же…
Глеб поднял руку.
– Даша, личные вопросы мы решаем у меня в кабинете.
– Хорошо, – расплылась в улыбке девушка.
– Ну, тогда все. Пойдем со мной, Вадим.
У себя в кабинете Глеб первым делом включил вентилятор. Жара не спадала уже полмесяца.
– Садись.
Вадим сел на краешек стула.
– Ты отработал свою часть контракта, и теперь слово за мной.
– Уже отработал?
Глеб указал на стопки книг в углу. Их количество сократилось.
– «Волк» пошел. Я еще не узнавал, как его берут в рознице, но оптовики меня уже достали своими звонками. Твой ролик крутится, и я думаю, что скоро покупатели пойдут по второму кругу.
Глеб облокотился на стол и немигающим взглядом, как при допросе военнопленного, уставился на Вадима.
– Колись, что происходит?
Парень отвел глаза в сторону, пожал плечами.
– Ничего особенного.
– Как ты это сделал?
– Как обычно.
– Не юли. У тебя есть какой-то код?
– Нет.
– Тогда что?
– Не знаю.
Глеб, поняв, что ничего путного от него не добьется, вернулся на свое место.
– Ладно, я подумаю на досуге. Так или иначе, ты это сделал, и теперь моя очередь. Хочешь попробоваться в эфире?
Вадим выпучил глаза.
– Вот так сразу?
– Ну, не сразу, конечно, но достаточно быстро. Вообще-то, это против всех правил, в том числе и моих, но с языком у тебя все в порядке, интонируешь правильно, а с техникой разберемся. Ты просто создан для такой работы, тьфу-тьфу-тьфу, не перехвалить.
– А что я должен делать?
Глеб закурил. Разогнав клубы дыма, он положил на стол чистый лист бумаги и ручку. Вадим поймал мечтательное выражение на его лице.
– Понимаешь, я давно хотел запустить одну вечернюю программу, в которой слушатели разговаривали бы в прямом эфире с умным человеком. Это не просто «час приветов» или программа по заявкам. Это должно быть нечто большее. Вот только я до сих пор не определился, что именно это должно быть, в воздухе пока только витает… Наши девчонки, конечно, хороши в своем амплуа, но для такой работы они пока не годятся, потому что молодые еще. А ты, мне кажется, смог бы. Как ты сам-то считаешь?
– Думаю, что смог бы.
Глеб кивнул. Он тоже верил в это, верил сразу и безоговорочно. Это было не только против его правил, но и против натуры, и тем удивительнее казалась слепая вера в человека, с которым связывают только десять дней знакомства.
– Хорошо. У тебя есть какие-нибудь идеи?
Вадим в раздумье пошлепал губами.
– Пока нет, но через пару часов будут. Надеюсь, ты понимаешь, что рискуешь?
Глеб мысленно повторил этот вопрос, задавая его себе же. И сам же на него ответил, но уже вслух:
– Мы постоянно рискуем. Ты знаешь другие способы добиться цели?
– Нет. – Вадим видел, как сверкают его глаза, поэтому свои сокровенные сомнения высказывать не стал. – У меня только один вопрос будет. Пока один.
– Давай.
– Как мне к тебе обращаться на людях?
– Ну… – Глеб на секунду задумался. – Лучше бы, конечно, по имени-отчеству, иначе ты мне развратишь молодежь и сам на неприятности можешь напороться. Но если тебе это поперек горла, можешь избегать прямого обращения. Сможешь?
– Ага.
– Ладно. В общем, жду от тебя предложений. Звони мне на трубку или приезжай. Если идея будет стоящая, начнем подготовку.
Кирилл оставил дела на заводе на плечи своего персонала (технолог Клюев заметно сдал после скандала в прессе) и теперь возвращался домой. Подъезжая к городу по шоссе, он переключил магнитолу на «пилотовскую» волну. С Глебом они не виделись уже дней десять, и пока живое общение заменяло прослушивание программ радиостанции. Сейчас в эфире работала Анька Гончарова – совсем молоденькая девчушка, которая в свободное от работы время училась на заочной журналистике, кормила родителей и бегала на шейпинг. Кириллу вообще нравился весь коллектив «Пилота». Глеб собирал его долго, шлифовал, притирал, и в результате получилась команда, которая при чутком руководстве могла свернуть горы. Кирилл не верил, что нынешний кризис затянется надолго, и в ближайшее время «Пилот» прорвется и поднимется из середины списка популярности на его макушку. Третье-четвертое место в городе он занять сможет.
