Мэри Монро - Тысячи ночей у открытого окна
А-а, так вот в чем дело, подумал он, невольно улыбаясь. Воображение мальчика будоражили вовсе не Большая Медведица или Млечный Путь. Взгляд Тома был направлен на окна квартиры на третьем этаже, где обитала Безумная Венди.
Мальчик и взрослый мужчина некоторое время смотрели на окна, и никто их них не стронулся с места. За это время у Джека созрел план действий. Звезды всегда были его билетом в мир волшебства и сбывающихся мечтаний, как и для многих мальчиков и девочек на всем белом свете. Он широко улыбнулся при мысли о том, как замечательно будет приобщить еще одного ребенка к прекрасному миру небесных светил. Космос – это большое приключение. Возможно, самое большое в истории человечества.
– Ах, Том, – вздохнул он, наблюдая, как мальчик с острыми коленками и волосами, как пух одуванчика, опустил голову и босиком пробежал по дорожке обратно в дом, наверное, в свою комнату, где безопасно и всегда можно спрятаться под одеялом.
– Подними же глаза, малыш, – произнес Джек тихо, с грустной улыбкой, покачивая головой. – На небе достаточно тайн, которые будут тебе интересны.
На следующую ночь Джек, сгорая от нетерпения, ждал у окошка, пока Том и Мэдди не поужинают и не выйдут в сад. Он был уверен, что они туда обязательно придут. Казалось, они находятся там всегда – копают клумбы, выпалывают сорняки или чистят фонтан. Его восхищало их упорство. Но стоило ему показаться в саду, как дети немедленно прекращали болтовню и смотрели на него полными упрека и подозрений глазами. Вот и в этот раз было так же. Но Джек просто кивнул им, вежливо улыбнувшись, и пронес свой телескоп на площадку, где принялся его настраивать.
Уголком глаз он видел, что дети в недоумении смотрят друг на друга. Никому из них не понравилось, что он вторгается в их владения. Мэдди пожала плечами и вернулась к своему занятию, тем не менее время от времени кидая недовольные, но в то же время любопытные взгляды в его сторону. Том, как всегда, поспешил к самшитовому кусту и спрятался за ним.
Джек подтащил к телескопу кресло, устроился поудобнее и начал осматривать темное небо, регулируя видоискатель и время от времени, при виде спутника или красивого скопления звезд, присвистывая или бормоча: «Надо же!» или «Потрясающе!».
Возможно, девочка не была уж так плохо к нему настроена или же любопытство взяло верх, но минут через десять полного молчания она подошла к нему и стала внимательно следить за его действиями.
– На что вы смотрите? – требовательно спросила она.
Джек понял, что его тактика удалась, но, упорно продолжая смотреть в объектив, ответил ей с деланым безразличием:
– На звезды, разумеется, сегодня хорошая видимость.
– Это значит, что их хорошо видно?
– Мм-м…
– Можно посмотреть?
Он ответил не сразу. Потом оторвался от телескопа и жестом подозвал ее.
– Конечно. Смотри вот сюда.
Она прилипла к объективу и тут же восторженно закричала:
– Ой! Какие они красивые!
Джек торжествующе улыбнулся и бросил осторожный взгляд в сторону куста самшита. Том, который в тот момент как раз из-за него выглядывал, быстро убрал голову, словно пугливая черепаха. Джек усмехнулся и снова обратил внимание на Мэдди. Она подпрыгивала на цыпочках от восторга.
– Я думала, что все звезды одинаковые, а теперь поняла, что они совсем разные. Одни голубые, другие красноватые. А на что я сейчас смотрю?
– На звезды и планеты.
– Их так много!
– Да, просто бессчетное количество. Сегодня неплохая видимость, особенно для городских условий. В полной темноте, вдали от огней города можно увидеть гораздо больше светил.
– Ух ты! – удивилась она. – Думаете, мы cможем когда-нибудь добраться до звезд? Я имею в виду, на каком-нибудь космическом корабле? – Она повернула голову. На ее личике отражались удивление, любопытство и неуемный энтузиазм, испытывать которые могут только дети и некоторые взрослые, сохранившие в своем сердце детские мечты. – Я всегда мечтала когда-нибудь полететь к звездам, – доверительно сообщила она.
– Я тоже, – произнес Джек, замечая, как изменилось лицо девочки теперь, когда она не хмурилась и улыбалась. В голубых глазах светился острый ум и любознательность, и он упрекнул себя за то, что решил, что мальчик скорее заинтересуется телескопом, чем его сестра. Потом он вспомнил, что именно Мэдди, а не Том интересовалась насекомыми.
– В космосе так много галактик, которые только того и ждут, чтобы мы их открыли, – мечтательно произнес он.
Улыбка на лице девочки говорила о том, что ей явно польстило слово «мы», подразумевающее и ее причастность к покорению космоса. Она встала на цыпочки и прошептала на ухо Джеку, словно хотела поведать большой секрет:
– Я хочу быть астронавтом, когда вырасту.
– Отлично!
Она кивнула, упрямо выпятив острый подбородок.
– А можно еще немного посмотреть, Джек? Ну пожалуйста!
– Ну разумеется, малышка, сколько твоей душе угодно. Вот, устраивайся, – предложил он, подвигая стул, чтобы ей было удобнее наблюдать за звездами. – Смотри, а я тебе буду рассказывать про эти звезды.
Джеку доставляло огромное удовольствие рассказывать о любимых созвездиях такой увлеченной слушательнице. Мэдди быстро запоминала названия и задавала сотни вопросов. Он старался не смотреть откровенно на самшитовый куст, но краешком глаза замечал, что Том время от времени выглядывает оттуда. Через некоторое время мальчику надоело там сидеть, он вылез из-за куста и теперь бродил по саду, тыкая палкой в кусты и горки земли и явно прислушиваясь к их оживленному разговору. Примерно через час малыш набрался храбрости и уже стоял на расстоянии вытянутой руки от телескопа, но ближе не подходил. Джек проявлял осторожность и не задавал ему никаких вопросов, он даже не смотрел в его сторону.
– Мэдди! Том! – позвала Фэй, высовывая голову из окна кухни. Ойкнув при виде Джека, она тут же опустила глаза и покраснела. Теперь Джек знал, от кого дети унаследовали свое неотразимое обаяние.
– Привет, Джек! Как мило с вашей стороны разрешить детям посмотреть в телескоп, – сказала она, изо всех сил демонстрируя добрососедские отношения. – Надеюсь, они вам не мешают. Боюсь, им в последнее время скучновато.
– Вовсе они мне не мешают. Разрешаю пользоваться телескопом в любое время. – Он посмотрел на Мэдди и подмигнул ей. – Мы же друзья.
Удивление на лице Фэй сменилось благодарностью. А когда она улыбнулась, он снова подумал, что она безумно похожа на Мэдди – тот же блеск в глазах, то же милое лицо. Однако, присмотревшись к ней, он вдруг почувствовал, что Фэй так же одинока, как и ее дочка.
– Вы тоже можете в этом поучаствовать, Фэй.
– Ой… спасибо, даже не знаю… – заикаясь, произнесла она, и ее щеки покраснели еще больше. – Боюсь, у меня нет времени любоваться звездами, – поспешила добавить молодая женщина. – Время сдачи концепции рекламной кампании поджимает.
– Но мы-то ведь можем? Может, завтра? – спросила Мэдди, умоляюще глядя на Джека. – Вы же принесете сюда телескоп, Джек? Я имею в виду, завтра вечером?
– Если небо будет чистым, то непременно. Может, и Том захочет посмотреть. – Он улыбнулся, бросая взгляд на окно. – А может, и ваша мама тоже. Это же игра, не забывайте.
Фэй лучезарно улыбнулась в ответ.
Джек расправил плечи, чувствуя себя победителем.
Мэдди взглянула на брата и пожала плечами.
– Насчет Тома сложно сказать. Вы сначала должны ему понравиться. К тому же его больше интересуют огоньки.
– Огоньки? Ты имеешь в виду спутники на небе?
Она наморщила личико.
– Нет. Я про те огоньки, которые здесь летают.
Интуиция мгновенно заставила Джека напрячься.
– Дети, домой! Немедленно! – крикнула Фэй более решительно, чем в прошлый раз, и окошко со стуком захлопнулось.
– Пора идти, – с сожалением сказала Мэдди, отбрасывая с глаз челку. – Увидимся завтра. Надеюсь, что не будет дождя. Пошли, Том, – сказала она, обнимая брата за плечи и провожая его до дверей. – Может, завтра поймаем один из этих огоньков.
– Ты имеешь в виду светлячков? – продолжал расспрашивать Джек.
– Вовсе нет, – ответила Мэдди через плечо, входя в дверь. – Я говорю про те огоньки, которые летают в холле.
Джек вскочил на ноги. На языке у него вертелись тысячи вопросов, но дверь за детьми уже закрылась.
Позже, в тот же самый вечер, когда в северной части неба сияла туманность Андромеды во всем своем великолепии, а в южной – Большое и Малое Магеллановы Облака, Джек стоял у окна кухни и наблюдал за фигуркой мальчика, который в полном одиночестве в саду снова глядел не на роскошное летнее небо, а на окна третьего этажа, где жила Безумная Венди. Потом мальчик направился к фонтану, наклонился, чтобы поднять что-то с земли. Похоже, это была книга.
Что-то в облике мальчика – его серьезный вид, одиночество, а может, упрямое любопытство – затрагивало глубинные струнки души ученого. Может, Мэдди и задавала ему тысячи вопросов, но ее брата, видимо, волновал только один, с досадой подумал он.
