Тимур Зульфикаров - Изумруды, рубины, алмазы мудрости в необъятном песке бытия
А пока стоят — Творец не разрушит мир сей…
А когда осядут исчезнут Пирамиды — эти Часы Вечности
И Господь перестанет любоваться ими, и устанет быть Поэтом, и считать песок пустынь
Тогда разрушится Время… Паутина Времен…
Тогда Время станет необъятным неподвижным песком…
И ты человече освободишься от сладкотленного дыханья…
От этого легкого облачка в беспредельно ледяном Мирозданьи…
Но что Мирозданье и Сам Творец
Без человека?..
Душа без тела…
…И вот я засыпаю на деревянной суфе, спрятав голову под фазаньим одеялом под золотой хурмой…
И что мне конец мира, когда весь мир в душе моей, и он сладко засыпает… засыпает…
И весь помещается под моим бухарским фазаньим древним одеялом…
И кельи Афона и Пирамиды Египта кротко лежат под моим одеялом…
Еще дышат Они…
Клетка тела
Дервиш сказал:
— Вот человек неистово печется о своем телесном здоровье, о теле, о плоти, о похоти здоровья.
Ходит по всем целителям и врачам.
Такой похож на того, кто бесконечно поправляет, чинит клетку, забыв о птице-насельнице…
И вот птица душа издохла улетела, а слепец все хлопочет о клетке…
Изломал дрожащие персты избил их о прутья клетки слепец, а бессмертная душа отлетела…
Вот так петух, которому отсекли голову, все еще бежит, бьется, льется кровию на бешеных слепых надеющихся ногах…
Безголовый, что тщишься ты?..
Куда бежишь?..
…И вот я засыпаю на суфе под золотой хурмой и забываю тленное тело свое…
И душа моя заживо улетает под теплым фазаньим одеялом…
Но утром она возвращается…
Сон — это когда душа улетает и возвращается…
Смерть — когда душа навсегда улетает…
Жизнь — короткий сон
Смерть — сон долгий
Жизнь впадает в смерть, как река — в море…
И я уже хочу впасть в сон долгий
И встретить там Живого Будду и Живого Христа и Живого Мухаммада…
Давно Они ушли с земли…
И пустынно сиротливо стало на земле…
Тело
Дервиш, став старцем, сказал:
— Печально глядеть, как разрушается вселенная твоего тела…
А разве не печально, когда летят, рассыпаются звезды, убавляя, уменьшая Мирозданье…
Разве Вселенная не убывает?
И что рядом с Ней твое муравьиное тело?
А разве не печально когда опадает яблоневый сад забытый горный в кишлаке брошенном…
Яблоки сиротливо падают в траву сонную — и некому собрать их…
О Господь мой! жаль и звезды падучие! жаль и палые яблоки…
Но тело-то живое, родное, здешнее, а звезды хладные, а яблоки хладные
Дальные… неживые…
И кто кроме меня пожалеет их?..
А кто пожалеет меня…
Только Ты Господь мой…
Но помедли…
Дай налюбоваться летящими звездами
Дай насладиться медвяными яблоками
…И вот я засыпаю под золотой хурмой под фазаньим бухарским одеялом
И вместе со мной засыпают звезды
И яблоки…
И все мирозданье…
И чт’о душа моя больше мирозданья…
И все мирозданье спит под моим фазаньим павлиньим бухарским одеялом…
А мне мало мирозданья…
И блаженно печально…
Иль душа более мирозданья…
И оттого печальна…
О Творец!.. Пастух печальный душ необъятных и печальных…
Тайна смерти
Дервиш сказал:
— За что человеки любят мудрецов?
Тянутся к мудрецам люди…
Думают они, что мудрецы знают тайну загробного мира? бездонного загробья?.. Надеются, что мудрецы смягчат умаслят необъятный страх смерти?..
Но если человек узнает последнюю тайну смерти — тогда Господь навек уйдет от человеков к звездам…
О, одиночество Бога…
О Господь!..
И что же самый ничтожный усопший уже знает более, чем живой дышащий еще на земле мудрец, ибо усопший уже прошел по тому мосту, что разделяет жизнь и смерть, а живой мудрец еще не прошел и трепещет…
И что же вечновесенняя жажда этого мира, похоть алчба этой жизни быстротечной — слаще необъятной, зовущей тайны смерти, зова райского загробья?..
Вот ты родился на берегу арыка — а тебе говорят о необъятном океане…
И что ж ты не захочешь увидеть океан и плыть в нем?..
И вот ты алчно живешь на земле, но алчба иного мира все сильнее влечет тебя и ты уже устал от этого мира и хочешь иного…
Даже блаженным летом в полях медовых лазоревых фацелий ты чуешь провидишь рай, где фацелии неопадные не колышатся…
Ах, в раю не веет ветр?..
А ты устал от лепестков опадающих…
И что же ты трепещешь от страха смерти, когда вечная жизнь загробная сладостно манит многотысячелетней тайной, когда райские гиацинты уже расстилаются пред тобой…
И ты уже чуешь небесные медовые лазоревые запахи их?
Гиацинты, гиацинты — вестники Рая…
И это все что ты знаешь о Рае?..
А что говорят земные мудрецы, хотя нет на земле мудрецов…
Но!..
…Говорят, что в бесконечных странствиях своих великий мудрец Ходжа Насреддин не раз забредал в райские сады и подолгу беседовал с апостолом Петром, Хранителем Рая, Хозяином Златых Ключей от Врат Рая, но потом Ходжа без сожаленья покидал Рай и возвращался в земную пыль…
Странник двух миров…
Ах, кто знает, о чем беседовали апостол Петр и Ходжа у Врат Рая?..
И почему Петр не удержал вечного Странника в Вечных Садах?..
Горные таджикские пастухи, которые следят за ночным небом и беседуют со звездами, и ближе всех стоят к Раю, говорят, что Петр даровал Ходже один из Златых Ключей от Врат Рая
И теперь тот бродит по земле с Ключом от Рая и не знает, кому подарить Его…
О человече!.. Если ты встретишь Ходжу и узнаешь его — то получишь Ключ от Рая…
Многие встречают его…
Но не узнают…
…И я засыпаю на суфе под золотой хурмой
И мне снится Золотой Ключ от Рая…
Ходжа отдает Его мне
А я отдаю Его более несчастному…
А таких множество на земле…
Самая великая Религия
Дервиш сказал:
— Самая великая Религия на земле — это Детство
Где дитя бродит у колен матери и отца и других умиленных склоненных блаженных влюбленных человеков…
Тут Бог более всего приближается к человеку…
О человече!.. Вспомни…
Бог Живой ходит в детстве твоем — оглянись — Вот Он!..
Стоит и улыбается за низеньким дувалом изумрудного дворика-хавли твоего детства…
Да не знаешь ты, а чуешь только дыханье Его…
Бог Сам любит любовь и в облаке любви ходит близ дитя…
Иль Лик Бога является в лице матери склонившейся над колыбелью…
А суфии говорят, что матери не умирают…а только заживо переселяются в райские сады…
Райские сады — это сады матерей…
О человече!..
Вспомни… Сам Господь склонился над колыбелью твоей…
А ты уже не помнишь…
А когда был младенцем — знал…
…И я засыпаю под золотой хурмой под павлиньим бухарским одеялом
И мне снится, что я, мальчик, стою у жемчужных колен моей матери
И я необъятно неизъяснимо непоправимо неопалимо неупиваемо блаженно счастлив счастлив
Да не знаю да не знаю
Как сказать как воскричать о необъятном быстром счастье вечными хрустальными словами…
…Теперь пришли слова, но ушло неизъяснимое счастье…
О Господь…
Рай — это необъятный яблоневый Сад, где бродят дети по деревьям и срывают золотые яблоки…
И приносят их Адаму и Еве — отцу и матери…
Ах Господь!.. не из-за этих ли яблоневых чад Адам и Ева впали в соблазн соитья…
Но суфии говорят, что одна смерть слаще многократного соитья
А ты, слепец, тянешься к соитью и бежишь смерти
Но суфии говорят, что смерть во время соитья — это рай на земле Это два Эвереста, которые сошлись слились в блаженном объятьи как две реки в половодье…
Но суфии говорят, что соитий в жизни человека должно быть столько же, сколько у человека детей…
Не более…
Сладость соитья
Дервиш сказал:
— Ужель так велика сладость соитья, что Аддам и Евва ради него оставили Рай и выбрали соитье, а за ним смерть?..
И что соитье выше Рая? Выше Творца?..
Иль это не соитье, а любовь и она выше?
Иль любовь человека к человеку выше слаще любви человека к Богу?..
Иль?..
Как говорят древние бездонные блаженные раввины: не знаю, не знаю, не знаю…
Хотя они знают тайну, но умрут, если расскажут…
Иль древние опьяненные суфии говорили и говорят ныне пьяно пыльно туманно на пыльных пьяных туманных дорогах, что Рай — это и есть бесконечное опьяненное Соитье совокупленье сотленье совладенье сотеченье совпаденье слиянье сотворенье мужа и жены, где Двое стали Одно, а потом Одно стало Три?..
