Моника Марон - В сущности, мы хорошие
На этом месте моей пламенной речи поезд подъехал к станции «Берлин — Ваннзее». Попутчик мой, явно охладевший к беседе, с любопытством поглядывал в окно. Пора было переходить к финалу.
— Так вот, к чему я все это говорю, — сказала я, — в сущности, мы хорошие. Нас не надо бояться. А если вам кто-нибудь нагрубит, например водитель грузовика, у которого вы окажетесь на пути, или продавщица, решившая, будто вы слишком долго соображаете, что вам взять, попробуйте не обижаться и не поднимать из-за этого шум, а просто спокойно спросите: «Чего вы ругаетесь?»
— Вот еще, — фыркнул он.
— А вы попробуйте. И тогда, возможно, услышите в ответ: «Э-э-э, друг, знал бы ты сколько раз такое случается за день. Нет, ты посмотри, только посмотри, опять заглохла, будь она неладна, а ты говоришь, и так по сто раз на дню. Я ведь, считай, почти двадцать годков как за рулем, был у меня, знаешь, такой случай…» И тут он расскажет вам этот случай, а под конец еще добавит: «Вот так, а ты говоришь. Ну, бывай, старик, и помни, что я сказал». С продавщицей, скорее всего, будет то же самое. Так вам откроется не одна история жизни. Ведь за недовольством чаще всего стоит обычное желание поделиться, поверьте мне, я это знаю. Хотя можете, конечно, продолжать вести себя в том же духе, и тогда, скорее всего, найдете в этих людях подтверждение всем своим предрассудкам; «самореализовавшаяся идея» — вот что это будет такое. Но, в сущности, мы хорошие, это правда. Правда, хотя, не исключено, что нарветесь и на такого, кто в точности соответствует вашему представлению о берлинцах, с которыми, как вам известно, хоть спрашивай, хоть не спрашивай, каши не сваришь. Но тогда, значит, это уже не берлинец, а бранденбуржец. Нас с ними, к сожалению, частенько путают. А бранденбуржцы, те и правда такие, как вы говорите.
— Да что вы, — отозвался мой попутчик, и в интонации его послышались ехидные нотки. Мы как раз проезжали площадь Савиньи, впереди маячило ожидаемое с минуты на минуту прибытие на вокзал «Банхоф Цоо».
— Меня встретит сын, — сообщил мне попутчик и, схватив пальто и чемодан, бросился к выходу. Уже в дверях раскланялся, поблагодарив за весьма поучительную и занятную беседу. «Ну и фрукт», — улыбнулась про себя я и в свою очередь пожелала ему наиприятнейшего времяпрепровождения в Берлине.
— Не стесняйтесь переходить улицу на красный свет, — крикнула я ему вслед, но он, скорее всего, меня уже не слышал.
■ Из рубрики "Авторы номера"МОНИКА МАРОН - MONIKA MARON.
Прозаик и журналист. Лауреат нескольких литературных премий, в том числе премии имени Клейста [1992], швейцарской Золотурнской премии [1994] и премии имени Гёльдерлина [2003].
Автор романов Перебежчица [Die Überläuferin, 1986], Animal triste [1996; рус. перев. 2004], Письма Павла [Pawels Briefe, 1999], cборника рассказов Недоразумение [Das Mißverständnis, 1982}, сборника эссе В меру моего понимания [Nach Maßgabe meiner Begreifungskraft, 1993] и др.
Публикуемый рассказ взят из сборника Место рождения – Берлин Geburtsort Berlin. Frankfurt am Main: S. Fischer, 2003].
■
