Альфред Бестер - Обманщики
Докторская диссертация Круппа была посвящена хорее Хантингтона (сиречь пляске Святого Витта). Блестящее и остроумное исследование, доказывавшее, что упомянутая болезнь увеличивает интеллектуальный и творческий потенциал несчастных своих жертв, навело уйму шороха; у неизбежных завистников появилась даже шуточка: «Крупп исследовал хорею Хантингтона, а Хантингтон – хорею Круппа».
Наш уважаемый доктор так и остался зацикленным на увеличении интеллектуального потенциала, а работа на объекте Космотрона предоставила ему возможность провести довольно-таки рискованный эксперимент. Космотрон синтезировал все элементы периодической системы, начиная от атомного веса 1,008 (водород) и вплоть до 259,59 (азимовий). Делалось это посредством метастатического процесса, повторявшего в миниатюре внутризвездные термоядерные заморочки. Постоянной головной болью было неизбежные утечки радиации – именно поэтому весь персонал буквально не вылезал из защитных костюмов – но именно эта же радиация и вдохновила Круппа на многообещающий эксперимент – Мазерную Генерацию Парадоксально Акцентированной Пренатальной Акселерации.
Его помощница, доктор медицины Клуни Декко, отнеслась к идее с полным восторгом – в основном из-за того, что влюбилась в Круппа, как кошка, но отчасти и по причине второй своей любви – к разным хитрым механизмам.
Работая на пару, они сконструировали и установили комплект оборудования для – как они это называли – эксперимента Магпапа, что, вы, наверное, понимаете, было аббревиатурой для Мазерной Генерации Парадоксально и т.д.
Затем встала проблема лабораторного материала. Решением этой проблемы разродилась Клуни. Она разместила во всех средствах массовой информации штата Джорджия осторожные объявления, понятные лишь для тех, кого они касались. В объявлениях предлагали бесплатный аборт.
Крупп и Декко обследовали – физически и психологически – одну посетительницу за другой, пока не нашли, как им показалось, идеальный вариант. Высокая, темноволосая девушка из горцев, красивая и с острым – при почти полной неграмотности – умом, находилась на втором месяце беременности. После изнасилования.
На этот раз доктор Декко приложила особые старания, чтобы сохранить эмбрион; вместе с околоплодным пузырем он был помещен в бутыль с амниотической жидкостью.
К этому времени микрохирургическое присоединение пуповины к источнику сбалансированного питания давно перестало быть редкостью и превратилось в почти рутинную операцию, так что здесь у Клуни трудностей не возникло, хотя хитроумная мазерная акселерация прецедентов не имела. Как она осуществлялась, не узнает уже никто и никогда – знали это только Крупп да Декко, и секрет погиб вместе с ними. Однако у Клуни была непродолжительная связь с неким служащим Космотрона, не желающим, чтобы его имя упоминалось.
Он пересказал следующую беседу, происходившую в постели.
– Слушай, Клуни, говорят, вы с доктором Круппом все время перешептываетесь и все про одно и то же. «Магпапа». Что это такое?
– Аббревиатура.
– Аббревиатура чего?
– Ты был со мной очень мил.
– Ты тоже, это уж точно.
– Могу я говорить с тобой так, будто ты имеешь административный ранг?
– А я и так имею.
– Никому не скажешь?
– Ни хоть самому президенту компании.
– Мазерная генерация парадоксально акцентированной пренатальной акселерации.
– Что-что?
– Правда. Мы пользуемся попутной радиацией станции.
– Для чего?
– Чтобы ускорить пренатальное развитие эмбриона.
– Эмбрион! Ты что, в положении?
– Совсем сдурел, конечно нет. Это будет искусственно выращенный ребенок, сейчас он плавает в мазерной матке. Ему уже почти девять месяцев, так что скоро и рожаться пора.
– А где вы его взяли?
– Даже и знай я ее фамилию, все равно никому не сказала бы.
– Куда же вы его ускоряете?
– Тут-то и есть главная заморочка: мы не знаем. Раньше Дамон думал, что получится общее ускорение, усиление, ну вроде как если положить ребенка под микроскоп...
– Это что, в смысле размеров?
– В смысле мозгов! Но вот мы регистрируем структуру его снов – ты же знаешь, что эмбрион видит сны, сосет свой палец и все такое, – и сны эти самые что ни на есть средние. Теперь появилось подозрение, что мы усиливаем какую-то одну его способность, но зато ее уж усиливаем – будь здоров. Не просто умножаем на десять там или сто, а возводим в квадрат.
Такое вот икс-квадрат.
– Свихнулись вы с профессором.
– Что же это за икс, что это за неизвестная величина, которая умножается сейчас потихоньку сама на себя? Тут я знаю не больше тебя.
– А как ты думаешь, узнаете вы в конце концов?
– Дамон решил, что нам стоит обратиться за помощью к умным людям. Он ведь мужик совершенно блестящий, я таких раньше не встречала, но окончательно великолепна эта его скромность. Он готов признать, что не может справиться с задачей.
– И где же вы найдете таких умных людей?
– Мы берем отпуск и свезем младенца на Марс, в купол Окс-Кембриджского университета. Они там все сплошь двинутые, лучшие эксперты в чем угодно, а у Дамона достаточно влияния, чтобы получить нужную консультацию и прогноз.
– И вся эта суета из-за очередного ребенка из пробирки?
– Ты что, это же не просто какой-то там очередной эксперимент. После семи месяцев синтетического насыщения этот ребенок не может быть обыкновенным, тут уж и к бабке не ходить. У него должна иметься какая-то особенность, только вот какая? Для тех, кто не понял, повторяю: я знаю не больше тебя.
Она так и не узнала.
***Несколько лет назад я смотрела очаровательный мюзикл, в котором compere (в программке ее назвали «рассказчица») не только излагала сюжет и описывала действия, разворачивающиеся за пределами сцены, но еще и принимала самое активное участие в представлении, играла и пела чуть не дюжину различных ролей. Сейчас я ощущаю некоторое с ней родство, так как прежде чем сыграть роль Купидона в романе Феи с Титании и Синэргиста с Ганимеда, мне придется выступить в качестве историка (исторички?) всей нашей Солнечной системы.
Историю мы, конечно же, позабыли. Известный и очень глубокий философ Сантаяна (1863-1952) однажды сказал: «Не помнящие прошлого обречены на его повторение». И подумать только – мы повторяем это самое прошлое с тупостью, заставляющей задуматься – а не желает ли человечество своей смерти?
Позвольте мне пересказать вам вкратце Сагу Солнечной системы – на случай, если вы прогуляли соответствующую лекцию из курса космографии либо вообще бросили его после первой же лекции, с удивлением обнаружив, что это – не косметология, с которой вы ее перепутали. КОСМЕТОЛОГИЯ – РАЗДЕЛ НАУКИ, ИССЛЕДУЮЩИЙ ОБЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ СОХРАНЕНИЯ И УЛУЧШЕНИЯ КОЖИ, ЕЕ ЦВЕТА И Т.Д.
Опять тот же самый «Новый Свет». Англичане, испанцы, португальцы, французы и голландцы колонизовали в семнадцатом веке обе Америки (или три, считая центральную?) и передрались за них; ровно так же земляне колонизовали планеты Солнечной системы и цапаются из-за них теперь, в веке двадцать седьмом. За десять веков природа человеческая изменилась не слишком-то сильно; считай, вообще не изменилась. Справьтесь у какого-нибудь соседа-антрополога.
Вопы <воп – презрительная кличка итальянцев> (как называют их васпы) <васп (WASP) буквально – аббревиатура от Белый, Англо-Саксонец, Протестант; употребляется чаще всего пренебрежительно, по отношению к расово озабоченным американским белым> прихватили себе Венеру. Планета стала итальянской, и ее именуют теперь «Венуччи» в честь Америго Веспуччи, чье другое имя досталось когда-то некоему другому месту.
Спутница Земли, Луна, стала чуть не насквозь калифорнийской («Тут у нас солнце – чистый отпад! Ты, брат, ваапче забалдеешь!»), и любой из тамошних самых затрюханных куполов обязательно – можете смело спорить на что угодно – носит название вроде Маскл-Бич.
Ну а сама Земля досталась в наследство старомодным васпам – когда все остальные убрались с нее к чертовой бабушке.
Англичане сочли Марс наилучшим приближением к их родному отвратительному климату; под куполами Соединенного Королевства менялись, в соответствии с программой, «Ясные периоды» и «Ливни», а после каждого ливня следовало, само собой, чарльздиккенсовское «Белое Рождество».
Забавное обстоятельство: марсианский «год» чуть не вдвое длиннее года нормального, земного, так что им пришлось выбирать: либо двадцать четыре месяца в году, либо шестьдесят дней в месяце. Никто не согласился ни на то, ни на другое, можете себе представить, как они потом разбирались, когда у них Рождество, когда Пасха, а когда – Йом Кипур.
Ну, вы понимаете, конечно, что я малость упрощаю. Кроме английского большинства на Марсе жили также валлийцы, шотландцы, ирландцы, индусы, уроженцы Новой Шотландии (новые шотландцы?) и даже горцы с Аппалачей, прямые потомки английских поселенцев семнадцатого века. Некоторые общины потихоньку перемешивались, другие предпочитали изоляционизм.
