Рю Мураками - Мисо-суп
— Ты по работе приехал?
— Ну типа того.
— Ну и как у тебя здесь дела пошли?
— Хорошо пошли. Я вообще-то занимаюсь импортом радиаторов. Знаешь «Тойоту»? Я импортирую их радиаторы из Юго-Восточной Азии. Ну и приехал сюда по поводу лицензионного договора. До этого я уже несколько раз посылал им платежное поручение по интернету, так что все свои дела за день уладил. Представляешь, какой идеальный расклад?!
Мне этот расклад показался подозрительным. Даже в Японии к двадцать девятому декабря у всех начинаются выходные, а уж в Америке и подавно все закрыто — рождественские праздники в самом разгаре. К тому же ни этот отель, ни сам Фрэнк никоим образом не вписывались в натюрморт с «Тойотой», интернетом и лицензионным договором. Я по своему опыту знаю, что американские бизнесмены, приехавшие по делам в Синдзюку, обычно останавливаются в одном из четырех отелей: «Парк Хайат», «Сенчюри Хайат», «Хилтон» и «Кэйо Плаза». Кроме того, если речь заходит о подписании важного договора, деловые люди всегда прилагают максимум усилий, чтобы выглядеть представительно, а костюм Фрэнка, нехорошего грязно-кремового цвета, на вид был еще дешевле, чем мой из серии «костюм-тройка-со-сменными-брюками-для-молодых-мужчин-только-у-нас-по-супер-цене-двадцать-девять-тысяч-восемьсот-йен». Брюки были почти на размер меньше, чем нужно, и казалось, вот-вот треснут по шву прямо в паху.
— Ну, главное, чтобы дела шли хорошо. А вообще, куда бы ты сегодня хотел сходить? Чем заняться? — спросил я.
В ответ Фрэнк смущенно улыбнулся:
— Сексом.
Такой улыбки я не видел еще ни у одного американца.
Не только в Америке, но и в любой другой стране мира люди далеки от совершенства. У всех есть достоинства и недостатки. Это я твердо усвоил после двух лет работы сопровождающим. К достоинствам американцев в целом можно отнести их открытость и наивность, а к недостаткам — полное неприятие ими мировых, внеамериканских ценностей. Нечто похожее свойственно и японцам, но не в такой степени. Все-таки американцы уж слишком активно навязывают другим то, что кажется им правильным и хорошим. Именно поэтому, когда я работаю с ними, они запрещают мне курить, а иногда почти силой тащат с собой на вечернюю пробежку.
А если в двух словах, то американцы ведут себя как дети. И улыбаются тоже как дети — широко и дружелюбно. Вид смущенно улыбающегося американца меня всегда умиляет. Роберт Де Ниро, Кевин Костнер, Брэд Питт и другие американские актеры наглядно доказывают своим примером, что умение обаятельно улыбаться — это основная черта национального характера.
Однако смущенная улыбка Фрэнка меня нисколько не умилила. Скорее напугала. Искусственная кожа задвигалась, покрылась замысловатыми морщинами, и на какой-то миг мне показалось, что его лицо разваливается на куски.
— Ты знаешь, я читал в «Токио Пинк Гайд» о всяких интересных местах…
— Фрэнк, скажи мне, ты какой «Токио Пинк Гайд» читал? Журнал или нет?
— Журнал. Но книгу я тоже читал. Только в книге не было твоего телефона.
«Токио Пинк Гайд» — это классика. Эту книгу написал Стивен Лэнгхорн Клеменс, автор, обладающий отличным чувством юмора. Он знакомит читателя со злачными районами Токио, описывает хостесс-бары, хост-бары, пип-шоу, стриптиз-клубы, массажные кабинеты, отели со специфическими услугами для постояльцев и прочие заведения самой разной направленности — от садо-мазо баров до мест, где собираются геи и лесбиянки. Единственная проблема в том, что книга уже устарела. Увеселительные заведения появляются и исчезают каждые три месяца. Правда, существует журнал с таким же названием, в котором я и разместил свою рекламу, но он выходит только раз в полгода. Так что совсем свежей информации в нем тоже не найдешь.
Понятно, что если бы журналы для иностранцев могли писать обо всех новинках, да еще и вовремя, то не было бы нужды в таких, как я, но мне кажется, что в Японии никогда не будут издавать ежемесячные детальные путеводители вроде «Токио Уолкер» на английском. Это просто нереально. В этой стране вообще никто не заботится об иностранцах. Если возникают какие-то проблемы, иностранца по-быстрому высылают отсюда, и дело с концом. Собственно говоря, именно поэтому и появляется спрос на услуги сопровождающих. Впрочем, несмотря на резко выросшее число больных среди самих японцев, шумиха вокруг СПИДа привела к тому, что подавляющее большинство заведений вообще предпочитают не обслуживать иностранцев.
— Я много куда хочу сходить. Хорошенько все распробовать, развлечься, — сообщил Фрэнк и снова смущенно улыбнулся. Я инстинктивно отвел глаза в сторону. — Если верить книге и тому журналу, то тут у вас огромный выбор развлечений. Прямо секс-универмаг какой-то. Разве не так? — С этими словами Фрэнк порылся в темно-коричневой сумке, лежавшей на соседнем стуле, извлек из нее «Токио Пинк Гайд» и положил на стол. Это был журнал, а не книга. Тоненький такой, на обложке фотографии — ужасного качества. Я уверен, достаточно одного только взгляда на этот журнал, чтобы понять, что внутри описываются всякие гадости. Эту… мм… скажем так, брошюру издавал некто Ёкояма, бодрый дядечка лет пятидесяти, который раньше работал в информационном отделе на телевидении.
Ёкояма всегда относился ко мне очень хорошо. Он абсолютно ничего на мне не зарабатывал — даже не брал с меня плату за рекламное объявление. У него была довольно своеобразная идеология. Он считал, что Япония должна гораздо активней презентовать себя иностранцам. «Наиболее эффективная презентация, — говорил он, — это спорт, музыка и секс. Секс раскрепощает, и поэтому секс — самый лучший способ познакомить иностранцев с Японией». Ёкояма занимался изданием журнала, практически не получая никакой прибыли, и частенько называл себя «волонтером», но вообще-то он, конечно, был самым натуральным старым извращенцем.
— Просто удивительно, сколько разных способов удовлетворить свои потребности существует в этой стране… Я обязательно хочу пойти в Кабуки-тё[3]! Я, пока тебя ждал, по карте посмотрел — это отсюда в двух шагах. Вот, посмотри сам. На этой карте значками отмечены всякие интересные заведения. Кабуки-тё прямо как созвездие Андромеды. Видишь, сколько значков? — Фрэнк сунул журнал мне под нос.
Это был так называемый «Секс-план Токио». Заведения обозначались специальным значком, изображающим голую женскую грудь. Значки довольно густо покрывали карту в районе Роппонги, в Шибуя, в Кинситё и в Ёсивара. Немало значков было и в Синдзюку-Нитёмэ, а также в близлежащих от Токио Каквасаки, Чибе и Иокогаме. Но, разумеется, все эти районы ни в какое сравнение не шли с Кабуки-тё. В промежутке между театром «Кома» и зданием районной администрации скопления нарисованных сисек напоминали огромные виноградные гроздья.
— Ну, Кенжи, с чего начнем?
— Я так понял, ты хочешь за сегодняшний вечер попасть в максимальное количество мест.
— Нуда.
— Подумай хорошенько. Потому что если тебе просто перепихнуться нужно, то тогда лучше заказать девочек прямо сюда, в твой номер. Это самое быстрое. А если ты хочешь пройтись по разным местам, то я, конечно, все понимаю, но это будет стоить денег.
Бар-ресторан, в котором мы сидели, был совсем маленьким. Фрэнк говорил довольно громко, и сначала посетители, а вслед за ними и официант начали недовольно на нас поглядывать. И хотя вероятней всего английского они не знали, у меня появилось впечатление, что они прекрасно догадываются, о чем мы говорим.
— Ну, если дело только в деньгах, то можешь не беспокоиться, — ответил мне Фрэнк.
Несмотря на приближающуюся новогоднюю ночь, жизнь в Кабуки-тё шла своим чередом. На узких улочках как всегда царило оживление. Раньше посетителями здешних мест были в основном зрелые дядечки, но в последнее время появилось много молодых людей. Похоже, что юношей, которым неохота тратить время на поиски любимой девушки, ухаживания и тому подобную чепуху, становится все больше. На Западе они, наверное, подались бы в геи, но в Японии у них есть другой выход — веселые кварталы.
Восхищенный неоновой рекламой, китч-униформой зазывал и многозначительными взглядами стоящих вдоль улицы женщин, Фрэнк похлопал меня по плечу и сказал:
— Вот это здорово!
Между прочим, Фрэнк, который своим потрепанным и поизносившимся видом довольно сильно выделялся среди посетителей бара-ресторана (тоже, кстати сказать, далеко не самого изысканного заведения), в декорациях Кабуки-тё выглядел вполне уместно. Несмотря на то что он был ниже меня — от силы метр семьдесят — и без пальто, он сразу же слился с окружающим пейзажем и буквально растворился в толпе.
Зазывалами в недавно открывшемся шоу-баре, где клиентов развлекали иностранные танцовщицы, были здоровенные негры. Все как один в красных клубных куртках, они бойко — направо и налево — раздавали флаеры, абсолютно без акцента приговаривая: «А вот кому стриптиз? Если сейчас — семь тысяч йен за час».
