Джин Квок - Девушка в переводе
— Мне нравится школа.
— Но… — Она словно предлагала мне продолжить фразу.
Я колебалась.
— Ребята не такие, как в моей школе.
— Ты имеешь в виду форму? Все должны носить темно-синий блейзер, но фасон можешь выбрать сама. Это не совсем школьная форма, в обычном понимании.
Я вновь было закивала, но потом подумала, что надо пояснить.
— Может, я слишком другая.
— A-а… Понимаю. Мы стараемся принимать детишек из разных социальных слоев, но это действительно нелегко. «Харрисон» — довольно дорогое заведение, и в силу финансовых огорчений мы не можем…
Она еще продолжала говорить, но я дальше не слушала. Теперь, когда я увидела все своими глазами, стало ясно, что стоит это бешеных денег. Я-то представляла обычное бетонное здание. Вроде того, где учусь сейчас. Наивно было надеяться, что в такое роскошное заведение меня возьмут бесплатно.
— Кимберли?
Доктор Вестон помахала рукой, привлекая мое внимание.
— Не беспокойся, у нас есть программа финансовой помощи. Ты подала документы после завершения приема, но, уверена, мы сможем сделать для тебя извне лечение. Иногда мы предлагаем до пятидесяти процентов от бычиной оплаты.
— Спасибо. — Комок в горле я сглотнула с трудом.
Сколько это — пятьдесят процентов, я не могла предположить, но точно знала, что у нас таких денег нет. Теперь, когда совершенно очевидно, что это невозможно, мне ужасно хотелось здесь остаться. Это был реальный шанс для нас выбраться с фабрики, из нашей убогой квартиры, и мне отчаянно захотелось здесь учиться.
— О чем ты думаешь? Прошу тебя, Кимберли, расскажи мне. Мне необходимо знать, чтобы помочь тебе.
Я почувствовала, что краснею.
— Простите…
— Мы можем поднять планку до семидесяти пяти процентов, хотя боюсь обещать.
— Да, благодарю вас. Простите, вы такой занятой человек. — Я вскочила так резко, что едва не уронила стул. Я потратила столько чужого времени, да вдобавок поставила нас обеих в неловкую ситуацию.
Она вскинула ладонь, останавливая меня:
— Нет, погоди. Пожалуйста, не принимай никаких решений, пока я не поговорю с твоей мамой, хорошо? Убеждена, мы сможем придумать…
— У нас нет телефона. — Уши у меня уже полыхали огнем.
— Ладно, мы можем назначить встречу.
— Моя мама работает. И не говорит по-английски.
Наступила тишина, крайне неприятная для меня, затем она медленно проговорила:
— Понятно.
Отложив бумаги, доктор Вестон проводила меня до двери.
— Спасибо, что не пожалела времени, чтобы прийти посмотреть нашу школу.
Во время лабораторной работы в классе я рассказала Аннет про тест, который проходила в «Харрисон». Ее саму уже приняли туда несколько недель назад. Отец Аннет тоже закончил «Харрисон».
— Ты нормально справилась? — забеспокоилась она. — У них ведь серьезные задания. И на все остальное они тоже обращают внимание. В «Харрисон» кого попало не берут.
Она говорила громко, и я заметила, как мистер Богарт косится на нас из-за своего стола. Я равнодушно пожала плечами и отвернулась.
— И как? — не отставала Аннет. — Думаешь, прошла?
Я хотела рассказать правду — что меня приняли, но мы не можем за это платить, — но очень стыдно было произнести такое вслух. Я помотала головой.
— О нет… — помрачнела Аннет. — Они обязаны тебя принять! Я хочу, чтоб мы учились вместе!
— Все нормально, — спокойно сказала я, но чувствовала, как отчаяние вскипает под веками, грозя вот-вот пролиться слезами. — Пойду в государственную школу, как и собиралась.
— Да все равно, как ты сдала этот экзамен, ты же такая умница! Нужно поговорить с кем-нибудь, чтобы тебе дали еще один шанс.
— Нет, я так не хочу.
Аннет подумала с минутку.
— Ладно, тогда я тоже останусь в государственной школе.
Я растерянно моргнула. Благородная, преданная Аннет. Конечно, ее родители этого не позволят, но смогла бы я решиться на подобное ради нее?
— Ты настоящий друг. — Я с благодарностью положила руку ей на плечо.
Приближался конец учебного года.
Шестиклассники увлеченно собирали автографы друг у друга. Сначала только те, у кого были личные дневники, просили приятелей написать несколько слов, а уже через несколько недель все как безумные носились со своими тетрадками, передавая их друг другу. Я попросила Ма купить тетрадку и мне, она обошлась в 59 юбок. С обложкой из красного кожзаменителя. Наблюдая за другими, я выяснила, что после того, как на странице напишут пожелание, нужно сложить, чтобы получился треугольничек.
Аннет нарисовала в моей тетрадке два розовых сердечка с подписью: «Дружба навсегда!» Остальные писали что-то вроде «Жаль, что мы не познакомились поближе» и «Увы, мы плохо знали друг друга». Я всем, кроме Аннет и Тайрона, пожелала «Удачи в будущем». В тетрадке Аннет я оставила: «Ты — моя лучшая подруга». Когда подошел Тайрон со своим дневником, я заметила на предыдущей странице надпись: «Ты — Король Интеллекта». Помедлив, добавила по-китайски: «Ты — особенный человек, да хранят тебя боги». И подписалась по-английски.
— Ух ты, — удивился он. — А что это значит?
— Пожелание удачи.
— Слишком много слов для простого пожелания удачи.
— По-китайски всегда получается длиннее.
В моей тетрадке он оставил запись: «Жаль, что мы не познакомились поближе».
Накануне выпускного шестиклассники несколько недель репетировали, как подниматься на сцену и спускаться с нее.
Ма очень огорчилась, что мы не можем позволить себе обучение в «Харрисон». Сначала она сказала, что мы найдем способ заплатить, хотела поискать дополнительную работу, хотя и так уже работала из последних сил. Но я рассказала, как выглядит их кампус и сколько на самом деле стоит обучение, и в конце концов она неохотно уступила. Но сказала:
— Я все равно горжусь тобой. Ты проучилась меньше года, а уже получила такую возможность. Нужно просто еще немного подождать.
Я волновалась, как она отреагирует на мой табель с оценками. На этот раз придется его показать, и пусть в целом результаты были удовлетворительны, они сильно уступали идеальным оценкам в Гонконге. Задолго до выпускного я потеряла сон и покой.
Ма купила мне симпатичное коричневое платье в цветочек. Кружевная отделка на воротнике и рукавах, подол взмывает куполом, если покружиться. Стоило целое состояние, полторы тысячи юбок, но Ма выбрала на размер больше, так что носить его можно было еще долго. Поношенное, правда, но выглядело платье отлично, и к нему у меня были коричневые китайские сандалии.
— Ма, — спросила я, одевшись в день выпускного, — я хорошо выгляжу?
Да, приличные девочки не напрашиваются на комплименты, но мне так хотелось понравиться.
Ма задумчиво рассматривала меня, склонив голову набок. Она всегда учила меня, что другие качества важнее красоты.
— Ты прекрасно выглядишь.
— Но я красивая?
— Ты моя чудесная, самая красивая девочка.
И Ма крепко обняла меня.
В нарядной одежде все выглядели по-другому. Девочки в платьях, а некоторые мальчики надели галстуки. Даже Люк нарядился в свежую белую рубашку, впрочем, брюки остались все те же, серые. После визита в «Харрисон», где все было абсолютно чуждым, здесь я чувствовала себя как дома, ведь у нас многие были из бедных семей, как и я. В зале я поискала взглядом Ма, она сидела в самом центре. Тетя Пола сделала «единственное, очень необычное исключение», отпустив Ма на первую половину дня, но вечером мы должны были спешить на работу. Мне так хотелось, чтобы Ма могла гордиться мною, как прежде. Дома я всегда выходила на сцену получать награду и каждый год становилась Лучшей Ученицей. Ма эти церемонии доставляли огромное удовольствие.
Шестой класс на сцене запел, я смотрела на Ма и старалась петь как можно громче. Потом, после речей и песен, вручали награды, но мое имя ни разу не назвали, даже за математику и естествознание. Зато много раз выходил Тайрон, несколько раз — Аннет. Мне было стыдно, и я даже жалела, что Тетя Пола отпустила Ма на этот праздник. Интересно, о чем она сейчас думает? Что год назад я была совершенно другим человеком?
Миссис Ла Гуардия говорила что-то насчет закладки основ, достойных гражданах и светлом будущем. Дело шло к финалу.
— Иногда встречаются ученики, достигающие рыдающихся результатов, несмотря на срезомерные трудности. И сейчас я хотела бы поздравить Тайрона Маршалла, принятого в Хантер-колледж, государственную школу для одаренных детей.
Под грохот аплодисментов Тайрон встал и тут же поспешно сел на место. Но лицо его сияло счастьем, а одна чернокожая женщина в зале хлопала так рьяно, что у нее даже шляпка набок сползла.
— И Кимберли Чанг, получившую стипендию на бесплатное обучение в школе «Харрисон», — бес-президент-ная честь для ученика нашей школы.
