Пэлем Вудхауз - Вперёд, Дживз!
Дживз был счастлив потому, что, во-первых, ему нравится упражнять свой гигантский мозг, а во-вторых, он развлекался за чужой счёт, не жалея денег и сил. Однажды вечером я встретил его в «Полуночниках». Он сидел за столиком у танцплощадки и жевал толстую сигару. Лицо его выражало небрежную снисходительность, и он делал какие-то пометки в записной книжке. Если говорить обо мне, я был счастлив тем, что помог Року, которого очень любил. О самом Роке и говорить не приходится. Он был счастлив вдвойне, потому что ничто теперь не мешало ему сидеть на заборе и смотреть на червяков. Что же касается его тётушки, она была на седьмом небе от счастья — иначе не скажешь. Бродвейские впечатления доходили до неё издалека, но ей, видимо, это было всё равно. Первое письмо, которое она прислала Року, состояло из одних восторженных восклицаний. Впрочем, это было неудивительно, потому что Рок, основываясь на заметках Дживза, отправлял ей письма одно чище другого. Чудно! Возьмем, к примеру, меня, человека, знающего толк в жизни, от которой Рока мутит. А теперь возьмём письмо, которое я написал приятелю в Лондон:
"Дорогой Фредди,
Ну вот, я в Нью-Йорке. Неплохой город. Я неплохо провожу время. Кабаре очень даже ничего. Дела у меня идут неплохо. Не знаю, когда вернусь. Как там ребята?
Салют!
Твой Берти.
P.S. Давно не видел старину Теда?"
И ещё учтите, что старина Тед интересовал меня как прошлогодний снег, и я ввернул его, чтобы проклятое письмо получилось хоть чуть длиннее.
А теперь прочтите, что писал на ту же тему Рок:
"Дорогая тётушка Изабель,
Смогу ли я когда-нибудь отблагодарить вас за то, что вы предоставили мне чудесную возможность жить в этом удивительном городе? С каждым днём я восхищаюсь Нью-Йорком всё больше и больше. Особенно хороша Пятая авеню. Одеваются здесь бесподобно."
Далее шло описание нарядов. Я никогда не думал, что Дживз такой дока во всём, что касается одежды.
"Вчера вечером мы с приятелями зашли в «Полуночники». Сначала посмотрели шоу, а после обеда отправились на Сорок Третью улицу. Весёлая подобралась компания. Джорджи Коен присоединился к нам после полуночи и рассказал забавную историю, приключившуюся с Уилли Колье. Фред Стоун забегал на минутку, а Дуг Фэрбэнкс показал нам несколько фокусов, и мы хохотали до слёз. Эд Винн и Лаурет Тэйлор гуляли рядом в своей компании. Шоу в «Полуночниках» мне понравилось. Посылаю тебе программку.
Вчера вечером мы сидели в «Шалостях ни крыше…»
И так далее, и тому подобное. Трудно сосчитать, сколько ярдов бумаги он исписал. Должно быть, тут дело в артистическом темпераменте. Я имею в виду, что парню, сочиняющему поэмы и прочую дребедень, легче добавить перцу в письма, чем мне. Во всяком случае, Рок писал именно то, что требовалось. Я позвал Дживза и поздравил его с успехом.
— Дживз, ты просто чудо!
— Благодарю вас, сэр.
— Ума не приложу, как тебе это удаётся. Я много раз бывал там же, где ты, но помню только, что неплохо провёл время.
— Дело привычки, сэр.
— Уверен, письма мистера Тодда приведут мисс Рокметеллер в восторг, что?
— Несомненно, сэр, — согласился Дживз.
И, пропади всё пропадом, они привели её в восторг! Её восторг, прах его побери, был неописуем! Хотите знать, что случилось? Однажды вечером, примерно через месяц после того, как началась эта история, я сидел в гостиной и курил сигарету, давая отдых своей бедной головушке, когда дверь открылась и голос Дживза нарушил тишину, произведя на меня впечатление разорвавшейся бомбы.
Поймите меня правильно, Дживз никогда не говорит громко и тем более не кричит. У него мягкий спокойный голос, который как бы доносится издалека и тем не менее звучит отчётливо. Но то, что он сказал, заставило меня подпрыгнуть, как молодую газель, учуявшую охотника.
— Мисс Рокметеллер!
В гостиную вошла высокая, крепкого сложения женщина.
Я потерял дар речи, честно в этом признаюсь. Должно быть, Гамлет чувствовал себя так же, как я, когда дух отца нагрянул к нему в гости. Я настолько привык к мысли, что тетушка Рока и Иллинойс неотделимы друг от друга, что сначала не поверил собственным ушам. Затем я посмотрел на Дживза. Он стоял с отрешённым видом, бесчувственная скотина, вместо того чтобы броситься на выручку своему молодому господину.
Тётушка Рока напоминала безнадёжно больную меньше всех, кого я знал, за исключением, пожалуй, тёти Агаты. К слову, она была похожа на тётю Агату как две капли воды. Её внешний вид не оставлял сомнений в том, что она может быть крайне опасна, если её надуть, н внутреннее чутьё подсказывало мне, что она наверняка решит, что её надули, если когда-нибудь узнает, как поступил с ней Рок.
— Доброе утро, — с трудом выдавил из себя я.
— Здравствуйте. Мистер Коен?
— Э-э-э, нет.
— Мистер Фред Стоун?
— Не совсем. Вообще-то меня зовут Вустер, Берти Вустер, знаете ли.
На её лице отразилось разочарование. Прекрасное древнее имя Вустеров ничего не значило в её глазах.
— А где Рокметеллер? — спросила она. — Разве его нет дома?
Она попала в цель с первого выстрела. Я не знал, что ответить. Ничего путного мне в голову не пришло. Ведь не мог же я сказать ей, что Рок остался за городом наблюдать за червяками.
Я едва уловил какой-то тихий звук. Эго был почтительный кашель, с помощью которого Дживз даёт понять, что собирается заговорить несмотря на то, что к нему никто не обращался.
— Если помните, сэр, мистер Тодд уехал утром с друзьями покататься на автомобиле.
— Совершенно верно, Дживз, совершенно верно, — сказал я, бросив взгляд на часы. — Он не говорил, когда вернётся?
— Мистер Тодд дал мне понять, сэр, что приедет очень поздно.
Дживз исчез, а тётушка уселась на стул, который я забыл ей предложить, и посмотрела на меня, как на обглоданную кость, которую собака за ненадобностью утащила из дома, чтобы зарыть на досуге. Моя тётя Агата, проживающая в Англии, часто на меня так смотрит, и каждый раз по моей спине бегают мурашки.
— Неплохо устроились, молодой человек. Скажите, вы друг Рокметеллера?
— О, да, конечно!
— Должно быть, так, раз вы расположились здесь, как у себя дома.
Даю вам честное слово, этот неожиданный удар послал меня в нокаут. Я начисто перестал соображать. Я собирался повести себя как радушный хозяин, и неожиданно оказался в роли незваного гостя. Надеюсь, вы поняли, что голос мисс Рокметеллер выражал отнюдь не радость по поводу того, что я зашёл навестить её племянника. Она разговаривала со мной таким тоном, будто я был чем-то средним между взломщиком и водопроводчиком, который пришёл прочистить засорившуюся ванну. Моё присутствие её раздражало.
Говорить нам больше было не о чем, и я не знаю, чем это всё закончилось бы, если б в голову мне не пришла спасительная мысль. Чай — прекрасная тема для разговора.
— Не хотите ли чашечку чая? — спросил я.
— Чая?
Она сказала это так, словно первый раз в жизни слышала о подобном напитке.
— Нет ничего лучше чашечки чая после долгого путешествия, — объяснил я. — 3дорово подхлёстывает, знаете ли. Взбодряет лучше некуда. Я имею в виду, чай восстанавливает силы, ну и всё такое. Пойду скажу Дживзу.
Я пулей вылетел в коридор и ворвался в каморку Дживза. Малый сидел и читал газету с беспечным видом, словно ничего особенного не произошло.
— Дживз, — сказал я, — нам нужен чай.
— Слушаюсь, сэр.
— Знаешь, Дживз, это уж слишком, что? — Я хотел, чтобы он мне посочувствовал, ну, сами понимаете, в такие минуты легче становится, когда тебя пожалеют. — Она вбила себе в голову, кто квартира принадлежит мистеру Тодду. С чего, пропади всё пропадом, она это взяла?
Джин, держась с большим достоинством, налил воду в чайник.
— Несомненно, мисс Рокметеллер пришла к подобному выводу, — сказал он, — основываясь на письмах мистера Тодда. Если помните, сэр, мы дали обратный адрес этой квартиры. Таким образом, создалось впечатление, что мистер Тодд живёт в центре города.
Я вспомнил. Тогда эта мысль показалась нам очень удачной.
— Да, Дживз, но, знаешь ли, неловко всё получилось. Она смотрит на меня, как на незваного гостя! Великие небеса! Не удивлюсь, если она считает меня нахлебником, который клянчит у её племянника рубашки и напрашивается на бесплатные обеды!
— Вполне вероятно, сэр.
— Куда уж хуже, должен тебе сказать.
— Весьма неприятно, сэр.
— И ещё, Дживз. Что нам делать с мистером Тоддом? Надо как можно скорее вытащить его из Лонг-Айленда. Как только принесёшь чай, пойди и дай ему телеграмму. Пусть срочно приезжает.
— Я уже сделал это, сэр. Я позволил себе написать записку и отослать её с мальчишкой-рассыльным на почту.
— Разрази меня гром, ты обо всём позаботился, Дживз!
— Благодарю вас, сэр. Подать к чаю тосты? Да, сэр. Слушаюсь, сэр.
