Мухаммед Аль-Али - Произвол
— А с моим братом, хозяином западных деревень, ты советовался?
— Я послал за ним машину, — ответил Сабри-бек. — Он скоро прибудет.
— Вот и обсудим с ним этот вопрос, хотя, как ты знаешь, все это надлежит делать хаджи и его помощникам… Я видел тебя ненароком возле источника Аттака, — переменил тему разговора Рашад-бек. — Ты был чем-то расстроен. Но у меня тогда не было времени с тобой поговорить.
Он отпил глоток кофе и вопросительно посмотрел на Сабри-бека.
— Неприятности у меня, — сказал Сабри-бек. — Помнишь, во время последнего обеда я довольно крепко выпил… Чересчур. Тебе было тогда не до меня, в тот момент ты был увлечен своей цыганкой. Вообще-то я никогда не пьянею. Но, видно, подействовала жара. Вернувшись в деревню, я стал палить из пистолета, люблю это занятие…
Сабри-бек помолчал, закурил сигарету…
— Ну и что? Пали себе на здоровье…
Откашлявшись, Сабри-бек продолжал:
— Дело в том, что спьяну приказал я управляющему привести нескольких мальчиков и по очереди класть каждому на голову помидор. Стрелял я с десяти метров. Три раза удачно, а на четвертый рука дрогнула. Сам не знаю, как это случилось. Помнишь, я даже попал в монету, которую держала цыганка в высоко поднятой руке и кричала «шабаш».
Рашад-бек, с испугом глядя на приятеля, спросил:
— А дальше что?
— Пуля пробила мальчишке голову, и он умер.
— Чем же все это окончилось для тебя?
— Отец мальчика мудро поступил, — ответил Сабри-бек. — Не стал никуда жаловаться. Я приказал дать ему тысячу сирийских лир и пять мешков пшеницы. Вот и все…
— Обойдется, — сказал Рашад-бек. — За несколько дней до начала уборки случилась и у меня подобная история: я убил пастуха, тоже промахнулся. Но теперь что об этом говорить. Давай лучше выпьем.
Управляющий принес бокалы и напитки.
— Я слышал, ты собираешься в Бейрут? — спросил Рашад-бек.
— Да. Человеку отдых необходим, но главное — женское общество. Бейрут в этом отношении — удивительный город. Какие у тебя соображения по поводу обеда для господина советника?
— Попробуй все сделать в бедуинском стиле. Поставь палатки, разложи кошмы. Советник — человек нужный. Он непременно должен остаться довольным. Все затраты сторицей вернутся тебе.
Сабри-бек стал ходить взад-вперед по комнате.
— Ты думаешь, советник нуждается в нашем угощении? Все это не так просто решается…
Их разговор был прерван приездом Ахсан-бека. Сабри-бек вышел ему навстречу.
— Добро пожаловать, Ахсан-бек. Долго собираешься. Мы ждем тебя уже больше часа. Ну, заходи, заходи.
— А куда спешить? Вся жизнь у нас впереди. К тому же по дороге шина лопнула. Пришлось менять.
— Представляешь, Сабри-бек влюбился в цыганку! — сказал Рашад-бек, когда все уселись. — Уверяет, будто она — настоящая красавица и нет на свете ни единой женщины, которая могла бы соперничать с ней. Да, Сабри-бек скучать не любит.
— Спаси аллах! — запротестовал тот. — Хорошего же ты обо мне мнения! Неужели я мог себе такое позволить?
— Я слышал, что вы задумали пригласить советника на обед, — сказал Ахсан-бек, и глаза его радостно заблестели. — Надеюсь, там будут не одни только мужчины?
Рашад-бек расхохотался:
— А ты как думал, Ахсан-бек? Недаром мы все твои ученики.
Сабри-бек распорядился подать еще вина.
— Ну и как решили устроить этот обед? Я знаю вас, хитрюг, хотите уговорить его возить зерно на военных машинах. Угадал? — спросил Ахсан-бек и внимательно посмотрел на Рашад-бека.
— Рашад-бек предлагает устроить угощение вечером прямо на площади, поставить палатки и непременно пригласить цыган, — включился в разговор Сабри-бек. — А я, пожалуй, приглашу еще начальника железнодорожной станции и его жену, если вы, конечно, не возражаете.
Решив изменить тему разговора, Рашад-бек сказал:
— Весной мне довелось встретиться на охоте с советником…
— Когда это было? — прервал его Сабри-бек.
— В конце марта, — ответил Рашад-бек. — И когда добрались до Андрина, то увидели четыре машины, преследующие газелей. Незабываемое зрелище. Представляете, степь, плоская как тарелка, видна на десятки километров вокруг. Впереди несутся девять газелей, точь-в-точь как те девушки, которые тогда бежали от тебя, Сабри.
Сабри-бек засмеялся.
— Казалось, летят по воздуху, не угонишься, вот-вот скроются, — продолжал Рашад-бек, — но их настигли и окружили со всех сторон машинами. Газели, сбившись в кучку, замерли, словно пощады прося. Но их, конечно, не помиловали, и вскоре освежеванные туши были уже в машинах. Знаете, кто охотился на газелей? Мамун-бек и советник из Алеппо. Прислушавшись к их разговору, я узнал, что советник весь свой отпуск решил охотиться на газелей, взяв себе в главные помощники Мамун-бека. Говорят, что советник — турок из Анкары. Приехал сюда с родителями еще совсем ребенком. В совершенстве владеет турецким и французским. Советника вы знаете. Внешне он очень похож на еврея. Когда Мамун-бек рассказал мне о своих планах, я подумал, что надо сойтись поближе с советником. Мы договорились разбить небольшой охотничий лагерь, а в сопровождающие взять бедуинских мальчишек. Охотиться решили на юго-востоке. Погода стояла чудесная. Часто встречали бедуинов, возле их палаток паслись стада тучных баранов. Мы любовались закатом в пустыне, и душа пела от счастья. Жаль, что тебя не было с нами. Заночевали мы на второй станции, подарив начальнику пару газелей, он очень обрадовался и угостил нас прекрасным ужином. Представляете, начальник этой станции оказался англичанином. Его жена была очень любезна с нами. В тот вечер мы долго говорили о войне, какова роль в ней англичан, о немцах, русских и вообще о разном.
Когда беки вышли из дома, чтобы ехать на станцию, Рашад-бек снова заговорил о предстоящем обеде для советника.
— Я думаю, не мешает пригласить и начальников местных полицейских участков, — предложил Сабри-бек.
— Зачем? — спросил Ахсан-бек.
— В прошлом году в моей деревне случилась неприятная история, — ответил Сабри-бек. — До сих пор тянется. Не везет так не везет. Хочу, чтобы полицейские все уладили.
— А что, собственно, произошло? — спросил Ахсан-бек.
— Было это в конце марта, — начал рассказывать Сабри-бек. — Дождь тогда лил как из ведра, и проезжавшие мимо полицейские укрылись в доме старосты. Полицейских начальников сопровождали солдаты — французы, алжирцы, марокканцы. С ними было двое из местных, служивших в армии. А незадолго до этого они работали у одного крестьянина, кстати недавно поселившегося в твоей деревне, Рашад-бек. Кажется, его зовут Ибрагим. Сын Ибрагима возьми да и пригласи солдат к себе в дом. Пошел с ними и их начальник, француз.
— Мальчишка, наверно, подумал, что они все еще работают у его отца? — предположил Ахсан-бек.
— Да, ты прав, — ответил Сабри-бек. — И вместо того чтобы зарезать барана, сын Ибрагима подал им по миске супа и яичницу. Француз оскорбился и вспылил, заявив, что эта еда недостойна солдат Франции, ногой опрокинул миску, перебил всю посуду и сказал, что никогда не простит такого неуважения. Он ушел разъяренный, а потом полицейские и солдаты открыли за деревней пальбу по крестьянским овцам и коровам, пасшимся неподалеку, много тогда скота погибло. Узнав обо всем, я велел крестьянам послать полицейским несколько баранов, ячмень, корма для лошадей, ведро масла и пригласил на следующий день на обед. Но они демонстративно отказались, сказав, что прежде пусть покинет деревню крестьянин, в доме которого их оскорбили. Поэтому мы и отослали его к Рашад-беку.
— Лучше бы мне никогда его не видеть, рожа как у разбойника, — сказал Рашад-бек.
— Ну, ладно, — произнес Ахсан-бек. — Подготовь все в доме для торжества. Пожалуй, это будет лучше, чем в шатрах. Обстановка сейчас тревожная.
По дороге к станции разговор не умолкал ни на минуту.
— Как мы Саре объясним свой столь поздний приход? — спросил Ахсан-бек.
— Не надо ничего объяснять. Если муж будет дома, тогда другое дело, а так она сама все поймет, ведь женщина она щедрая, щедрая во всех отношениях, — ответил Сабри-бек.
Ахсан-бек засмеялся:
— Отчего же ей щедрой не быть? Разве мало они получают от нас? И баранов, и голубей и зерна, и масла, и кур…
— Эти иностранцы добры за чужой счет, — ответил Рашад-бек. — Ну да ладно, не обеднеем…
Жена начальника станции Сара, высокая, светловолосая, услышав шум машины, вышла навстречу в одном пеньюаре и повела гостей на второй этаж, где уже накрывали стол. Оказывается, Сабри-бек послал вперед своего управляющего с бараном и ведром масла, чтобы все приготовить заранее.
— Почему вы так редко у нас бываете? — спросила Сара Сабри-бека. — А о вас, — обратилась она к Рашад-беку, — я много слышала от подруги, жены начальника южной станции.
