Максим Балаба - Повесть про крепость
В связи с необходимостью быть в Шахтерске, новое место работы Богдана было определено неподалеку — в районном центре под названием Красный Луч надо было устанавливать оборудование и налаживать работу пенобетонного цеха. Дело это было Богдану знакомое — он в своё время сам делал блоки из пенобетона.
В первых числах мая, в очередной раз обсуждая с Дмитрием ход дела, Богдан узнал, что ему предстоит встреча с губернатором Шахтерской области Кацапом Павлом Васильевичем. Губернатор с такой странной для «западенця» фамилией появился в Шахтерске в начале августа 2005 года. Тогда всенародно с третьего раза избранный президент совершенно в своем стиле — без объяснения причин, личной беседы или хотя бы уведомления — снял с поста местного «оранжевого» лидера Петю Михайлова, не пробывшего на посту и полугода. О том, что его сняли, Петя узнал из Интернета, а через три дня в Шахтерске появился Кацап. Родом новый губернатор был из Львова, лет тридцать прослужил в милиции, дослужился до генерала. Выход его в отставку был связан с новым назначением — губернатором Волынской области. Газеты писали, что как-то по приезде во Луцк, он гуляя по центру города вместе с журналистами местного телеканала, купил себе футболку с надписью «Дякую тоби Боже, що я не кацап». Вот такой вот юморной дядька, и очень непростой: карьеру с одинаковой скоростью умудрялся делать как при Кравчуке и Кучме, так и при «нынешнем». После Луцка Шахтерская губерния безусловно была повышением — финансовые потоки на порядки больше, да и количество электората несравнимо.
Недавно, по словам Дмитрия, Кацап очень заинтересовался продажей в частные руки предприятия «Шахтерскоблэнерго» — компании на балансе которой состояли все электрические сети области. Продажа эта состоялась в последний год правления Кучмы. Самым пикантным моментом этой сделки было то, что государственная организация «Единый энергорынок Украины» подала в суд о взыскании с государственного акционерного общества «Шахтерскоблэнерго» суммы задолженности 500 млн. гривен. Суд признаёт задолженность — она бесспорна. Но облэнерго в свою очередь за потреблённую электроэнергию должны государственные шахты, а им — генерирующие теплоэлектростанции, а тем — ГП «Энергорынок» — в принципе узел можно развязать. Но всякие там узелы и цепочки здесь ни к чему. Все должно быть строго по закону — мы строим правовое государство! Поэтому «Энергорынок» подает заявление в исполнительную службу. Имущество (все линии, трасформаторные подстанции, распределительные щиты) описывается и выставляется на аукцион. Торги выигрывает банк, близкий к тогдашнему губернатору Фремову. Вот такая вот политика абсурда: у двух предприятий один хозяин, но есть внутренние долги. После того как поработала Фемида, хозяин лишается одного из своих предприятий взамен получая сумму в 300 раз меньшую той, которую он затратил на строительство потерянного предприятия.
Экспертную оценку облэнерго делала та же фирма, что и оценивала «Бастион». Поэтому было принято решение просить аудиенции у Кацапа и показывать все документы: «Враг моего врага — мой друг!».
Встреча у губернатора была назначена на 7-30. Безусловно удивительно, но Дима сказал, что рабочий день у Кацапа начинается с 8 и расписание составлено на много дней вперед, а «так как наше совещание не запланировано заранее, то на другое время и рассчитывать было нельзя». Ну и фиг с ним, хоть на шесть утра, лишь бы помогло. Встал Богдан в полшестого, умылся и — в гараж. Эти полтора километра пешком всегда были для него желанным моционом — время спокойно подумать, спланировать день. Сегодня думалось только о предстоящей встрече. «Мужик он вроде не глупый, да вот захочет ли разобраться и помочь. Плюс — это то, что он перед выборами он должен землю рыть, чтобы показать, как новая оранжевая власть справедлива и действенна. Минус — в том, что дело Батулы было сложным, тут сразу перед журналистами не похвалишься — для пропаганды обычно берут ситуации попроще. Да и размах не тот, то ли дело отменить незаконную приватизацию Облэнерго!
Дорога в гараж занимала у Богдана обычно минут пятнадцать — двадцать. Через арку на улицу Ватутина, две остановки по трамвайной линии, кольцо трамвая, перейти через дорогу и еще метров пятьсот вдоль посадки. Всё было привычным и особо не могло привлечь внимания — он прошел здесь более десяти тысяч раз, но были две вещи, которые Богдан терпеть не мог: пыль и мусор. Невольно и сейчас делал заметки: нормально — с утра дождик прошел — пыль прибил, а тут совсем плохо — опять помойку растащили, бутылок набили. Откуда взялась пыль Богдан не знал — она была здесь всегда, и никто, во всяком случае в последнее время не мешал ей быть везде, но особенно много её было вдоль тротуаров и рельс. Проезжающий трамвай поднимал такое облако, что поравнявшись со сторонним наблюдателем, скрывался из виду буквально через несколько секунд. Когда дул сильный степной ветер кучи пыли перемещались, как барханы в пустыне, снижая видимость до минимума. А мусор бросали люди, просто бросали там, где появлялась необходимость — ни одной урны на эти несколько улиц не было, а нести мусор с собой, очевидно, никому не приходило в голову. Кроме того, людям помогали десятки бродячих собак и кошек — их было здесь очень много. Но сейчас всё это было не важно, сейчас было особенное время, такое бывает дней десять в году всего — цвели абрикосы: все квартала, дворы многоэтажек и частный сектор были усеяны белыми точками, белыми островами и чудными белыми облаками.
Весна — пора цветения абрикос и вишен и осеннее бабье лето — вот пожалуй и все время в году, когда Богдану было по-настоящему хорошо и он чувствовал свою полную гармонию с окружающей средой. Зимой была слякоть и резкие перепады температуры, пасмурно и грязно. Летом — очень жарко и пыльно. Вообще, Богдан в последнее время часто ловил себя на мысли, что практически всё время после окончания института он жил в каком-то искусственном мире, где работа и завод означали всё. Он не замечал природы, не умел отдыхать, он многое упустил, но теперь, теперь надо постараться жить иначе. Надо научиться радоваться казалось бы простым вещам — этим цветущим деревьям, яркому солнцу, небу…
Резкий тошнотворный запах ударил в нос и вырвал из мечтательного состояния — так и есть остановка трамвая — люк опять открыт. Богдан вспомнил, как в прошлом году впервые увидел на этой остановке прибитый прямо на павильон траурный венок с игрушечным мишкой посредине. Тогда он подумал: наверно сбили ребенка. Потом узнал, что ребенок действительно здесь погиб, но не в автокатастрофе — все более буднично и дико: мать с дочкой вышли из маршрутки, мать замешкалась или кто-то ее отвлек, несколько мгновений и трехлетняя Маша срывается в открытый канализационный коллектор. Крик! Прохожие бросаются спасать, но там бурлящий поток и в нем ребенка уже нет. Тело нашли спасатели только к вечеру, за 150 метров от злочастного места. Никого не посадили. Неделю по городу охали и вздыхали. Мать осталась одна со своим горем. Люк тогда поставили новый, даже по телевизору сюжет про это показали. Сейчас коллектор опять открыт — дыра из-за травы не видна, но слышен шум воды и просто валит с ног угарная вонь.
Богдан никогда больше чем на месяц не уезжал из своего Шахтерска, а вот теперь, после долгого отсутствия, поймал себя на мысли, что город ему чужой, город выглядит так, как будто жители его покинули, а на их место, в их жилища поселились квартиранты, которым и быть то здесь неделю, другую, от силы месяц, поэтому внутри они ещё порядок поддерживают, а на улицах — помойка и кавардак.
Пятнадцать минут по пустым ещё улицам и парковка возле «дома с шарами». Усталый и сонный постовой лениво взглянул на Богданов паспорт и кивнул, приглашая пройти. Два пролета по широкой потемкинской лестнице и ещё пятнадцать минут ожидания в приёмной.
Губернатор, подтянутый сухопарый дядька с лысым черепом и проницательным взглядом из под насупленных белёсых бровей, выслушал внимательно, сказал отдать помощнику папку с документами, помянул недобрым словом прежнюю зло-чинную власть и протянул руку для прощания. Выйдя за дверь, Богдан взглянул на часы и аж присвистнул — встреча вложилась ровно в десять минут. Ну да ладно, жизнь покажет, может и Кацап поможет.
Глава 12
В средине июня Богдану предстояло поучаствовать в уличной акции протеста, чего до этого он ни разу в жизни не делал. Рано утром забилимкал смартфон — вызывал заместитель Хомякова по кадрам — Тимофеев: «Срочно собирайтесь. Будет акция. Когда подойдёте к областной прокуратуре — наберете этот номер, он работает в режиме конференции — вас автоматически соединят и вы получите инструкции. Это ваш сотник, Иван Чеботенко. Поступаете в его распоряжение».
Куратор Дима потом объяснил необходимость этого митинга так: «У нас временный союз с губернатором. Надо помочь ему свалить прокурора области. Да и момент хороший — совсем уже зарвался это Бубников»
