Тим Краббе - Пещера
Ум Пен здесь никогда не был.
Когда Полак прочитал в газете о смерти старого знакомого Эгона Вахтера, он тут же позвонил в посольство в Ратанаке. Джорж Мейнсхейренланд рассказал ему, что преступник схвачен – одноногий нищий, преследовавший Вахтера от дискотеки до парковки, где у него было свидание с женщиной. Мейнсхейренланду казалось странным, что инвалид смог одолеть двух здоровых европейцев, а также то, что Вахтер договорился о встрече с женщиной в таком месте. Через несколько дней он сам перезвонил Полаку. В газете промелькнуло сообщение о неслыханной партии героина – арестовали двух молодых людей, изъяв у каждого по пять килограммов. Он тут же подумал, не связано ли это каким-то образом с двойным убийством, не тот ли это героин, который Вахтер собирался передать на парковке женщине, или наоборот. Арестованные были двумя жалкими попрошайками, которые никогда бы не смогли раздобыть столько героина или получить причитающееся за него вознаграждение. Семья одного из них владела кафе-палаткой при дороге в аэропорт, недалеко от парковки. Поскольку других сообщений о провезенных наркотиках в печати не появилось, Мейнсхейренланду все стало ясно. В Ратанакири началась паника по поводу двух мертвых голландцев – слишком мало прошло времени после казни Доорненбоса. Генералу Софалу срочно потребовался преступник, и им стал нищий инвалид. Когда об этом сообщили в Голландию, вдруг случайно обнаружили настоящих убийц. Но этот факт уже невозможно было пристегнуть к делу – тогда голландцы предстали бы в качестве наркокурьеров. Скорее всего убийц просто устранили.
Джорж вернулся с горбатым сморщенным мужчиной в больших роговых очках. Это был мсье Пук. Он немного говорил по-французски, но с таким жутким акцентом, что Джорж и Полак не разобрали ни слова.
Однако жестикуляция Пука была более чем красноречивой. Когда в то утро он пришел на работу, то сразу заметил два автомобиля, которых никогда прежде не видел на стоянке. Он тут же заподозрил неладное. Одна машина здесь, другая там. Еще было довольно темно, но он разглядел кровь, этот след вот здесь. Он пошел по следу и там, возле машины, обнаружил трупы. Первым делом он подумал, что это брошенный кем-то огромный мешок, но когда наткнулся на руки, то понял, что это человеческое тело. Одно тело, подумал он сначала – заколотые двое слились друг с другом воедино. Но потом он различил головы, распоротые животы, два страшно изуродованных трупа в лужах крови. Его «р» звучало театрально – пародия на французский Минерал-Шакала. Полак заметил, что окна здания облепили зеваки, которые, жалобно причитая, наблюдали, как разыгрывается расправа: наделенный артистическим даром мсье Пук изображал убийцу (Полак увидел, как блеснул нож в его руках), вертелся юлой, пронзал невидимые жертвы, кричал, стонал, затем перевоплотился в жертву, хрипел, заливал все кровью (Джорж даже отпрянул, опасаясь кровавых брызг). Когда же убиенные пали к его ногам, лицо Пука озарила детски открытая улыбка, и казалось, что все здание взорвалось оглушительным криком радости.
В главном полицейском участке, старом французском колониальном здании на широкой пальмовой аллее, их поджидал неприятный сюрприз. Вместо инспектора, ведущего расследование, с которым Джорж договорился о встрече, их принял генерал Шук Рин, заместитель шефа полиции, молодой человек. Темные очки с зеркальными стеклами не могли скрыть его страх – как бы не сболтнуть чего лишнего. Над его головой висел портрет Минерал-Шакала.
Полак смиренно слушал рассказ Шук Рина о быстром и эффективном расследовании двойного убийства. Полицейский прилично говорил по-английски. Шесть часов: мсье Пук обнаруживает трупы. Десять минут седьмого: полиция уже на месте преступления, проводится следственная экспертиза. Заключение: мужчина, женщина, ограбление; ни денег, ни драгоценностей, ни документов не обнаружено. Шесть пятнадцать: через бюро по прокату автомобилей установлены личности погибших – Вахтер Эгон, голландец, сорока трех лет, и Зингер Роза, голландка, сорока двух лет.
Про себя Полак добавил: шесть шестнадцать – разбужен Минерал-Шакал. Паника: снова мертвый голландец, даже двое, скорее всего наркокурьеры. Что делать? Превратить инцидент в убийство с целью ограбления, поймать преступника, отрубить голову – распорядился Софал и пошел спать дальше.
Полак представил себе Ума Пена с его усиками и шляпой. Что он сейчас делает? Предупредили ли его о приходе зрителей? Испугается ли он присутствия белого человека? «Возможно, подумает, что я брат одной из жертв, и забудет свой страх».
Полаку надо быть начеку и умело передать цинизм происходящего. Сразу определили, что Вахтер останавливался в «Холидей Инн». Один. Он наверняка побывал на дискотеке в «Конкорде», как всякий одинокий мужчина в Ратанаке. С паспортом, который нашли в его номере, полиция отправилась в «Конкорд». Они разбудили всех спавших там нищих. Те узнали Вахтера и сказали, что Ум Пен ему навязался и, когда Вахтер уехал, последовал за ним на украденном у них мопеде. Они описали его как лжеца, вора, головореза, который жил в Рассей Кео. Не прошло и двух часов после обнаружения трупов, как Ум Пен был арестован в доме его матери. В его кармане нашли двадцатидолларовую купюру. Он сразу же во всем признался.
Наглое вранье. Зачем было Уму Пену держать при себе двадцать долларов, если остальную добычу он припрятал? Куда делось все остальное? Как удалось ему так просто стащить мопед? Разве у тех нищих был собственный мопед? И как он мог со своей деревянной ногой управлять мопедом, да еще на такой скорости, чтобы не упустить из виду машину Вахтера? Зачем было ему преследовать Вахтера, если он полагал, что тот направляется в гостиницу? Как удалось одолеть крепкого Вахтера, да еще и женщину в придачу?
Они просто схватили первого попавшегося бедолагу.
А может, на это стоит взглянуть иначе. Может, ему помогли осуществить мечту, и завтра утром Полак увидит Ума Пена, которого создал великий повелитель его страны. Бесстрашный гангстер, почуявший добычу, быстро прыгает на мопед, мчится по ночному Ратанаку, его черные волосы развеваются на ветру, протезом он безошибочно переключает скорость, обворовывает двух западных эксплуататоров, насмерть закалывает их ножом, не опасаясь поплатиться головой.
– А украденное нашли? – спросил Полак.
– Он отказывается рассказать, где оно спрятано.
– Пытать здесь не умеют, – сострил Джорж, искоса поглядывая на Полака.
Шук Рин неуверенно улыбнулся.
– Почему Эгон Вахтер и женщина оказались на парковке? – спросил Полак.
Шук Рин ответил с извиняющимся жестом:
– Воздух в Ратанакири славен тем, что пробуждает страсть.
– Как они встретились? Они ведь не были вместе в Ратанакири.
– Есть одна ратанакирийская пословица: мужчина и женщина, которые обречены быть вместе, сделают все, чтобы ночь и день совпали. Мы не знаем. Мы же не ясновидящие! Может, они встретились в Серебряной пагоде или возле дворца. Туда приходят все туристы. В вещах Вахтера был обнаружен входной билет.
– И там они договорились о свидании на парковке?
– Возможно.
– Почему не в гостинице?
– Может, они не хотели, чтобы их видели вместе. Женщина была замужем. Она носила обручальное кольцо. И была матерью.
– А по дороге на это романтическое свидание Вахтер заехал в «Конкорд», да?
Шук Рин развел руками:
– Возможно, он хотел выпить стаканчик-другой. Не сомневайтесь. На заднем сиденье его машины обнаружены ее волосы.
– Вы уже установили ее личность?
– Нет. Она путешествовала под вымышленным именем. Возможно, она была голландкой.
– В Голландии не числится пропавшей женщина, которая соответствует ее описанию, – сказал Полак. – Зачем она пользовалась вымышленным именем, если была обычной туристкой?
Он знал, что делает. Местные не хотели представлять Вахтера и эту женщину как контрабандистов, а вымышленное имя подразумевало именно эту версию. Настоящих убийц просто устранили.
– Возможно, она не хотела, чтобы ее нашел муж. Возможно, она искала здесь свою любовь. Я покажу вам, что сделал преступник Ум Пен с вашими соотечественниками, – сказал Шук Рин, протягивая Полаку пачку фотографий, лежавших на столе.
Это были большие черно-белые фотографии, каждая со штампом в правом нижнем углу и отдельным номером. Фотографии были вставлены в белые рамки и напечатаны в мягких полутонах – работа мастера.
Казалось, их хотели представить зрителю в том порядке, который намеренно нагнетал драматизм ситуации, а может – просто аккуратно складывали в стопку, вытаскивая из кюветы с проявителем. На первой фотографии – изображение микроавтобуса, снятого издалека, и двух машин у решетки. На следующей Полак узнал кровавые следы. Затем трупы между двумя машинами. Сначала лишь очертания, но шаг за шагом фотограф медленно приближается, будто хочет подчеркнуть уважение к этим двум мертвым, лежащим вместе.
